Немецкие источники

Предисловие переводчика

Вольфганг Пауль, 1918 года рождения, автор изданных в 1974-76 годах книг на военную тематику "Entscheidung im September - Das Wunder an der Marne 1914" ("Исход боя решился в сентябре - чудо на Марне 1914"), "Erfrogener Sieg - die Schlacht um Moskau 1941/42" (Замороженная победа - сражение под Москвой 1941/42), "Der Endkampf in Deutschland 1945" (Завершающий бой в Германии в 1945).
Танкист, окончил войну в 25 ТД. Историю 6 ТД составил и издал по заказу союза ветеранов дивизии. Источники традиционны для такого рода изданий — военный архив, архив союза ветеранов, воспоминания бойцов, ранее вышедшие издания.

Д.И. Никитин

Deutsch

Вольфганг Пауль

В ГУЩЕ БОЯ

История 6 танковой дивизии (1 легкой)
1937 — 1945

Крефильд, 1977

WOLFGANG PAUL

BRENNPUNKTE

Die Geschihte der 6. Panzerdivision (1. leichte)
1937 — 1945

Höntiges-Verlag, Krefild, 1977

ГЛАВА 6.

ОТ ТАУРОГГЕНА[прим.1] ДО ЛЕНИНГРАДА

<…>
[116]
<…>
Когда 8 июля 41 танковый корпус [прим.2] достиг района Остров—Псков, им был выставлен у Чудского озера заслон против Красной Армии. Советские силы, которые боролись против 18 армии еще западнее, на Балтике, теперь больше не могли отступать южнее озера. Начиная от Тауроггена 41 танковый корпус за 16 дней преодолел расстояние, которое по прямой линии составляет более 600 км. Было уничтожено 600 вражеских танков, захвачено в качестве трофеев около 300 орудий, 200 противотанковых пушек, приблизительно 2000 единиц транспортных средств, взято большое количество пленных. Теперь, следуя по дороге на Лугу и Ленинград, корпус оказался в непроходимой лесной местности, в которой противник жестко оборонялся. Сталин в своем радиообращении 3 июля приказал стоять насмерть; больше разбитой Красной Армии не разрешалось отступать. Он призвал к партизанской войне. Маршал Ворошилов, принявший командование Ленинградским фронтом, рассматривал [реку] Лугу как важнейшую оборонительную линию и укреплял ее, прежде всего у города Луга. Дивизии танкового корпуса двигались вперед, но медленно. 10 июля наступление 6 танковой дивизии окончилось первой неудачей. Ей опять встретились сверхтяжелые танки. Поскольку у дивизии днем раньше забрали зенитки калибра 8,8, удалось только принудить эти танки к неоднократной смене позиций. Проводились "пробные стрельбы" из других орудий, но безуспешно.

Осмотр советскими специалистами трофейного немецкого танка Pz.Kpfw.35 (t) bp из состава 6-й танковой дивизии вермахта (6. Panzer-Division).
Северо-запад России, июль 1941 года (РГАКФД).
(Из книги: Мощанский И.Б., "Танки, вперед! Курьезы танковой войны в битве за Ленинград." - М.: Вече, 2009.)

