Предыдущий текст — Следующий текст
[Машинопись. Заголовок и первый абзац написаны чернилами. Такими же чернилами сделана правка на нескольких первых страницах, и вычеркнуты заголовки. (Вставки, сделанные чернилами, помечены двойными слешами.) Остальная правка сделана карандашом. Карандашные исправления пунктуации проигнорированы, поскольку они, часто, весьма неудачны.]
И.А. Иванютин
Воспоминания
командира отделения — парторга дивизиона 412-го гаубичного артиллерийского полка
168-й стр. Рижск. дивизии.
Ленинград
Старый Петергоф
-1978г.-
В ПЕРВЫЕ ДНИ ВОЙНЫ НА ГРАНИЦЕ
23 июня 1941 года, вечером, я прибыл на фронт на боевой рубеж в р-н Маткаселькя,
что в 35-40 км, Северо-Западнее Ладожского озера, точнее гор. Сортавалы.
Здесь 412 ГАП 168 сд уже занял оборону.
На этом участке фронта боев пока в первые дни войны не было. Шла кропотливая
оборонная и политико-разъяснительная работа о целях нахлынувшейся войны и о
боевом пути полка, дивизии.
Однажды вечером, к нам на КП 2-го дивизиона зашел человек и представился, что
я — Афанасий Наумович Литвинов — помощник начальника полковой школы, а теперь
такой школы не существует и начал говорить о себе, о боевом пути полка. \\Из
его рассказа явствует://
— 19 декабря 1939 года в жизни А.Н. Литвинова, так он сообщил, произошло
большое событие: он бал назначен командиром батареи в 412 ГАП, в тот полк, который
позднее стал для него родной семьей.
В это время, в Лодейном Поле, формировался наш полк (начало формирования 19
ноября). Лодейное Поле — исторический город. В 1703 г. по приказу Петра I здесь
была построена верфь (0лонецкая). Выстроенные на ней фрегаты были первыми русскими
кораблями, вышедшими в Балтийское море.
В городе поставлен памятник Петру I. Тщательно ознакомиться с городом не пришлось.
Вскоре Афанасий Наумович был на переправе.
На переправе, через р.Свирь, первый его встретил капитан Сергей Виноградов.
Он спросил у Литвинова — вы откуда, Афанасий Наумович ответил — прибыл из Смоленска.
Передав чемодан Афанасия Наумовича красноармейцу-разведчику \\ординарцу//
вместе с Виноградовым он прибыл в штаб полка. Литвинов представился нач.штаба
майору Спасскому. По просьбе командира 1-го дивизиона Виноградова его назначили
командиром 1-й батареи 122 мм гаубичных орудий (системы Шнейдера) на конной
тяге.
Политруком батареи был назначен ст.л-т Николай Иванович \\Иван Николаевич//
Герасимов.
В этот день\\,// в ночь\\,// на переправе на баржах\\,// форсировали р.Свирь.
Первым военным испытанием был для него обычный марш, стокилометровый бросок
из Лодейного поля к госгранице в р-н Салми.
К этому времени войска Ленинградского Военного округа, перешедшие в 8 часов
утра 30 ноября границу Финляндии на Карельском перешейке и в ряде других районов,
продвинулись далеко от госграницы.
На нашем направлении на северном берегу Ладожского озера уже были взяты город
Питкяранта, ж.д. ст. Кителя и другие населенные пункты.
На коротких привалах красноармейцы отдыхали, а у командира и политрука начиналась
самая напряженная работа: проверить, во всех ли подразделениях накормлены бойцы,
провести беседы, познакомить воинов с последними известиями. Всего и не перечесть.
Но что самое удивительное: хотя они не отдыхали, никто из них не поддавался
усталости, не проронил ни единой жалобы.
В батарее было семь человек Смирновых — уроженцы Вологодской области.
На привале в г.Олонец, для лучшего запоминания и изучения личного состава Смирновых
ком.батареи расставил: в разведку — Смирнова, в связь и радио — Смирнова, в
каждый орудийный расчет — по одному Смирнову, в хозвзвод — Смирнова.
