Немецкие источники

Фридрих Хуземан

ИСКРЕННЕ ВЕРИЛИ

История Полицейской дивизии СС

[105]

IX. ПРОРЫВ ПОСЛЕДНЕГО РУБЕЖА ЗАЩИТЫ ЛЕНИНГРАДА

Участие 4 танковой группы (Гёпнер) в наступлении на Ленинград.

Вот и пал Красногвардейск, последний бастион внешнего оборонительного пояса Ленинграда. Этот пояс, который пролегал по южному полукольцу примерно в 40 километрах от центра города (от устья Тосны по долине Ижорки, далее Ям-Ижора, Анналово, вдоль Ижоры до Лукашей, далее с юга огибал Красногвардейск и через Колмолово, Ропшу (Высоцкое) выходил к Петергофу), прорван повсеместно.
Первый оборонительный рубеж существует только фрагментами. Второй оборонительный рубеж, который нужно прорвать сейчас, проходит минуя Колпино, Слуцк, Пушкин, Онтолово, Тайцы, Дудергоф, Красное Село, Иннолово к Стрельне на берегу Кронштадтской бухты. Он удален от центра города на 25 километров. В этом последнем оборонительном рубеже самыми укрепленными, несомненно, являются Дудергофские высоты. В остальных местах эта линия также оборудована огромными противотанковыми рвами, обеспечена естественными противотанковыми заграждениями, такими как крутой берег Ижоры между Ям-Ижорой и Анналово, и сотнями долговременных огневых сооружений, вплоть до мощнейших бетонных ДОТов с встроенными орудиями. С какой серьезной заботой о маскировке все это было вписано в ландшафт, дивизия уже узнала на собственном опыте под Лугой, а теперь снова испытала перед Красногвардейском. Насколько мощными иногда были эти бункеры, мы видели на примере разведбатальона, когда он взял Бол.Калпано: бетонные стены толщиной от 100 до 150 см. [Метр — стены, полтора — перекрытия. См. Г. Рохлин — А.Т.] И часто подчеркиваемое достижение: только лишь саперами полицейского саперного батальона был захвачен один трехэтажный бетонный ДОТ наряду с 27 другими бетонными ДОТами.
Сфера действий 4 танковой группы с 8 сентября расширилась — прежде всего, на восток. Хоть неприятная "брешь" в болотах у Оредежа, далее восточнее Вырицы, Сусанино, Семрино и вплоть до Антропшино все еще и оставалась, но никто не отвечал за нее ни в малейшей степени. При помощи некоей уловки теперь стык был теоретически устранен: штаб 28 армейского корпуса с 96 и 121 пехотной дивизиями перешел в 4 танковую группу, а от штаба 39 армейского корпуса [106] 4 танковой группе была подчинена левофланговая 122 пехотная дивизия. Последнее произошло 10 сентября. При наступлении от Вырицы к северу на Сусанино, на короткое время (с 5 по 07.09.41) пехотный полк и подразделение артиллерии полицейской дивизии СС оказались правее правофланговой дивизии 50 армейского корпуса. Там приходилось воевать, "прикрывая правый фланг". Там ощущалось, насколько это ослабляет силу удара, и как при известных условиях сразу может свести на нет добытый успех.
Сейчас дивизии стоят практически полукольцом между двумя описанными выше оборонительными линиями, а местами даже уже прорвали вторую линию. С 11 сентября Дудергофские высоты захвачены дивизиями 41 танкового корпуса.
С запада на восток, дугой, изогнутой на юг, стоят последовательно: 36 ПД (мот.), 1 ТД, 6 ТД, Полиц.Див.СС, 269 ПД, 121 ПД, 96 ПД, 122 ПД. При этом первые три относятся к 41 танковому корпусу, Полиц.Див.СС и 269 ПД к 50 армейскому корпусу, а последние три дивизии — к 28 армейскому корпусу. [107]
17 сентября 1941 18 армия приняла на себя участок фронта 4 танковой группы и заместила ее силами 28, 50 и 41 армейских корпусов.

Сражение под Ленинградом с 8 по 17 сентября 1941

Бросок к Ленинграду с 22.6.1941 по 24.9.1941.