11 июля 4 танковая группа сообщала в группу армий: "Общее положение с транспортными средствами: В первую очередь характерно большое выбытие, вызванное главным образом, невыносимыми дорожными условиями. Быструю помощь, необходимую для дальнейшего продвижения вперед, может оказать только планомерное снабжение [117] запасными частями воздушным путем".
12 июля фельдмаршал фон Лееб [прим.3] (von Leeb) записывает в своем дневнике: "Ориентировка в разговоре с Хойзингером [прим.4] (Heusinger) из оперативного отдела: фюрер больше не придает никакого особенного значения Петербургу. Адъютант фюрера, полковник Шмундт [прим.5] (Schmundt), который был здесь несколько дней назад, утверждал обратное. Что же верно? В любом случае, завтра хочу поговорить с Гёпнером [прим.6] (Hoepner)".
Вечером этого дня, 12 июля, генерал Рейнхардт [прим.7] (Reinhardt) решился изменить направление наступления своего 41 танкового корпуса. Теперь корпус, маневренные дивизии которого были нацелены на север, должен был свернуть с дороги на Лугу в северо-западном направлении и в районе Сабска (1 танковая дивизия) и Поречья (6 танковая дивизия) достичь и преодолеть лужский рубеж, чтобы, продвигаясь дальше через лесистую местность северо-восточнее Луги, блокировать Ленинград с северо-запада [прим.8].
6 танковая дивизия должна была двигаться в авангарде, прикрытая со стороны озера Ильмень 36 механизированной пехотной дивизией, а еще правее от нее — 1 танковой дивизией, которую у Плюссы и Заполья сперва еще должна была сменить 269 пехотная дивизия. Эта дивизия выдвигалась вперед на грузовиках 6 танковой дивизии.
Согласно дневнику боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии (1а) [прим.9], 12 июля большие чины обсуждали, как "прокатиться до Ленинграда".
Этот приказ разрывал 4 танковую группу на части. 56 танковый корпус Манштейна [прим.10] (Manstein) вел бои в направлении Новгорода. 41 танковый корпус стоял перед заболоченной местностью южнее [реки] Луги. "Командование дивизии — пишет граф Кильмансегг [прим.11] (Kielmansegg) — в последующие дни борется с внутренним сомнением. Необходимо было исходить из того, что неприятель, как только он узнает об ударе 6 и 1 танковых дивизий, очень опасном не только для Ленинграда, но и для его войск, все еще расположенных в Эстонии перед Чудским озером, сразу же бросит против них и во фланг все имеющиеся у него силы. Если дивизия к моменту этого контрудара, которого следовало ожидать, все еще будет находиться в болотистой местности, то это может оказаться крайне неприятным. Поскольку выступление из района Радиловского озера и транспозиция с 1 танковой дивизией происходили медленно, был сформирован обладающий значительной боевой мощью передовой отряд, задачей которого было как можно быстрее достичь Луги у Поречья и создать здесь плацдарм. Основные силы дивизии пересекли двумя походными колоннами шоссе и железную дорогу и вышли к окрестностям деревни Ждани".
Боевую группу Рауса [прим.12] (Raus), которая 13 июля после 0:30 отправилась в рейд на север, составляли: 4 стрелковый полк, 65 танковый батальон, [118] 8 рота 114 стрелкового полка (бронетранспортерная), 2 и 3 дивизионы 76 артиллерийского полка, 57 саперный батальон, танково-истребительная рота и зенитная батарея, подразделения санитарной роты и подразделение снабжения. Тут же штаб стрелковой бригады. В утренних сумерках 13 июля в руки боевой группы попал 20-тонный мост через Плюссу у деревни Ляды. Уже теперь боевая группа растянулась на 80 км из-за плохих дорожных условий, на тропической жаре, увитая мириадами комаров. Однако она почти не встретила сопротивления, русские были захвачены врасплох. Их сопротивление было сконцентрировано в районе шоссе, ведущего на Лугу.
В то время как боевая группа Рауса, на большом удалении от дивизии, тащилась по плохим дорогам к [реке] Луге, в 10:00 фельдмаршал фон Лееб позвонил по телефону генерал-полковнику Гёпнеру: "Поддерживайте и дальше прямой натиск на противника, но избегайте преждевременного истощения танковой группы. Сообразно этому регулируйте силу натиска".
В 12:00 генерал Рейнхардт прибыл на командный пункт 6 танковой дивизии.
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "Командующий генерал сказал дословно следующее: "Если дивизия еще сегодня достигнет лужского рубежа, выйдет экстренное сообщение, и решится судьба войны". Генерал Рейнхардт ставит в известность генерала Ландграфа [прим.13] (Landgraf): "Лужский рубеж — последнее препятствие перед Ленинградом". Генерал Ландграф в 13:00 направляет боевую группу Линбрунна (Linnbrunn) (57 броневой разведывательный батальон), которая должна сменить в авангарде боевую группу Рауса. К 18:00 боевая группа Рауса подтянулась уже настолько, что она смогла возобновить движение от деревни Ляды. Вследствие этой длительной задержки в Лядах генерал Рейнхардт выразил свое неудовольствие. Около 21:00 генерал Ландграф радировал полковнику Раусу: "К мосту через Лугу следует выйти сегодня ночью".
После восьмичасового ночного перехода боевая группа Рауса к 4:00 утра 14 июля вышла на твердую дорогу в Заручье. Южнее озера Самро она с трудом тащилась по заболоченному пути.

Переправа через Лугу и захваченный плацдарм грозили опасностью Ленинграду. Эта фотография сделана с южного моста.

Утром 14 июля боевая группа Рауса перешла Лугу. Команда 800 учебного полка спецназа ("Бранденбург") [прим.14] сперва захватила оба моста через Лугу (один не был обозначен на карте), взяв при этом верх над небольшим караулом. Кроме них, сопротивление оказали только гражданские с нарукавными повязками, которые в этот день в церкви деревни Валово, в 30 км от Луги, во время работы напали на ремонтное отделение 1 роты 65 танкового батальона. При этом имели место потери. Эти гражданские были первыми партизанами, с которыми дивизии довелось иметь дело в этой войне. [119]
Лужский плацдарм боевой группы Рауса был узким рукавом на несколько километров в длину и менее одного километра в ширину.
Поздним вечером генерал-полковник Гальдер [прим.15] (Halder) выразил генерал-фельдмаршалу фон Леебу "свою определенную озабоченность тем, что северное крыло (41 армейский корпус) пробивается к Ленинграду в одиночку и при этом может попасть в тяжелое положение. Направление главного удара 4 танковой группы должно находиться на правом фланге, чтобы прервать связь по железной дороге Ленинград—Москва и направленным с юго-востока главным ударом блокировать Ленинград" (Дневник Лееба).
Между боевой группой Рауса по ту сторону Луги и главными силами 6 танковой дивизии — брешь примерно в 60 км. Но перед Раусом нет вражеских сил, которые можно было бы назвать значительными. Путь на Ленинград перед ним, по-видимому, свободен. Но главные силы дивизии под грозовым ливнем продолжают свой марш слишком уж медленно. 6 мотоциклетный стрелковый батальон направляется на охрану западного направления, поскольку разведывательный самолет сообщил о движении неприятеля со стороны Эстонии. Группе Рауса причиняют хлопоты только авианалеты.

Захваченные советские оборонительные сооружения на лужском плацдарме.