Командиры взводов: взвод управления — л-т Бубликов, 1-й огневой взвод — Владимир
Волков, 2-й огневой взвод — л-т Черепанов был призван из запаса.
Командиры огневых взводов никогда не командовали взводами на конной тяге, они
не были подготовлены к этому.
Приближаясь к госгранице с каждым часом становилось всё тяжелее.
Началась пересеченная местность: спуски, подъемы и крутые повороты.
Литвинову лично пришлось ехать впереди 1-го орудия и обучать командиров взводов
и орудий управлением езды на пересеченной местности.
Лейтенант Владимир Волков быстро усвоил управление, он попросил разрешения на
самостоятельное управление, ему Литвинов разрешил.
В Салми прибыли благополучно, без стрелковых частей. Так как стрелковые части
нашей 168 сд уже далеко-далеко вели боевые действия от Салми.
БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ
К сожалению гордиться боевым креплением Литвинову и другим его товарищам не
приходится.
О боевом крещении я узнал в последующие дни войны от него и других командиров,
политработников полка. Они, в землянках, на НП и ОП рассказали...
... В последних числах января 1940 года, получив очередную задачу прибыть к
новому месту — дивизион тронулся в путь в район Питкяранты. Но пройдя церковь
на окраине Салми батареи дивизиона встретили финские засады — отдельные группы,
сильным огнем из леса.
Противнику потерь наши подразделения не нанесли, а под жестоким огнем врага
в дивизионе были небольшие потери.
1-я батарея потерь не имела.
Кони топали мерно, батареи продолжали двигаться в назначенный район,
Было сравнительно тихо. Лишь артиллерия противника вела методический огонь.
В сводках оперативного штаба ЛВО сообщалось, что на фронте не произошло ничего
существенного, А на деле было не так.
В районе севернее Ладожского озера продолжались бои пехотных частей, в результате
которых наши части отошли на несколько километров.
Отдохнув ночь в Питкяранте и покинув ее батареи скрылись в предрассветной дымке.
Но тут же противник открыл сильный артиллерийский огонь с острова М\Л/ункулансари.
Рассредоточив колонну, дивизион продолжал боевой марш.
Впереди, за сиреневатыми из смешанных лесов рощицами, пушистыми и нежными, замаячили
обгорелые трубы сожженного населенного пункта. Неподалеку от него на опушке
лесной поляны размещались штабы нашего и стрелкового полков.
Дивизион установив связь с командиром стрелкового полка которым командовал Ф.Ф.Литвинов
и со своим полком, занял боевой порядок примерно в десяти километрах от Питкяранты.
Через сутки дивизион совместно с пехотой оказались отрезанными от основных сил
полка, дивизии и тылов.
Стояли сильные морозы. Температура упала ниже 30-40 градусов по Цельсию.
Каждый снаряд, каждый патрон, каждый грамм хлеба были на счету. Ни оборонительных
сооружений, ни укрытий...
А у врага всего в довольствии, и солдат, и огня. Финская пехота имела на вооружении
автоматы (пистолеты-пулеметы).
Враг грозил дивизиону отовсюду.
В такой обстановке качество людей раскрываются с предельной ясностью. К счастью,
у командира д-на капитана Виноградова оказался железный характер и чистый военный
склад ума. Виноградов отыскивал одну за другой возможности успешного сопротивления
там, где, казалось, их не было.
Прежде всего он вывел дивизион на небольшие высотки с хорошим сектором обстрела.
Ни минуты отдыха не дал Виноградов бойцам, пока не были вырыты укрытия и оборудованы
землянки. Красноармейцы и командиры, без различия чинов и званий, яростно долбили
промерзшую, твердую как гранит землю. Долбили днем и ночью. Окопались не плохо.
Но положение осложнилось тем, что сначала в батарее было 556 снарядов, а осталось
456. 100 снарядов командир дивизиона приказал передать командиру 2-й батареи
ст.л-ту Воронцову.