Последняя запись об этом в журнале сухопутных войск 18 армии гласит: "20.09.41 41 армейский корпус сдает командование и расформировывается".
Сегодня мы знаем, что это тогда означало: 18 армия приняла участок фронта, а танковые дивизии были отведены. Кроме командующих генералов никто не знал, что уже 12 сентября принято решение: Ленинград должен быть не взят, а только "блокирован". Бессмысленное дело — задним числом рассуждать, "что было бы если бы". Но об одном следует сказать: во всех стоящих в "кольце" дивизиях каждый, от генерала до последнего бойца, был убежден в одном и том же: мы хотим и мы можем овладеть поставленной целью!
В воскресенье, 14 сентября, огневая активность не зафиксирована. Готовилась смена позиций. Но приказ заставлял себя ждать. Зато подъехала военная лавка, которая обеспечила веселый вечер красным вином и коньяком. Как это часто бывает в таких случаях, веселье оказалось внезапно прервано. Телефонист Конрад фон Малоттки (Conrad von Malottki) наткнулся на одну из многочисленных коварных мин в деревянной оболочке и помер от ран. Все искусство штабного врача доктора Ферстера (Ferster), который оказал ему помощь прямо на минном поле, оказалось бесполезным. Наш молодой товарищ нашел свою могилу на дорожной развязке севернее Красногвардейска.
Наши танки здорово продвинулись вперед. С наступлением темноты пришел приказ на смену позиций. Оказалось, что снова надо двигаться по шоссе по направлению к Ленинграду.
Всю ночь мы были в пути. И только на несколько часов встали лагерем на шоссе. Уже стало ощутимо холодно. Продолжение движения примерно в 5 часов утра. Командующий 1 дивизионом полицейского артполка вместе с командирами батарей заранее отправились на рекогносцировку новых огневых позиций. Около 7:00 15.09 дивизион прибыл на огневые позиции у Коврово [прим.1], чтобы готовить наступление на Пушкин, бывшую царскую резиденцию Детское Село [прим.2]. [108]
Во второй половине предыдущего дня, 14 сентября, в Николаевке [прим.3], что в 20 километрах юго-западнее Красногвардейска, бойцы вырыли своему товарищу солдатскую могилу. Здесь, где был полевой госпиталь, они похоронили командующего 2 полком, бригаденфюрера СС, генерал-майора полиции, кавалера Рыцарского креста Ганса Христиана Шульце (Hans Christian Schulze). Последняя фраза ежедневного приказа по дивизии за 11.09.41 позволяет сделать вывод, что полковник Шульце уже в этот день лежал в полевом госпитале, поскольку командующий дивизией передавал ему привет от его полка, который снова был в тяжелом бою. В день покорения города, 13 сентября, полковник Шульце умер вследствие своего ранения. Каким он был под Лугой, когда он оказался на передовой линии атакующих переправу через Лугу, и лично разорвал запальный провод у подготовленного к взрыву главного моста — таким он остался в воспоминаниях своих однополчан — как человек, который вел вперед за собой. Уже в 1912 году он стал солдатом, в Первую мировую войну был командиром взвода, командиром роты, батальона, полковым и бригадным начальником штаба, заслужил оба Железных креста и орден дома Гогенцоллернов. После катастрофы 1918 г. он перешел из армии в полицию. Долгое время он был начальником участка земской полиции Гамбурга. После передачи земской полиции в вермахт он служил подполковником в 47 пехотном полку. Отсюда его снова призвали в полицию, где он взял на себя формирование и командование 2 полком полицейской дивизии. Товарищи его не забудут.

Между Ижорой и Суйдой.

3 полк, который 13.09 около 10:00 своим рывком через Красногвардейск достиг перекрестка дорог у северной окраины, и тем самым открыл шоссе для дальнейших операций, сам не смог двигаться дальше по этому шоссе. Он получил приказ обеспечивать прикрытие с востока, и ему пришлось снова вернуться назад, после того как он большую часть ночи на 14.09.41 простоял на привале в городе.
Рано с утра полк двинулся на юго-восток, по направлению Пижма — Пустошка, чтобы заменить силы 269 ПД. Эта дивизия [109] вчера основными силами прошла через Красногвардейск, целыми захватила мосты через Ижору и двинулась по дороге Красногвардейск — Романово — Онтолово.