Утром 15 июля группа атакована подразделением ленинградской заводской охраны [прим.16], которое было отбито танками и стрелками. На плацдарме группа окапывается.
Как узнал генерал-фельдмаршал фон Лееб во время посещения фронта от генерал-полковника Гёпнера, замысел 4 танковой группы состоит в том, чтобы подтянуть 56 армейский корпус Манштейна к 41 армейскому корпусу Рейнхардта с целью прорваться к Ленинграду всей танковой группой на нынешнем левом фланге. Поскольку Гитлер еще 14 июля послал к фон Леебу своего адъютанта, полковника Шмундта, чтобы спросить, почему 4 танковая группа своим сильным правым крылом не наступает через Новгород, фон Лееб вынужден был теперь отклонить план Гёпнера. Он приказал Гёпнеру оставить 56 армейский корпус там, где он стоял, а наступление танковой группы в общем направлении на северо-восток предпринять только после того, как правый фланг будет достаточно защищен пехотным корпусом. Однако, независимо от этого, следовало стремиться к тому, чтобы блокировать проход у Нарвы. Этот проход у Нарвы лежал в 200 км за спиной боевой группы Рауса. Настолько далеко она прорвалась.
В этот день генерал-фельдмаршал фон Лееб констатировал, что оперативное пространство его группы армий "Север" расширилось с 200 км до 650 км.
На лужском плацдарме ефрейтор фом Брух (vom Bruch) из 1 батальона 4 стрелкового полка записывает [120] 16 июля 1941 г: "Утром возобновилось наступление тяжелых танков. Снова один из них выведен из строя. В полдень тяжелейший артиллерийский огонь, потом появились бомбардировщики. У нас значительные потери транспортных средств, многие сожжены. Тяжелый русский танк прорвался через нашу передовую линию и правой гусеницей раздавил патронные ящики и мою полевую флягу. Стена нашей норы прогнулась. 5-см ПТО [прим.17] было взято на передок и попыталось подъехать к танку сзади, [тем временем] кризис преодолен. Вражеский танк остановился в болоте, и был поднят на воздух при помощи канистры горючки. От деревни Ивановское осталась груда обломков.
17 июля 1941: Чуть свет пришла замена. Мы теперь занимаем резервные позиции севернее дороги в лесу недалеко от моста. До 15:00 можем поспать. Копаем в лесу щели от артиллерийского огня, который со всей силой начался во второй половине дня. Транспорт 3 роты горит. С наступлением темноты с громким ревом "Ура!" начали наступление пьяные заводские охранники из Ленинграда. Непрерывно стучат тяжелые пулеметы. Это значит, что уже прибыли [бойцы] из 114 [стрелкового полка] и помогают нам. Наступление отбито с чудовищными потерями у врага. Тем не менее, положение серьезное и запутанное. Как обрадовался командир батальона, когда мы ему смогли доложить, что на плацдарм въезжают бронетранспортеры саперов! В 1 час ночи мы заняли круговую оборону вокруг штаба батальона, а в это время наши транспортные средства по мосту были отведены назад. Беспорядочная перестрелка теперь понемногу стихает".

Положение на лужском плацдарме в августе 1941 г.

Как и плацдарм 1 танковой дивизии у Сабска, который был захвачен 15 июля, плацдарм у Поречья также был слишком мал, чтобы его можно было долго удерживать. Боевая группа Рауса смогла выставить охранение примерно всего лишь в 500 м по обеим сторонам дороги, поскольку она с целью обеспечения флангового прикрытия пробилась к водохранилищу, находившемуся в 3 км от пары мостов. На большее не хватало сил. Этот трудный для обороны "рукав" имел, однако, то преимущество, что каждый раз он мог быть атакован или только с востока, или только с запада, поскольку русские, массированно применявшие артиллерию, опасались попасть по своим.
Для боевой группы было важно оборонять деревню Ивановское на краю водохранилища, а также безусловно удерживать оба моста через Лугу. Пространство между ними можно было защищать только мобильной обороной. 65 танковый батальон и 8 рота 114 стрелкового полка использовались как резерв для быстрого реагирования, в то время как основные силы 4 стрелкового полка были выставлены на передовой. Вражеские танковые атаки были возможны только по дороге. [121]
Войсками на плацдарме командовал полковник фон Вальденфельс [прим.18] (Waldenfels). Ему пришлось 16 июля использовать последние резервы, чтобы сохранить контроль над положением. Селение Юрки было оставлено. В этих боях погибли, среди прочих, командир 1 батальона 4 сп капитан Шмидт (Schmidt) и командир 4 батареи 76 ап старший лейтенант Гансманн (Hansmann). В 65 танковом батальоне также были тяжелые потери. Танковым механикам приходилось много работать, чтобы своевременно докладывать о боевой готовности поврежденных танков.