Снаряды расходовались в исключительных надобностях.
Ежедневно, в одно и то же время (15-00—16-00), из-за сопки выходил по железной
дороге бронепоезд финнов, он наносил массированный огонь по боевым порядкам
нашей пехоты. Место появления \бронепоезда/ на жел. дороге батареей было пристреляно.
И как только появлялся бронепоезд, батарея открывала огонь, он быстро уходил.
Запасы продовольствия в дивизионе кончились. Подвоза продовольствия и фуража
не было, начался падёж лошадей. Мясо падающих лошадей складывали в холодную
землянку под охрану на всякий тяжелый случай.
И чем труднее и опаснее, тем нужнее был для всех капитан Виноградов. Не спеша
расхаживал он при обстреле, учил воинов рыть укрытия, ел с ними скудную пищу
из одного котелка.
Командир полка майор Кукин разрешил выдавать ежедневно по 200 граммов конского
вареного мяса на человека. Бойцы принимали с охотой недолго, поскольку не было
ни грамма хлеба.
В эти тяжелые дни командир дивизиона принял решение направить санный обоз с
крепкими лошадьми во главе с Касьяновым. Сержант Касьянов был смел, смекалистый,
находчивый, энергичный. Ему удалось по Ладожскому озеру пробиться к своим и
доставить провизию.
Дивизион получил первое продуктовое подкрепление.
Касьянов стал душой отчаянных вылазок по доставке продовольствия. Таких вылазок
он совершал не одну.
Вскоре стало известно, что началось общее новое наступление войск северо-западного
фронта на всех направлениях.
Ни суровая зима, ни глубокий снег до двух метров толщиной не приостановил наступательного
порыва воинов Красной Армии.
В результате февральско-мартовского успешного наступления наших войск на Финляндию,
финны обратились с перемирием.
Шел 44-й день окружения, дивизион и другие подразделения освободились.
12 марта 1940 года в Москве был подписан мирный договор между СССР и Финляндией
и протокол к нему. Согласно договору военные действия прекращались 13 марта
в 12.00 по Ленинградскому времени.
В этот день во всех частях дивизии проходили митинги, посвященные победам Красной
Армии. Горечь окружения уходила в прошлое. Люди начали считать дни, когда их
отпустят домой к семьям
Как только наступил срок прекращения военных действий дивизия начала совершать
марш. Части дивизии двигались согласно договора, на расстоянии не ближе 5 км.
Литвинову запомнился навсегда этот марш. Настроение у всех было приподнятое.
Десятки километров полк шел лесными дорогами, не встречая на своем пути ни одного
населенного пункта.
Но вот лес кончился и перед всеми открылась типичная для Финляндии картина —
небольшие поля, перелески.
Впереди показался крупный населенный пункт. Это был гор. Сортавала»
Когда колонна вошла в город, красноармейцы в командиры бросались к детям, вышедшим
им навстречу...
Их брали на руки, ласкали. Тоску по семьям, всю накопившуюся за долгие месяцы
разлуки нерастраченную ласку отдавали этим чужим, но бесконечно близким ребятам.
Дивизион капитана Виноградова сосредоточился в населенном пункте Кульяко. Началась
боевая подготовка.
БУДНИ БОЕВОЙ ПОДГОТОВКИ
С середины марта 1940 года — июнь 1941 г. Наступили дни передышки, но напряженной
боевой и оборонительной подготовки.
У населенного пункта Кульяко батареи дивизиона заняли боевые порядки.
Каждому орудию сделали укрытие — деревянные трехстенные двойные срубы, укрепленные
между стенами камнем в метр толщиной с тройным поверх накатом из сосновых бревен.
Четвертой стенки не было, эта сторона служила для заката орудия.
При проверке дивизиона командующий артиллерией 168 сд полковник Непочиталин
дал хорошую оценку за оборудование ОП.
Шли дни и недели. Надо было показать ход боевой учебы. Такие дни настали.