"269 ПД намеревается 14.09.41 главными силами нанести удар по Пушкину, а усиленной полковой группой обойти с фланга внешние укрепления Петербурга от Романово на восток вплоть до разграничительной линии корпуса".
Это позиции в черте первой ленинградской оборонительной линии: вдоль Ижоры, между (Романово) — Кеккелово — Лукаши — Монделево — Антропшино — Анналово. По-видимому, они еще невредимы.
В этот день, 14 сентября, было еще неизвестно, что запланированный фланговый обход вплоть до разграничительной линии корпуса со временем станет задачей 3 полка полицейской дивизии. Во время сосредоточенной борьбы за Красногвардейск о "бреши справа", видимо, совсем забыли.
Но вдруг оказалось, что она по-прежнему здесь же, и столь же опасна. Леса и болота вокруг Вырицы — Сусанино — Семрино, где днем не было заметно никаких перемещений, по ночам кишели неприятелем. Невидимая армия, отряд за отрядом, просачивалась на север, к "шлюзу". Между Романово и Антропшино Ижора течет к северу по дуге, выгнутой на юг. Здесь находятся те самые укрепленные склоны высот, о которых уже шла речь при описании действий 1 полка 6 сентября, когда уже упоминалось, что неприятель, хотя и начал отход к северу вдоль дороги Семрино — Слуцк, "временами оказывает сопротивление в труднопроходимой и густо заминированной ничейной полосе".
Похоже, что "шлюз" находится между Антропшино и Анналово, на участке, где Ижора течет с запада на восток, через леса и торфяники. У противника эту зону, вплоть до устья Тосны, занимает 55 армия. Западнее Пушкина начинается участок советской 42 армии.
Чтобы суметь понять ход событий следующих дней, особенно движение с боями 269 ПД и поддерживающих ее отдельных подразделений дивизии в направлении с востока на запад, необходимо также рассмотреть обстановку с другой стороны "бреши". Там 12 танковая дивизия 39 танкового корпуса, наступавшая по шоссе Москва — Петербург, [110], остановилась у Ям-Ижоры перед мостом, и даже немного была оттеснена назад танковой атакой из Колпино.
Ям-Ижора находится в 33 километрах северо-восточнее Пижмы. Генерал пехоты Викторин, командующий 28 армейским корпусом, 07.09.41 заместил своими дивизиями 12 танковую дивизию на ее участке: слева у Анналово 121 ПД, посредине (вдоль Ижоры) 96 ПД, справа 122 ПД.
Корпус должен был с востока через Ижору пробить укрепления второго оборонительного кольца. Танковая дивизия контролировала только пространство по обеим сторонам шоссе. На восточному берегу Ижоры, на укрепленном рубеже около Пабузи [прим.4], до сих пор стоял неприятель. Все деревни западнее реки и весь берег были сильно укреплены. Наступление, первоначально назначенное на 11.09, пришлось отложить, потому что оказалось невозможно своевременно занять район сосредоточения: местами его еще надо было завоевать. Соответственно, наступление началось 12.09. По первому же созданному плацдарму напротив Старой Мызы русские нанесли танковый удар из Федоровского, а по наступавшей слева 121 ПД последовали направленные от Ладоги [прим.5] ожесточенные фланговые удары из "бреши". Из Ленинграда по железной дороге были подвезены оперативные резервы — прямо в самый "шлюз" [прим.6]! Только после того, как 121 ПД около Федоровского пробилась до левого крыла своего правого соседа, после ударов пикирующих бомбардировщиков по Глинке и Мондолово [прим.7] и дальнейших авианалетов в северо-западном направлении, 15.09 удалось овладеть этой территорией, а 16.09 через северную часть обширного парка в Слуцке батальоны 96 ПД достигли Nowo Westi [прим.8] восточнее Пушкин — Новая и шоссе на Путролово — Ям-Ижору. Одновременно 121 ПД удалось достичь Слуцка. В двух тысячах метров на запад от Ново-Веси приблизительно с севера на юг проходит железнодорожная насыпь из Пушкина, которая далее ведет в Слуцк. С другой стороны Пушкина, еще на 12-15 километров восточнее, 14.09 1 танковая дивизия очистила от врага дорогу для наступления "полицейской дивизии" — шоссе на Пулково, а 16.09 захватила дорожный узел Александровку.
"Полицейская дивизия" стоит здесь в кавычках, потому что речь идет не об основных силах дивизии, а только лишь об [111] усиленном 2 стрелковом полке, который 15 сентября, с двух сторон от Кирпузи [прим.9] выступил на северо-восток, и "имеет директиву, атакуя тремя эшелонами, овладеть назначенной целью (железнодорожной насыпью в Пушкине)".