Каждый солдат показал высочайшую степень боевой готовности. Дневник боевых действий 6 стрелковой бригады за 15 июля 1941 г. особо выделяет старшего лейтенанта Бекке (Becke), командира 3 роты 4 сп и старшего лейтенанта Коха (Koch), командира 6 роты 4 сп за их "выдающуюся храбрость и беспримерный порыв".
Хотя основные силы 6 танковой дивизии и 16 июля не имели связи с плацдармом, батальону снабжения в этот день удалось переправить на плацдарм несколько машин с горючим и боеприпасами. Только за этот день было израсходовано 150 000 патронов. Ввиду нехватки боеприпасов серьезнейшим образом обдумывалось, не сдать ли Ивановское. Однако такой вариант был отклонен, поскольку при этом под контроль неприятеля была бы отдана важная дорога, а отступление оказало бы деморализующее воздействие на войска.
С 22 июня до прибытия на лужский плацдарм в 6 танковой дивизии насчитывалось 185 убитых, 461 раненый и 24 пропавших без вести. В период с 15 по 20 июля 1941 эти цифры составили, соответственно, 155, 406 и 2. За 24 дня на лужском плацдарме потери оказались более высокими, чем за предшествующие 23 дня наступления, за это время 252 человека были убиты, 622 ранены, и 26 пропали без вести.
Положение улучшилось, когда вечером 16 июля прибыли 1 батальон 118 сп 36 ПД (мех.) и бронетранспортерная 8 рота 114 сп. На мосту через Лугу смерть настигла командира 1 батальона 118 сп, майора Леезекампа (Leesekamp) и его начальника штаба; старейший из ротных командиров, старший лейтенант Э.А. Вальтер (E.A. Walter) принял командование. Бойцы этого батальона сражались вместе с боевой группой Рауса в образцовом братстве по оружию.
В середине дня 17 июля появились первые немецкие истребители. Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "Их появление так неожиданно, а войска настолько привыкли незамедлительно открывать огонь на всякий звук самолетного двигателя, что зенитка тут же сбила командира звена. Движение по дороге к Луге в первой половине дня идет бесперебойно. Часть раненых (130) удалось эвакуировать. Остальные могут получить помощь на новом дивизионном медицинском пункте, организованном в Валово".
Критическое положение сложилось утром 18 июля, когда подразделения [122] 2 дивизии ополчения (ленинградской заводской охраны) [прим.19] смогли захватить старый мост через Лугу, напав на слабое охранение. Попытка захватить также и второй мост не удалась. Находящаяся в полной боевой готовности бронетранспортерная рота обратила русских в бегство и уничтожила их соединение вплоть до последнего бойца.
Это плохо обученное ополчение [прим.20] несло значительные потери. Одному английскому военному корреспонденту в Ленинграде объясняли, что большей части первоначально сформированных дивизий не суждено вернуться, в этом нет никакой тайны. После того, как 20 июля было отбито еще одно большое наступление, вечером того же дня восточно-прусская 1 пехотная дивизия прибыла на плацдарм и заняла позиции на левом фланге. Сначала подошел батальон самокатчиков, потом на принадлежащих корпусу транспортных машинах прибыл усиленный пехотный батальон. Во второй половине дня с положением был ознакомлен генерал Рейнхардт. Продвижение корпуса к Ленинграду было возможным только после того, как пехота подтянется к лужскому рубежу и прояснится ситуация на правом фланге танковой группы. Это могло произойти не раньше 25 июля. До тех пор перед дивизией стояла задача: максимально оберегая свои войска, удерживать плацдарм, а остальной части дивизии привести себя в порядок.
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии, 23 июля 1941: "Ночь впервые прошла спокойно. На плацдарме только незначительный артиллерийский огонь. Никаких атак. После обеда визит командующего генерала. Неприятель перед 56 армейским корпусом отходит. Дальнейшее продвижение нашего корпуса согласно приказу по группе армий откладывается. Основанием для этого является якобы стратегическое положение. Генерал Рейнхардт составлял длинные донесения, чтобы установить крайний срок самое позднее на 27 июля. Войскам постепенно становится непонятным непривычное стояние на одном и том же месте. Утешением служит вид подошедшей пехоты.