Под Выборгом на Бабочинском полигоне батарея Литвинова выполнила боевую стрельбу
на отлично.
Потом инспекторская проверка осенью 1940 года. В осенних учениях совместно с
пехотой и с боевой стрельбой, где впервые применили огневой вал, батарея АН.
Литвинова добилась отличных успехов.
К этому времени в батарее изменился личный состав: на должность ком. огневого
взвода (вместо Черепанова) прибыл лейтенант Николай Афонин, командиром взвода
управления стал Василий Нарышкин — грамотный, энергичный и требовательный командир;
наводчики: 1-го орудия — Левин, 2-го орудия — Николай Лупай, 3-го орудия — Ефимов;
ком. отделения разведки Клочков, разведчик рядовой член ВКП(б) Дьяков, связисты
— рядовой Тимофей Толкачев и рядовой Чумаченко; радиосвязь ком.отделения Лукьянов
и рядовой Касьянов.
Политруком отделения \батареи/ по-прежнему, но уже с боевым крещением,
остался ст.лейтенант Николай Иванович \Иван Николаевич/ Герасимов.
Батарея хорошо подготовилась к инспекторской проверке и она в скором прибыла
в район боевых учений.
Издали доносится грохот разрывов. Это арьергардные подразделения "противника"
отбиваются от преследующих их наших передовых частей.
Гул боя нарастает. Заняв выгодный для обороны рубеж подтянутыми из глубины резервами,
"противник" оказывает упорное сопротивление.
Литвинов по радио передает приказание старшему на батарее Владимиру Волкову
развернуть с ходу огневые взвода и подготовиться к ведению боя.
Афанасий Наумович после получения задачи и уточнения обстановки у командира
дивизиона и общевойскового командира немедленно выдвигается на наблюдательный
пункт (НП).
Заросшая травой тропинка вела к небольшой высоте. Перед ней пересеченная местность.
Перебежками, местами ползком, пробираются разведчики на высоту, чуть попозже
вычислители, и в кустах занимают наблюдательный пункт.
Вычислители определив координаты ОП прибыли на НП.
Обзор с высоты хороший. Видны и ближние подступы к рубежу, на котором закрепился
"противник", и глубина его обороны.
Быстро отрыты индивидуальные окопы, установлены приборы наблюдения. Разведчики-наблюдатели
докладывают о готовности к разведке.
Радиосвязисты установили связь НП с ОП. Идет боевая работа. Разведчики засекают
цели, радиосвязисты передают команды, вычислители на планшете готовят данные
для стрельбы.
Данные для пристрелки репера готовы. Пристрелку репера начал А.Н.Литвинов. Он
подает команду на ОП: буссоль 14-20, уровень 30-00, прицел 8-00, по реперу,
один снаряд — огонь!
— Выстрел! — докладывает радиосвязист. Разведчики и вычислители припадают к
окулярам приборов.
Едва вздымается над землей облако разрыва, как они уже докладывают отклонение
снаряда от цели. Еще четыре выстрела, и пристрелка закончена.
А через некоторое время над опорным пунктом "противника" словно разразилась
гроза. Этот раз стрелял лейтенант Василий Нарышкин.
Молнии разрывов бороздят изрытую окопами землю, огненные смерчи сметают с ее
поверхности всё живое, вздымают вверх орудия, пулеметы.
Еще один артиллерийский налет батареи, переходящий в огневой вал и вслед за
разрывами устремляется в атаку пехота. Она проходит через подавленные артиллерией
участки обороны, в коротком бою добивает уцелевшую живую силу "противника"
и стремительно продвигается в глубину.
Учению дан отбой.
Воины взвода управления собирают и укладывают приборы. Они славно поработали,
быстро и точно разведали цели и обеспечили командиру надежное управление огнем
батареи.
Довольны своей работой и огневики. Это они в считанные минуты заняли огневую
позицию (ОП) и подготовили точный, сокрушительный огонь.
У красноармейцев и командиров отделений, орудий и взводов есть основания гордиться
за свое подразделение.