Расстояние Кирпузи — Пижма составляет 23 километра. Там все еще стоит 3 стрелковый полк и "в дальнейшем охраняет фланг армейского корпуса" двумя батальонами, из которых второй батальон с 16 сентября подчинен 490 пехотному полку 269 ПД.
Если взять циркуль и провести на карте полуокружность с центром в Кирпузи и радиусом 10 километров, то линия пройдет почти точно по сильно укрепленным и занятым противником позициям по Ижоре, в тылу которых и идет наступление на Пушкин. 2 полк был "усилен", в том числе, разведывательным батальоном, который обеспечивал наблюдение и охранение в тылу полка, далеко к западу от шоссе. Оставив слабое охранение, разведбатальон 14 сентября сосредоточился в Калпано, чтобы быть в распоряжении дивизии. 269 ПД поначалу оттягивала на себя активность мощных неприятельских сил в окрестностях Слуцка. Первый полк в районе восточнее шоссе (приблизительно по возвышенности Коврово — Новая) прикрывал южный фланг наступавшего на Пушкин 2 полка полицейской дивизии, а заодно и северо-западный фланг 269 ПД.

Бой под Пушкиным
с 15 по 17 сентября 1941.

Несмотря на весьма запутанное положение, которое в последующие дни могло стать еще сложнее, 15 сентября началось наступление усиленного 2 стрелкового полка с приданным ему 1 дивизионом полицейско-артиллерийского полка. Восточнее города, перейдя через Ижору, уже несколько дней вели наступательные бои за Пушкин две дивизии 28 АК — 96 и 121 ПД.
С 7:00 часов 1 дивизион полиц.-арт. полка находился около Коврово (между шоссе и железной дорогой) на своих огневых позициях. Начальник связи дивизиона сообщает следующее:
"Впервые наблюдательные позиции с возможностью хорошего обзора, как на маневрах. Они оборудованы на железнодорожной насыпи. С момента начала [112] наступления в 8:00 пехота двигается вперед, развертываясь, как по уставу. В стереотрубу можно наблюдать за действиями любого из пехотинцев".
В журнале боевых действий начальник штаба пишет:
"Перед нашей дивизией стоит задача: захватить старую царскую летнюю резиденцию Царское Село. Справа от нас наступает 269 ПД, усиленная подразделениями нашего 3 стрелкового полка и 3 дивизионом полиц.-арт. полка, слева части 1 танковой дивизии.
Усиленному 2 стрелковому полку нашей дивизии дана директива, атакуя тремя эшелонами, захватить предписанную цель наступления. Наша артиллерия поддерживает наступление с огневых позиций вдоль пути продвижения дивизии.
Как всегда, наши передовые наблюдатели — в самых первых ротах. Они действенно поддерживают наступление подавлением встречающихся пунктов сопротивления. После обеда мы перемещаем позиции к Кирпузи".
"Военная авиация развила активную деятельность — но иногда случаются и налеты русских бомбардировщиков и "ратас". За Дудергофскими высотами висит аэростат. Один "рата" подстрелен и, пылая, разбился о землю" — добавляет начальник связи. Еще говорится о смене позиций: "С большей частью взвода связи [двигаемся] вдоль железнодорожной насыпи — между рельсов. Перед крупной воронкой от взрыва нам приходится [спуститься] с крутой насыпи вниз, на насыщенный влагой вязкий луг — а потом, между воронками от бомб — снова на дорогу. Нас атакует бомбардировщик, но он не попадает в свою цель и добивается того, что лошади ускоряют движение. Новые огневые позиции восточнее железной дороги у Кирпузи. Во время перемещения по насыпи мы видим, что в двух километрах восточнее по аэродрому крутится туда-сюда русский танк. Теперь темнеет уже рано.
16 сентября ночью снова и снова тревога. В окрестностях находятся группы русских, отставших от своих частей, и они неоднократно нас атакуют. Выставлены группы охранения и прочесана местность. Почти сразу после прекращения безрезультатных поисков более сильного неприятеля огневые позиции третьей батареи атаковал русский комиссар с 17 бойцами. Имеются убитые и раненые с обеих сторон. Ранним утром сильный обстрел с потерями для нас. Прокладывающие линии связи телефонисты и связисты, ищущие повреждения, среди бела дня подвергаются нападениям русских боевых групп [113] и одиночных бойцов. Связист Зауер (Sauer), вышедший искать повреждение на линии, был забросан ручными гранатами — но оказался победителем.
10:30 : наступление на Пушкин продвигается дальше. Вчера, в первый день наступления, противник был оттеснен к Пушкину по всему фронту корпуса. У окраины населенного пункта сопротивление усиливается. Новые силы — примерно до батальона, в сопровождении танков, выдвинуты противником через Слуцк в окрестности Никкези (в 2 километрах севернее Кеккелово и Лукашей). Там 490 пехотным полком (269 ПД) было отбито несколько вражеских контратак.
Прежний командир дивизиона, майор Бейерсдорфф (Beyersdorff), прощается с дивизионом: его отзывают в резерв командования. Капитан Энгель (Engel) (ранее 1 батарея) принимает командование 1 дивизионом".
Но капитан Энгель уже на следующий день был отправлен в тыловой госпиталь, поэтому 17 сентября командование дивизионом принял подполковник Шмедес (Schmedes).

Приказ на 16 сентября, помимо прочего, гласит:

В основательно запутанной ситуации легче всего позволяет разобраться дневник боевых действий 3 полиц. стрелк. полка, который одновременно содержит сведения о том, как было "очищено" расположение 2 батальона 3 полка южнее Пушкина.
Никкези находится в 10 с лишним километрах юго-восточнее развилки железных дорог у Слуцка и на 4 километра южнее Онтолово. Вскоре будет ясно, отчего противник нанес удар не по полкам 269 и полицейской дивизии, наступающим на Пушкин, а перенес боевые действия южнее их, в юго-западном направлении, на участок все еще невредимых оборонительных позиций между Кекколово и Антропшино, который все равно рано или поздно будет утрачен. Но потом замыслы противника были сорваны. "15 и 16 сентября 3 полк продолжает прикрывать правый фланг корпуса в районе Пижма — Пустошка и севернее от него. [114]
Вторник, 16.09.41. 2 батальон переподчинен 490 пехотному полку (269 ПД) и захватывает Вилози и Никкези.
Среда, 17.09.41. 2 батальон штурмом берет Монделево". Образцовый пример краткого военного языка.
Но вернемся еще раз к событиям 16 сентября непосредственно перед Пушкиным. Здесь два батальона 2 полиц. стрелк. полка еще больше расширили завоеванную территорию, продвинулись вперед к самой окраине города, на которой стоит царский дворец, в то время как 469 пехотный полк приблизился к аэродрому южнее окраины города. Между тем 1 танковая дивизия достигла и захватила Александровку, с ее дорожным узлом.
С другой стороны Пушкина, восточнее железнодорожной насыпи Ленинград — Пушкин — Слуцк, намеченной для полицейской дивизии в качестве цели наступления, 96 и 121 ПД 18-го АК с плацдарма за Ижорой к северо-востоку от Федоровского продвинулись вплоть до Ново-Веси и северо-восточной части Слуцкого парка.
Вторая цель наступления, а именно дорога от Александровки на юго-восток, к западной окраине Пушкина, была достигнута 16.09.41 2 полком (полиц. див. СС).
"17.09 с 9:00 часов наша дивизия продолжила наступление на северную часть Пушкина. Усиленный 2 стрелковый полк атаковал ударной группой левее дороги, ведущей на Пушкин. Другая ударная группа — правее дороги. Войдя в город, левая ударная группа повернула с севера на юго-восток, правая — с юга на северо-запад. При этом была достигнута железнодорожная линия непосредственно к востоку от Пушкина".
Приказ предусматривал, что после взятия Пушкина (Царского Села) дивизия переходит к обороне. Только здесь частям по обе стороны Пушкина становится заметным след от приказа ОКВ "стой!". Но это все еще не окончательное "стой!", потому что само собой разумеется, что после достижения предписанной цели соединение сразу же переходит к обороне, в этом нет ничего необычного. [115]

Наступление на ленинградские оборонительные позиции после 9 сентября. После захвата Пушкина 17 сентября (усиленный 2 полк).
Длинная череда пленных и эвакуируемых тянется из Пушкина (на горизонте) через огневые позиции 1 полицейского артиллерийского полка на Кирпузи к югу.