Окопы на лужских позициях.

Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии, 29 июля 1941: "Партизанское движение разрастается, чего следовало опасаться уже на основании свидетельств красных групп радиосвязи и всякого рода сельских жителей, возвращающихся через леса от Ленинграда. Одиночные грузовики, свернувшие с главной дороги, чтобы раздобыть скот на мясо, подвергаются нападениям. Один грузовик напоролся на мину. При этом за три дня потери составили 35 бойцов. Две истребительных авиагруппы переведены на дивизионный аэродром. Благодаря этому какая-либо летная активность неприятеля над районом дислокации дивизии прекратилась. Вечером несколько грузовиков с полевой почтой, а также с газетами".
Генерал-полковник Гёпнер приехал на плацдарм, на котором до этого дня [123] не побывали ни командир дивизии, ни командующий генерал.

Генерал-полковник Гёпнер (Hoepner) посетил свою старую дивизию на лужском плацдарме; рядом с ним слева направо: капитан Штрак (Strack), майор штаба граф Кильсмансегг (Kielsmansegg), генерал-майор Ландграф (Landgraf).

"Наша дивизия прошла смелым рывком по зыбким песчаным дорогам через густые леса и болота параллельно большой дороге Луга—Петербург, захватила невредимым мост через Лугу у Поречья и тут же создала плацдарм" — пишет домой офицер из боевой группы Колля [прим.21] (Koll). "В некоторых местах приходилось каждую машину тащить через песок при помощи танков. Наши пехотные батальоны прокладывали гати через болото. Жаль, что наш смелый рывок через Лугу не был сразу же использован для быстрого наступления по направлению к Петербургу. Но сначала сюда должны быть доставлены топливо и боеприпасы, все тем же путем. От Петербурга нас отделяет 100 км. Вчера я был на ногах 20 часов, сегодня 22. Все мы в той или иной степени измотаны. День за днем жара, пыль, песок, а по ночам комары и другие паразиты доводят некоторых до почти полного изнеможения. Ночь очень светлая. На северо-западе стоит густая темно-синяя стена грозовых облаков, в которых зловеще сверкают молнии. Гроза идет по направлению от Нарвы, самого северного из старых городов, принадлежавших немецким орденам, Нарва находится отсюда на расстоянии 60 км".
Приказ по дивизии, отданный 29 июля 1941 в 11:00 гласил: "Со сменой войск на ивановском плацдарме для дивизии бои за эту важную точку временно окончены. Командующий 4 танковой группой, генерал-полковник Гёпнер, выразил мне свою особую признательность и свою благодарность за большие успехи дивизии в этих боях. Я с гордостью передаю это всем частям дивизии и приданных ей на сегодня соединений, с уверенностью, что большие принесенные жертвы не были напрасными".
После того, как на смену пришла восточно-прусская 1 пехотная дивизия, ефрейтор фом Брух написал своим родителям: "Теперь пехота после многодневного очень трудного марша прибыла на наши позиции, и мы все надеемся, что скоро двинемся дальше. Мы беспечно купаемся в Луге, это река примерно как Рур. Это весьма своеобразная война. Сплошного фронта нет, враг может подойти с любой стороны".
В субботу [прим.22] 2 августа 1941, ефрейтор фом Брух записывает: "Сегодня утром состоялось полевое богослужение, которое вел для обеих конфессий католический священник. На скошенном лугу под открытым небом священник установил свой полевой алтарь. [124] То, что он говорил, было выше конфессиональных привязанностей, и послужило к утешению каждого из нас. Поэтому никто из нас не пожалел, что оказался здесь. Над покрытой летней зеленью, но все же опустошенной землей стояла праздничная тишина, когда зазвучал чудесный хор: "Я поклоняюсь власти любви"[прим.23]".
В эти спокойные дни были награждены Рыцарскими крестами трое военнослужащих дивизии: лейтенант Популо (Populo), 7 рота 4 стрелкового полка, полковник Колль, командир 11 танкового полка, и капитан Штерн (Stern), 3 рота 11 танкового полка. В листах почета сухопутных войск были упомянуты майор д-р Ашофф (Aschoff), командир 2 дивизиона 76 артиллерийского полка, и старший лейтенант Ритген (Ritgen), 11 танковый полк. 11 танковый полк из трех своих батальонов составил два батальона, чтобы компенсировать причиненные неприятелем потери в живой силе и технике.
41 танковый корпус докладывал в группу армий "Север": 50% потерь материальной части, приблизительно 25% танков в ремонте. Каждая из танковых дивизий потеряла около 1000 бойцов. Общие потери 4 танковой группы кажутся фельдмаршалу фон Леебу (запись в дневнике, 27 июля 1941) "все же весьма значительными. Мне кажется, что боевая мощь значительно сократилась. После того, как 41 армейский корпус расширил плацдарм, он мог удерживать его только два дня, потом ему следовало бы наступать дальше. Но поскольку это возможно только в увязке с общим наступлением, 41 армейскому корпусу все же приходится ждать, пока не станет возможным общее наступление".
30 июля у Лееба начальник верховного командования вермахта, фельдмаршал Кейтель (Keitel): "Фюрер хочет в первую очередь блокировать Ленинград, затем район Донецка. До Москвы дело дойдет только во вторую очередь. Группа армий "Север" должна получить 8 авиакорпус. Фюрер подолгу занимается мелочами, очень нервничает". (Дневник Лееба). На следующий день, 31 июля 1941, утром пришла новая директива группе армий от верховного командования сухопутных войск: "Целью группы армий "Центр" остается Москва… Задачи группы "Север" ограничиваются: следует блокировать район Ленинграда, впрочем, на восточном направлении следует создать оборонительный фланг". (Дневник Лееба).
2 августа 1941 главнокомандующий сухопутными войсками посетил группу армий "Север". На совещание с фон Браухичем у Лееба приглашен также Гёпнер. Теперь фельдмаршал фон Браухич предоставляет возможность снова применять 4 танковую группу. Генерал-полковник Гальдер записывает этим вечером: "Группа армий "Север". Главнокомандующий сухопутными войсками был там на совещании. Мне кажется, что последние остатки ясности [125] в понимании происходящего теперь окончательно устранены. В наступлении группы армий успехов нет".
3 августа 6 танковая дивизия снова выводится на лужский плацдарм. Неприятель ведет беспокоящий огонь, в том числе из орудий на железнодорожных платформах.