Пока шло свертывание всех подразделений батареи, командир дивизиона Сергей Виноградов
вызвал к телефону политрука Николая Герасимова и сказал:
— Объявите всему личному составу батареи благодарность от меня за отличное выполнение
боевой стрельбы, передайте, что батарея ваша — заняла первое место.
На разборе учения старший начальник (командир корпуса) с похвалой отозвался
о действиях батареи.
Литвинову здесь же командир корпуса объявил благодарность — за отличную боевую
подготовку батареи по огневой стрельбе.
Что же позволило превратить в умелых воинов, сплотить их в слаженно действующий
на поле боя коллектив. Это, прежде всего, — патриотическое стремление воинов
овладеть военным делом, социалистическое соревнование, высокая воинская дисциплина
и умелая воспитательная работа командиров, партийной и комсомольской организаций.
Отличных батарей тогда было две: 1-я батарея 412 ГАП и батарея корпусного полка.
2-й дивизион также занимался боевой и оборонительной подготовкой и находился
в это время у населенного пункта Вяртсиля.
3-й дивизион с весны и всё лето находился на местах, где вели 1б8 сд и 18 сд
ожесточенные бои с финнами и занимались захоронением воинов павших в боях за
Родину. Потерь было много.
С началом учебного года (осень 1940 г.) Литвинова назначили помощником начальника
полковой школы 412 ГАП, а по мобилизационному плану он числился начальником
штаба 1-го дивизиона, но об этом Афанасий Наумович не знал.
1-й батарею принял лейтенант Нарышкин. Батарея была укомплектована воинами-одногодичниками,
со средним образованием.
Началась напряженная учеба.
Дивизионы выезжали в поле в любую погоду, учились совершать марш, занимать позицию
с ходу, заряжать и разряжать орудия, вести огонь.
Так продолжалась учеба: всю осень, всю зиму, всю весну (1940-1941) учебного
года.
Быть в постоянной боевой готовности — с этой мыслью встречали и провожали воины
каждый день. И каждый день приносил им новые успехи в боевой подготовке. Зорче
становились разведчики, точнее готовили установки (данные) для стрельбы вычислители,
слаженнее работали связисты и огневики. Батареи всегда были готовы обрушить
сокрушительный огонь на головы агрессоров.
За месяц перед войной (до вероломного нападения Германии — 22 июня 1941 г.)
полком и подразделениями командовали:
Командир полка майор Кукин;
Начальник штаба полка Пилипенко;
Командир 1-го дивизиона капитан С.Виноградов;
Начальник штаба 1-го дивизиона А. Н. Литвинов;
Командир 2-го дивизиона капитан С.Ф.Лобарев;
Начальник штаба 2-го дивизиона А.Токарев;
Командир 3-го дивизиона капитан С.К.Сиваков;
Начальник штаба 3-го дивизиона Фишер.
К этому времени полк размещался в разных местах:
1-й дивизион и рабочие строительные команды от 2-го и 3-го дивизионов на ж.
д. станции Маткаселькя в финских 2-х этажных деревянных домах, большая часть
людей в палатках и каждый дивизион для себя строил деревянные казармы;
2-й дивизион — у населенного пункта Вяртсиля;
3-й дивизион — без материальной части работал на госгранице по укреплению и
оборудованию огневых позиций.
В конце мая 1941 года командир 1-го дивизиона Виноградов ушел в отпуск и уехал
на курорт. И.О. командира дивизиона был назначен старший лейтенант (адъютант
дивизиона) Давыдков.
Строительство казармы 1-го дивизиона стало отставать.
Литвинова вызвал командир полка майор Кукин и приказал временно принять дивизион.
К 20 июля строительство казарм успешно поднялось и даже опередило другие дивизионы.
Вечером 21 июня командир полка собрал на строительстве всех командиров подразделений
и дал указание — 22 июня к 10.00 собрать личный состав полка и убрать строительную
площадку от мусора, чтоб не было пожара. Все знали о плане работ завтрашнего
дня.
Предыдущий текст — Следующий текст