Подразделения 3 полка выдвигаются в Александровку после отвода 1 танковой дивизии (18.9.41)

Онтолово

Между тем 1 полиц. стрелк. полк тоже не сидел без дела. Перед ним была поставлена задача исключить угрозу с фланга, от все еще действующих в районе северо-восточнее Красногвардейска русских отрядов. Он начал прочесывать местность восточнее шоссе, начиная от линии Коврово — Кискиссары. Направленные 16 сентября из Слуцка на юго-запад "новые силы в сопровождении танков" исчезли где-то в лесах около Никкези — Вилози и либо проскочили прямо перед позициями наступающего здесь 2 батальона 3 полка, либо они — или, по крайней мере, их остатки — увильнули на север.
Вечером и ночью с 16 на 17 сентября 2 батальон 3 полка с осторожностью расположился в обоих населенных пунктах, а "17 сентября штурмом берет Монделово", которое расположено примерно на 6 километров юго-западнее Онтолово.

Мы благодарим лейтенанта Блаттнера (Blattner) за рассказ о том, каким образом было взято Онтолово:

Повезло!

"В то время я командовал взводом тяжелых полковых орудий [прим.11] и был придан боевой группе, которая должна была взять Онтолово и продолжить продвижение в восточном направлении.
Онтолово, вытянутая в длину вдоль дороги деревня на дороге Новая [прим.12] — Пушкин, к позднему вечеру 17.09.41 вся, кроме ее юго-западного конца, была в наших руках. Этот конец был отделен от остальной деревни примерно четырехметровой глубины руслом ручья, который протекал в общем направлении с востока на запад. Ведущий через ручей и расположенный по ходу дороги мост был взорван. Одна рота обеспечивала охранение с юга и юго-востока, расположившись вдоль северного берега ручья, в то время как остальная часть боевой группы заняла позиции по восточной окраине деревни. Оттесненный на восток противник в вечерние часы не атаковал эти позиции. Ночью пришел новый приказ. Теперь боевая группа должна была уже не наступать на восток, а выступив в 7:00 часов 18.09.41, повернуть на юг [116] и соединиться с нашими силами, продвигающимися с юга, чтобы уничтожить противника, находящегося между этими двумя наступательными группами.
НП взвода тяжелых полковых орудий не давал возможности для обзора и наблюдения на юг, необходимого для поддержки продвижения в новом направлении. Значит, следовало как можно быстрее найти место для нового НП. В занятой нами части деревни подходящих возможностей для наблюдения не было. Но южнее ручья, в конце деревни, виднелась колокольня церкви [прим.13]. Эта часть деревни как раз и была не занятым нами концом. Что делать?
Ранней зарей 18 сентября я со своим связным пошел к передовому пехотному охранению, стоящему перед ручьем. Они не видели перед собой ничего подозрительного, но и в разведку за ручей не ходили.
Положившись на свою гипотезу, что противник отошел и отсюда, я перебрался через русло ручья к первому от него дому. Предварительно я дал пехотному охранению указание пропустить "пристроившуюся" ко мне команду телефонистов, которая должна была, выйдя к передовым позициям, протянуть связь дальше через них, за домами вплоть до самой церкви.
Под прикрытием моего связного я — легкомысленно вооруженный одним лишь пистолетом — проник в первый дом. Он был пуст, только в подвале находилось несколько женщин, детей и стариков, которые меня заверили: "нету русских". В следующем доме, и в доме за ним — та же картинка и тот же ответ. Так я дошел до конца деревни. Передо мной был перекресток дорог, образованный не обозначенной на карте дорогой, проходящей с востока на запад, и главной улицей деревни. За перекрестком — замеченная мною церковь с "моей" колокольней. Противника не видно и не слышно. Коротким броском — так как я все же не слишком полагаюсь на это — я перелетел через дорогу и оказался у восточной стороны церкви. Башня стояла на западе. В церковной стене я сразу обнаружил дверь, по-видимому, дверь в ризницу. Но прежде чем я смог зайти туда, у меня перехватило дух. Я стоял прямо напротив дула хорошо замаскированного "рач-бума" [прим.14]. Пистолет, который я все еще держал в руках, показался мне в этот момент чрезвычайно смешным. Но ничто не шелохнулось. Я внушил себе, что русские просто оставили орудие [117] стоять во время их поспешного бегства накануне. Все еще продолжая размахивать пистолетом, я подошел к орудию и начал снимать с него маскировку. В этот момент я почувствовал, что за мной наблюдают, и поэтому быстро повернулся направо к церковной стене. Из маленького окна по соседству с уже упомянутой дверью меня удивленно рассматривала пара глаз. Больше я не смог разглядеть ничего, кроме шапки с советской звездочкой. Между тем подоспел мой связной с заряженной винтовкой. Я дал понять "товарищу с другим номером полевой почты", что он должен выйти наружу. Через несколько мгновений он вышел из двери ризницы. Мой пистолет, который я при развороте непроизвольно наставил прямо ему в лицо, побудил его так поступить — подумал я. Но за ним вышел еще один иван, и еще один, и еще… Теперь окончательно настал момент, когда я остолбенел от неожиданности, потому что под конец их оказалось целых 17 бойцов, с орудием в придачу, а нас было только двое, с "огромной" огневой мощью в одну винтовку и в один смешной пистолет.
Что делать со всеми этими "иванами"? Для начала ради предосторожности мой связной под "огневым прикрытием" моего пистолета опустошил их карманы от ручных гранат и боеприпасов. Уже давно пора было занять наблюдательный пункт, потому что через полчаса с небольшим пехота должна была выступить. Тащить за собой этих парней я не мог, а для того, чтобы их запереть, сначала надо было найти помещение. Тут на мое счастье и к моему облегчению наконец-то прибыла моя команда телефонистов, а с ними еще передовой наблюдатель от артиллерии со своими радистами. Наблюдатель тоже оказался "в беде" со своим НП, и ему пришла в голову та же идея, что и мне, только немного позже. Два наших бойца повели пленных назад.
Но до нашей цели, колокольни, мы так все еще и не добрались. После предшествующего "сюрприза" мы стали осторожнее. Хотелось надеяться, что на колокольне не успели еще обосноваться русские "конкуренты". Нам опять повезло, неприятеля на башне не было.
Наверху, на башне, у нас снова от удивления полезли глаза на лоб. В юго-западном секторе, который начинался от перекрестка под нами, тянулись в общем направлении на запад хорошо оборудованные и полностью занятые русские позиции. Орудие у [117] церкви, по всей видимости, должно было обеспечивать фланговое прикрытие этих позиций.
Допрос наших пленных впоследствии подтвердил это предположение. Кроме того, они рассказали, что батальон — речь шла именно о батальоне — еще со вчерашнего дня занимал эти позиции и имел задачу пропустить нашу боевую группу следовать дальше, а затем атаковать нас с тыла и уничтожить. Орудийный расчет вместе со своим охранением был так ошарашен нашим появлением, что никто даже не подумал о сопротивлении. К тому же они полагали, что их собственные товарищи, возможно, уже отошли, или, как и они сами, были беззвучно подавлены [прим.15]. Если бы не произошло этого счастливого стечения обстоятельств, то в 13 роте стало бы тогда на двух бойцов меньше.
Остальное можно рассказать быстро. Вскоре была установлена радио- и проводная связь с обеими огневыми позициями. После изменения дальности и направления, незадолго до начала нашего наступления, шесть артиллерийских стволов смотрели на расположенные под нами русские позиции. С началом атаки первые снаряды взорвались перед противником, а после небольшой коррекции — посреди его позиций. После короткой перестрелки с нашей пехотой противник отступил на юг и попал прямо в руки нашим товарищам из 269 ПД".