6 августа 1941 Лееб записывает: "Под охраной истребителей (два истребителя) в 41 армейский корпус к генералу Рейнхардту, в Катково на озере Долгое: живо сожалеет, что ему в свое время не разрешили наступать дальше, пока перед ним почти не было неприятеля. Теперь неприятель окопался на большую глубину, наступление будет тяжелым. Два передовых отряда за Лугой, у Сабска и у Поречья. Территория между ними будет зачищена 36 механизированной пехотной дивизией. Поначалу применение танков невозможно (в целом). Свободная территория только после прорыва через лесную засеку. Несмотря на это, Рейнхардт надеется на успех. Настоятельно просит о пикирующих бомбардировщиках. — Верховное командование вермахта в трех экстренных сообщениях обнародовало уже достигнутые результаты, при этом были названы имена руководителей групп сухопутных войск [прим.24], армейских групп и танковых групп. Можно только предположить, что для этого рассекречивания имелись политические причины. — Я выразил генералу Рейнхардту свою особую признательность за нынешние достижения 41 корпуса. Я объяснил ему, почему нельзя было продолжить наступление за Лугу, а пришлось остановиться: поскольку он стоял один-одинешенек, и 56 корпус (Манштейна) сразу же пришлось бы отвести назад. — В сегодняшнем экстренном сообщении по радио было объявлено, что группа армий "Север" поворачивает … на север, чтобы наступать на Ленинград. Противнику больше не надо тратить силы на то, чтобы разгадать, чем мы занимались последние четырнадцать дней: он знает теперь об этом из надежного источника".
Теперь 8 августа должно было стать днем начала наступления и для 6 танковой дивизии. Накануне обнаружилось, что применение 8 авиакорпуса из-за плохой погоды находится под вопросом. Однако генерал-полковник Гёпнер непременно хотел наступать 8 августа, в первую очередь силами 41 армейского корпуса, потому что там на плацдармах уже стояли в готовности основные силы войск, предназначенных для наступления. Наступление не удалось. Граф Кильмансегг назвал следующие причины этой неудачи:
"1. Прочность вновь оборудованных русских позиций, масштаб которых оказался для нас неожиданным и неизвестным, причем основной их район лежал в полосе наступления дивизии. Несколько противотанковых рвов, заграждения всех видов, бесчисленные мины, ДОТы из толстых бревен или из бетона, часто вооруженные мелкокалиберными автоматическими пушками, связанные друг с другом колючей проволокой, превратили эту линию [126] в заболоченном лесу в усиленную позицию вроде так называемой "линии Сталина". Эти позиции создавались все-таки с начала войны, как нам позже рассказали местные жители.
2. Неприятель полностью осознавал значение этой схватки. Дивизии противостояли войска, составленные отчасти из ленинградских гражданских лиц, которые компенсировали недостаточную обученность еще большим ожесточением.
3. Причину тактической неудачи наступления дивизии 8 августа следует искать, в первую очередь, в том, что, как было установлено впоследствии, противник в этот самый день в послеполуденные часы намеревался провести мощное наступление на участке дивизии. В ночь с 7 на 8 августа противник был специально усилен артиллерией и пехотой и предпринял перегруппировку, о которой командование дивизии утром 8 августа еще не смогло узнать. Поэтому боевое применение дивизии уже не соответствовало в полной мере сложившемуся положению дел. Главный удар пришелся против главного удара. Шок от полученного отпора и от немалых потерь был чувствительным. Потребовалась более значительная перегруппировка. Поэтому дивизия полагала, что сможет продолжить наступление только 11 августа. Ей с большим трудом удалось согласовать это с корпусом, который намеревался использовать успех, достигнутый другими дивизиями. Как 1 танковая дивизия и 36 механизированная пехотная дивизия под Сабском, так и 1 пехотная дивизия под Ленинским прорвали первую линию вражеских позиций и продвинулись вперед примерно на 3 км".
На 41 армейский корпус давил генерал-полковник Гёпнер, который вместе с Гальдером придерживался мнения: "Рейнхардт уже выступил, и поэтому он не может снова остановиться, не неся потерь", как записал Гальдер 8 августа. Начальник генерального штаба сухопутных войск в этот день также выразил мнение, что наступил как бы второй акт западной кампании — с мощными оборонительными линиями, которые придется прорывать. О Гитлере 8 августа 1941 он записал: "Фюрер, несмотря на свое неважное состояние здоровья, дал главнокомандующему сухопутными войсками точнейшие указания, каким именно образом он сможет применить военно-воздушные силы (8 авиакорпус и 1 воздушный флот): сначала они будут применены на новгородском направлении, и только потом, некоторое время спустя, следует провести наступление Рейнхардта, чтобы объединенные военно-воздушные силы смогли помочь на этом фланге".
Наступление было проведено повторно 11 августа под проливным дождем. Неприятель был выбит из своих мощных укреплений. К 11 часам поставленная цель достигнута. В местности, покрытой лесом и [127] ельником, удалось найти дыру во вражеской обороне, через которую затем уже прорвались и танки.
Одно из сообщений за 14 августа гласит: "Мы вздохнули свободно с тех пор, как перед нами оказалась открытая, слегка холмистая местность. Вчера во время прорыва нам помогли 8,8 см зенитки 1 танковой дивизии, уничтожив 8 советских танков, которые атаковали нас с тыла". 15 августа 1941: "Мы снова и снова ощущаем невероятную суровость боя за Ленинград".
О том же дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "13 августа 1941: В дивизии уверенное настроение. Начальник штаба корпуса желает удачи и констатирует, что дивизия первой добилась успеха, а именно первой пересекла железнодорожную линию Кингисепп—Ленинград. Командующий генерал выразил дивизии свою признательность. В 23:30 по радио предварительное распоряжение по корпусу. К счастью, оно приносит новость, что дальнейшее продвижение начнется на следующий день не раньше чем в 9:00. Так что у нас есть немного времени, чтобы привести в порядок войска, в которых бойцы иногда днями не получали горячей пищи, перепачканы, без сна, и во все еще не просохшей одежде". И еще дневник Лееба за 13 августа 1941: "41 армейский корпус как и прежде ведет тяжелые бои, его медленное продвижение не является чем-то нежелательным, поскольку этим выгадывается время для подхода двух дивизий 18 армии. Напротив, если бы 41 корпус продвинулся очень уж далеко, то передо мной встал бы вопрос, не остановить ли корпус; таким образом, от этого вопроса я избавлен".