Бой в ближнем тылу.

После ухода 2 батальона 3 полка из окрестностей Пижмы на его место встала 285 охранная дивизия. Из документов неясно, где начинался ее участок, и где он кончался. Несомненно только, что оставшийся последним в этом районе 1 батальон 3 полка 18 сентября был подчинен 285 охранной дивизии, и получал одновременно приказы и на охрану, и на ведение боевых действий. В дневнике боевых действий 3 полка написано только одно предложение: "1 батальон захватил мостовую переправу около Лукашей".
На карте доктора Боргелля (Borgell) из 1 санитарной роты, которая была придана сражающемуся отдельно от остальной дивизии 3 полку, можно найти следующие отметки:
Нанесенный на карту путь проходит 18.09.41 от участка около Суйды (Пижма — Пустошка) через Мал.Замостье — Бол.Замостье — Мал.Шаглино в Кеккелово и Лукаши. На южной окраине Кеккелово обозначены сборный пункт группы и кладбище. [119]
Это в точности тот самый путь, про который уже говорилось двенадцать дней назад: "269 ПД 06.09.41 наступать с направлением главного удара по обе стороны дороги Пустошка — Бол.Замостье, с целью создания исходных позиций для прорыва рубежа обороны Ленинграда по обе стороны от деревни Лукаши".
Из описания боя за Онтолово (см. рассказ Блаттнера из 1 полка) мы знаем, что оттуда на юг к Никкези идет дорога через лес. От этого места дорога проходит дальше примерно на 2 километра в юго-восточном направлении, через дорогу вдоль берега Ижоры, к деревням Вярлево и Ванга-Мюйя на Ижоре. И прямо между этими населенными пунктами, от прибрежной дороги через Ижору на юг, тянутся отмеченные значками позиции: 1 рота (как описано), 3 рота отсюда по обеим сторонам железнодорожной насыпи с востока вплотную к Рополе [прим.16], 2 рота южнее, включая еще 1000 метров по просеке, ведущей с севера на юг, по направлению к Сусанино. Все позиции обозначены повернутыми на восток. Протяженность отрезка: 3 километра.
Насколько жестокими были бои, как сопротивлялся противник, как многие из обозначенных четырех мостов оказались в наших руках невредимыми, сколько здесь пало наших товарищей — из значков на карте этого не явствует.
И еще одна запись в дневнике боевых действий 3 полка за 18 сентября 1941: "2 батальон (подчиненный 490 пехотному полку 269 ПД) взял Покровскую — Антропшино".
Раз, два, готово! Так просто здесь все это выглядит. И кому до сих пор было известно, что батальоны дивизии сражались одновременно на расстоянии двадцати километров? От вокзала в Пушкине — к южной окраине Бол.Кузьмино — через Покровскую — Антропшино — Онтолово — Пендолово — вплоть до района Кеккелово — Семрино. Да от железнодорожного вокзала в Пушкине через Шушары до конечной станции в центре Ленинграда тоже только двадцать километров!

"Южная оперативная группа" противника.

Вовсе не обязательно в руки противнику должен попасть пресловутый планшет со всеми отметками на карте, принадлежавший живому или мертвому офицеру генштаба, или вообще какому-нибудь офицеру. Иногда даже обычные павшие бойцы, которых после боя не похоронили, могут подсказать кое-что важное. Обстоятельная и кропотливая работа разведывательных групп также дает свои результаты, a летчик с 3000 метров высоты видит больше, чем может разглядеть лихой лазутчик в трех метрах от вражеских позиций.
Несмотря на это, по-своему впечатляет, с каким верным чутьем действовал прямо на стыке двух немецких армий генерал, командующий русской "южной оперативной группой" [прим.17], чтобы выбраться из болот вокруг деревни Луги и воссоединиться на севере с советской 55 армией. Здесь, совсем рядом со "сборным пунктом в лесу в двух километрах северо-восточнее Сусанино".
Здесь — так сказано в "плане отрыва и выхода из окружения".
Воспроизведенный ниже трофейный приказ оказался в числе приложений к дневнику боевых действий 1 дивизиона полицейского артиллерийского полка. Этот приказ "командующего южной группой" датирован 14.09.1941.

Копия перевода [прим.18]

П Л А Н
отрыва частей Южной оперативной группы от противника
и выхода из окружения

Неизвестно, где, как и кем был добыт этот весьма содержательный документ. Также неизвестно, какой офицер с противоположной стороны был столь опрометчив, что взял его с собой на передовую линию. Конечно, также вполне возможно, что немецкая ударная группа где-нибудь южнее или севернее Вырицы захватила врасплох русский штаб, и таким образом получила в свои руки этот приказ. Принимая во внимание положение противника (группы, составленной из нескольких дивизий), которое становилось со дня на день все более стесненным, приказ был исключительно продуманным и всеобъемлющим. При этом он был, по-видимому, вплоть до последних деталей согласован с возможностями 55 армии, стоящей южнее Ленинграда.
Только теперь становится ясно, насколько оправданной была забота о наших тылах во время наступления на Красногвардейск. И только после ознакомления с этот приказом становится понятным многое из сказанного ранее про "брешь", "коридор", "шлюз". В ожидании продвигающейся с юга "оперативной группы" 55 армия укрепляла оборону по обеим сторонам линии Пушкин — Слуцк, а 16 сентября направила один батальон с танками мимо наступающих на Пушкин немецких батальонов, в район Никкези, для усиления "флангового замка" или "флангового выступа" вдоль Ижоры и плацдарма Кеккелово-Лукаши. И еще она держала в тылу своего флангового выступа замыкающую позицию в Онтолово, чтобы сковать силы противника, и успешно препятствовала наступлению немецких сил с восточной стороны "коридора" до городской окраины Пушкина — Слуцка. В ночь с 15 на 16 сентября был запланирован переход шоссе Мина — Каушта, непосредственно восточнее Вырицы. И это противнику удалось бы сделать, как запланировано, но в этот раз ему помешали немецкие операции, о которых уже шла речь. Из имеющихся документов не видно, смогли ли пробиться в расположение 55 армии достойные упоминания силы. Тот, кто знаком с русскими лесами, тот знает, что в них могут "раствориться" целые дивизии. Во всяком случае, судьба этой "южной группы" противника, которая в течение нескольких недель целеустремленно, настойчиво, искусно и исключительно храбро сражалась, так и осталась неизвестной [прим.28]. Обстоятельство, о котором можно только пожалеть.

Примечания переводчика

1. Коврово — ныне не существующий населенный пункт на возвышенности около Киевского шоссе, в районе ответвления на Кондакопшино.

2. Автор неточен: г.Пушкин до 1918 г. назывался Царским Селом, до 1937 г. — Детским Селом.

3. Ныне в составе поселка Елизаветино.

4. Пабузи — ныне не существующий населенный пункт на восточном (правом) берегу Ижоры, восточнее Аннолово.

5. Имеется в виду поселок Ладога к югу от Федоровского.

6. Приказ командующего фронтом от 13 сентября, в частности, гласил: "С 16-00 12.09.41 г. части 90 сд при поддержке артиллерии и танков начали наступление, имея целью захват Мина, Горки и соединиться с частями Южной оперативной группы и оказать им помощь. В ночь на 13.09.41 г. по железной дороге ст. Владимирская, Вырица высылается бронепоезд для поддержки 90 сд.
Приказываю: Нанести удар в направлении Мина, Горки и соединиться с 90 сд.
Ворошилов. Жданов"

7. Мондолово — деревня, с севера примыкающая к Федоровскому, ныне не существует.

8. Nowo Westi — по видимому, имеется в виду поселок Ново-Веси на дороге Пушкин — Ям-Ижора, севернее Павловского парка. Новая — поселок восточнее Пушкина, ныне совхоз Детскосельский. Путролово — ныне часть поселка Ям-Ижора на левом берегу Ижоры. Таким образом, части 28 АК обошли Пушкин и Слуцк (Павловск) с востока.

9. Кирпузи — ныне не существующий населенный пункт в районе Новокондакопшино, западнее железной дороги.

10. На современных картах — Попово, находится к югу от Пушкина.