Приказ по дивизии от 14 августа 1941 гласил: "В боях 12 и 13 августа дивизия, преодолев величайшие трудности, захватила укрепленную линию долговременных огневых сооружений совершенно неизвестной заранее мощности в районе Лопец — Выползово, и тем самым прорвала оборону и полностью разбила исключительно упорного противника, который был усилен экстренно подтянутыми со всех сторон частями… Этим был увенчан успех прорыва через вражеские укрепления у плацдарма. Теперь лишь менее 100 км отделяют дивизию от Петербурга! Г-н командующий генерал и г-н главнокомандующий танковой группой немедленно выразили 6 танковой дивизии особые поздравления и высокую благодарность. Сплошной фронт обороны противника можно рассматривать как прорванный окончательно… Чем меньше времени оставят неприятелю непрерывно возобновляемые меткие и быстрые удары, тем быстрее будет достигнут успех".
Но дальше пошли тяжелые бои, о преследовании противника [128] — после достигнутого прорыва — не приходилось и думать, несмотря на то, что слова "преследование" или хотя бы "продвижение" постоянно всплывали в приказах. Вместо этого приходилось брать с боем лесные проходы, атаковать деревни, выставлять линии охранения. Правда, у 6 танковой дивизии было то преимущество, что ее справа и слева сопровождали другие дивизии корпуса, и ей не надо было бояться за открытые фланги.
Однако 20 августа и это изменилось. Обе дивизии, воевавшие на передовой линии справа от 6 танковой дивизии, а именно, 1 и 8 танковые дивизии, получили приказ повернуть на юго-восток, чтобы блокировать с тыла главную дорогу Луга—Ленинград и тем самым отрезать путь к отступлению неприятелю, отходившему с фронта под Лугой. 1 танковая дивизия на прежнем направлении оставила только один заградительный отряд.
6 танковая дивизия заняла оборонительные позиции. Вечером 20 августа 2 батальон 114 стрелкового полка собрался в лесном массиве южнее Горки-2. В его дневнике боевых действий за 20 августа говорится: "Горки — это разделенная на три части деревня без военных разрушений с финским населением. Мужчины большей частью не призваны в Красную Армию.
Вечером, в первый раз за время кампании, состоялось общее собрание офицеров батальона у г-на командира полка в Горки-1. Там лейтенант медицинской службы доктор фон Марвик (Marwyck) получил Железный крест 1 степени. Из расположения рот доносится пение и музыка: долгожданный отдых".
Военная лавка вконец исчерпалась, о чем еще 9 августа говорится в дневнике боевых действий офицера штаба дивизии — начальника службы тыла [прим.25]: "Сыро, нет рома, корпус не позаботился заранее о военной лавке". Начальник службы тыла 20 августа получил возможность распределить между обеими стрелковыми полками десять трофейных русских 7,6 см орудий — новых, только с завода. Но после 12 часов отдыха во второй половине дня 21 августа 2 батальон 114 стрелкового полка отправился дальше. Дивизии необходимо было "сместиться" дальше на восток, чтобы прикрыть дивизии корпуса, наносящие удар на юго-восток.
Донесение начальника разведки дивизии [прим.26] от 23 августа 1941: "Перед фронтом корпуса установлены в настоящий момент только части дивизий, встреченных нами еще во время прорыва лужских позиций. Эти отряды еще упорно обороняются поодиночке, но у них уже нет сил для наступления, за исключением района севернее Кингисеппа. Южнее Красногвардейска установлены такие же остатки частей, силами примерно 1500 бойцов. На неприятельском плацдарме у Луги 3 1/2 стрелковых дивизии и 1 или 2 дивизии народного ополчения. На этих крупных вражеских силах, которые [129] предназначены для отражения ошибочно ожидаемого наступления правого крыла 4 танковой группы, до сих пор не сказывается эффект от перехвата силами 1 и 8 танковых дивизий шоссе и железнодорожной линии Красногвардейск — Луга. О войсках внутри оборонительных колец Ленинграда ясной картины нет. На оборонительных сооружениях под Ленинградом продолжает использоваться труд женщин и детей. Ясно просматриваются два пояса обороны. Внешний проходит через Петергоф — Каперское — Высоцкое — северная окраина Красногвардейска — Колпино. Внутренний пояс Красное Село — Детское Село выглядит особенно сильно укрепленным".
24 августа 114 стрелковый полк перешел в резерв корпуса. 1 батальон пришлось направить для поддержки 1 танковой дивизии на юго-восток, в то время как 2 батальон занял резервные позиции у Луйсковиц (Luiskowitzy). Офицеры и рядовой состав впервые посетили финскую сауну. Ингерманландия частично заселена финнами.
26 августа 1941 в дневнике боевых действий начальника службы тыла дивизии отмечено: "Холодные ночи уже сейчас заставляют войска пожалеть об отсутствии зимней одежды, которая перед выступлением в основном была сдана согласно приказу".
В распоряжение командира дивизии передается жилой фургон с отоплением.
У стрелков есть плащи, которые они везут с собой на транспорте. Но у корпусных саперов, которые состоят на том же обеспечении, есть только их тонкие шинели, в которых они ночью жутко мерзнут.
В воскресенье, 26 августа, для 2 батальона 114 стрелкового полка, стоявшего в резерве, было проведено полевое богослужение. Бойцы построились на опушке леса, оба священника, профессор Шютц (Schütz) и профессор Бросс (Bross), молились со своими конфессиями.
Были помянуты уже более ста погибших из батальона; была спета песня "О добром товарище"[прим.27].
В этот день в дневнике боевых действий начальника службы тыла отмечено: "Холод загоняет в дома".
В следующие дни свою старую дивизию посетил майор граф Штауффенберг [прим.28] (Stauffenberg) из верховного командования сухопутных войск. Ему было доложено об острой нехватке боеприпасов для тяжелых полевых гаубиц. Начальнику службы тыла было приказано получить из Дойч-Эйлау [прим.29] (Deutsch-Eylau) зимнее оборудование для автомобилей. Смена одежды должна быть организована внутри дивизии.