11. sIG — schwer Infanteriegeschütz

12. Деревня Онтолово (ныне не существует) находилась на дороге Красногвардейск — Пушкин. Ближе к Красногвардейску (Гатчине) находится поселение Бугры, которое на некоторых картах того времени обозначено как Новые Бугры, или просто как Новая. На немецкой карте военного времени — "Новая (Бугры)".

13. К сожалению, из описания автора непонятно, идет ли речь о православной церкви, или о протестантской кирхе.

14. "Ratsch-Boom" — фронтовое прозвище советской полевой пушки ЗиС-3, калибра 76,2 мм. Прозвище пушка получила за характерный звук при выстреле, когда снаряд вылетал из ее длинного ствола со сверхзвуковой скоростью, и при средней дальности выстрела около 2000 метров звук выстрела и звук взрыва были для обстреливаемых практически неразличимы. http://de.wikipedia.org/wiki/ZiS-3

15. Психологически достоверный момент, характеризующий моральное состояние многих бойцов Красной армии в те дни. Для сравнения приведем эпизод из фронтового дневника Н.И.Колосова, воевавшего тогда же в окружении в составе Южной оперативной группы:
"В лесу, чтобы не демаскировать себя, мы развели костёр, прикрывая его со всех сторон и даже сверху плащ-палатками. Получилось что-то среднее между чумом и баней по-чёрному. … И вот неведомо откуда у нашего сооружения вынырнула фигура и обратилась к стоявшему у входа Кушницкому с вопросом… по-немецки. Тот откинул полотно палатки. Удивление обоюдное. Перед нами стоял немецкий офицер. Трудно сказать, кто сильнее ошалел от неожиданности: он или мы. Но вот он что-то залепетал и начал медленно поднимать руки вверх, бросив к ногам чемодан, который нёс. Мелькнувшая было мысль, что мы окружены и в ловушке, сменилась догадкой — заблудился." http://old.lgz.ru/archives/html_arch/lg192005/Polosy/4_1.htm
Первая мысль: "Мы окружены и в ловушке".

16. На карте 1928 г. — Рапони, населенный пункт восточнее поселка Сабры.

17. Южной оперативной группой командовал генерал-майор Астанин.

18. Публикуется по машинописной копии, находящейся в ЦАМО (ф. 217, оп. 1221, д. 411, лл. 1-3.), с сохранением исходной орфографии и компоновки текста. Фотокопия документа любезно предоставлена переводчику Ильей Хомяковым.

19. Фамилия Астанин вписана от руки.

20. Фамилия Гаев вписана от руки.

21. В немецком переводе текст "у отм. 62,8 отсюда вдоль желдороги СУСАНИНО — " отсутствует.

22. Явная ошибка при копировании с рукописного оригинала. Правильно — МАШОШИН.

23. АКУКС — Артиллерийские курсы усовершенствования командного состава, базировались в г. Луге. Любопытно, что на немецкий эта замысловатая аббревиатура была переведена разведчиками вполне адекватно: "Art.-Schule Luga" — Лужская артиллерийская школа.

24. В немецком переводе время прикрытия указано до 15:00 15.9.41

25. Фамилия Вербицкий вписана от руки.

26. Фамилия Киреев вписана от руки.

27. В немецком переводе ниже дополнительно значится:
KO(?) 1 (Колонна 1)
HO(?) 1 (Командующий 1 подразделением)
Полковник (фамилия неразборчиво)

28. Судьба войск Южной оперативной группы описана достаточно подробно, но в разрозненных документах и в воспоминаниях. Части бойцов удалось прорваться через линию фронта в Слуцк и Пушкин. Отдельные подразделения, не сумев перейти шоссе Мины — Каушта, отошли на юг и на восток, выйдя в сентябре-начале октября к своим в районе Тосно — Шапки — Погостье, или переправившись через Волхов южнее Чудово. Около 20 тыс. человек, по немецким данным, попало в плен и содержалось в пересыльном лагере дулаг-320 в г.Луга на Лысой Горе. Подробнее см. Хомяков И. "История 24-й танковой дивизии РККА". — Санкт-Петербург: BODlib, 2006. http://www.soldat.ru/force/sssr/24td/24td-8.html, а также http://asociaciyavladpoisk.narod.ru/ist_spravka3.htm и далее по ссылкам.

Несколько слов о дальнейшей судьбе некоторых фигурантов данного приказа:

Командующий группой генерал-майор Астанин Андрей Никитович в конце сентября вывел одну из групп в районе ст. Погостье, в ноябре был назначен командующим Приморской оперативной группой Ленинградского фронта (Ораниенбаумский плацдарм). В дальнейшем занимал различные командные должности на Ленинградском фронте. Генерал-лейтенант (16.10.1943).

Бригадный комиссар Гаев Леонид Викентьевич погиб в Екатерининском парке г.Пушкина во время прорыва.

Начальник штаба корпуса полковник А.И.Вербицкий пропал без вести 18 сентября 1941 г. в районе Слуцка во время прорыва.

Заместитель командира танковой дивизии полковник Родин Алексей Григорьевич вышел из окружения 21 сентября, в конце войны был командующим бронетанковыми и механизированными войсками Западного и 3-го Белорусского фронтов (1943-45). Генерал-полковник танковых войск (1944), Герой Советского Союза (7.2.1943).

Немецкие источники

Главная страница