3 сентября 6 танковая дивизия заняла участок между 269 пехотной дивизией и 36 механизированной пехотной дивизией [130] перед Красногвардейском. Справа расположилась группа Линбрунна (57 броневой разведывательный батальон, 6 мотоциклетно-стрелковый батальон) с 8 ротой (на БТР) [прим.30] 114 сп в резерве, слева 4 стрелковый полк. В резерве дивизии была боевая группа Зекендорффа [прим.31] (Seckendorff) (114 стрелковый полк), которая ранее, будучи придана 8 танковой дивизии, замкнула окружение вокруг отходящих от Луги русских дивизий.
Из своих окопов под Сализи в хорошую погоду стрелки могут видеть колокольни и дымовые трубы Красногвардейска — железнодорожного узла перед Ленинградом, царской Гатчины. Журавли тянутся на юг, холодно и дождливо.
Солдатам теперь ясно, что эта война уже больше не блицкриг, она затянется.
Население уже не дружественно к ним, как прежде, в Прибалтике. Они объясняют это тем, что почти все деревни приходится поджигать артиллерийским огнем, прежде чем их удается захватить.
Наплывают воспоминания о французской кампании, но эта кампания кажется солдатам совершенно несравнимой. Русские не падают на колени после первых тяжелых ударов, как французы, они продолжают бороться упорно и решительно.
Они видели много русских солдат, которые ручными гранатами предавали себя смерти, вместо того, чтобы сдаться.
41 танковый корпус 2 сентября указывает, что теперь требуются новые способы ведения боя: "В ходе предстоящего наступления идет речь о борьбе против крепких, заблаговременно подготовленных укрепленных позиций с многочисленными обособленными сооружениями, в том числе современнейшими, как то бетонные долговременные огневые точки с амбразурами, а также бронеколпаки…
Бой здесь следует вести не сконцентрированными сильными наступательными группами, а специально для этого оснащенными и подобранными штурмовыми группами, прежде всего ударными группами.
Во избежание излишних потерь в людях следует наделить ударные группы всеми наступательными средствами, необходимыми для борьбы против долговременных огневых точек".
В дивизии, которой ныне командовал генерал-майор Раус, не строили себе иллюзий.
По аэрофотоснимкам им были известны укрепления Красногвардейска, которые относились к внешнему оборонительному кольцу Ленинграда.
В ослабленные стрелковые полки еще не поступило пополнение. Сравнительно высокими были потери офицерского состава. [131] Рывок от лужского плацдарма до Красногвардейска стоил дивизии 72 погибших, 205 раненых и 4 пропавших без вести.
Теперь, в 45 км от Ленинграда, им предстоял взлом укрепленных позиций, для чего не должна применяться танковая дивизия, поскольку у нее иные задачи. Для бойцов 6 танковой дивизии целью значился Ленинград, поскольку войскам было неизвестно, что Ленинград следует только окружить, а не захватить. Главнокомандующий группой армий "Север", фельдмаршал Риттер фон Лееб (Ritter von Leeb) узнал об этом 5 сентября от армейского адъютанта Гитлера, полковника Шмундта. Гитлер определил Ленинград как вспомогательный театр военных действий, чем фельдмаршал, отмечавший в этот день свой день рождения, был возмущен. Получалось, что теперь он должен был передать часть войск в группу армий "Центр".
Наступление, подготовленное на 6 сентября, пришлось перенести. 7 сентября фон Лееб записывает: "Оценивая обстановку в целом, следует сказать, что как 2-й АК в направлении Демянска, так и 39-й АК в направлении Шлиссельбурга, а также 41-й АК и 38-й АК в направлении внешнего оборонительного рубежа Ленинграда продвинулись настолько хорошо, что уже 9 сентября 1941 они смогут приступить к наступлению на Ленинград". Фельдмаршал еще видит шанс захватить Ленинград, если дело пойдет достаточно быстро. В середине месяца он должен будет передать дивизии группе армий "Центр", которая намеревается взять Москву.
У 6 танковой дивизии во время наступления на укрепления Красногвардейска и Дудергофские высоты правым соседом была полицейская дивизия СС, которая должна была взять город, а левым соседом — 1 танковая дивизия. Полицейской дивизии не удалось взять Красногвардейск. (Когда она выставила себя напоказ в одном из иллюстрированных журналов с множеством фотографий, солдаты 6 танковой дивизии насмехались: "В Красногвардейск они не могли попасть, зато в журнал удачно попали" [прим.32]).
В дневнике боевых действий начальник оперативного отдела штаба дивизии за 9 сентября 1941 записал: "Наступление, как и предусмотрено, с 9:30 после огневой подготовки нашей тяжелой артиллерии. Как и ожидалось, оно продвигается вперед при слабом противодействии неприятеля справа на участке 4 стрелкового полка вплоть до противотанкового рва. Усиленная 8 бронетранспортерная рота 114 стрелкового полка без противодействия неприятеля [прошла] по дороге вплоть до Сализи [прим.33]. Слева 114 стрелковый полк без противодействия неприятеля [проследовал] вперед в лес. В 10:30 передовые части стоят в 150 м от Сализи. К этому времени в помощь дивизии предоставляются пикирующие бомбардировщики, сначала на 12:30, но затем, по техническим причинам, только на 14:00. Генерал [132] Раус принимает это предложение, даже несмотря на опасность, что 2 батальону 11 танкового полка придется залечь на линии Е. В 11:15 в целом достигнута линия В. В Сализи идет бой. На правом участке 1 батальон 4 стрелкового полка ведет бой вдоль противотанкового рва и ДОТов за ним, а также против легких танков неприятеля. Часть дотов имеет опускающиеся бронеколпаки".
Здесь отличился фельдфебель Гирш (Hirsch) (погиб 3 декабря 1941 под Москвой). 18 октября 1941 он получил Рыцарский крест.
В 14:15 стрелковая бригада, при поддержке 65 танкового батальона, взяла Сализи.
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: Полицейская дивизия СС к настоящему времени еще не управилась в Корпиково. Поэтому угроза справа сохраняется, как и прежде".
Высоты за Сализи не были взяты. Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии, 9 сентября 1941: "День принес дивизии существенные бои. Основной причиной того, что цель дня не была достигнута, очевидно, является тот факт, что у правого соседа наступление не получилось, и существенное вражеское противодействие с правого фланга вынужденно сковало у дивизии слишком много сил. О жестокости боя свидетельствует потеря за день более 100 бойцов, случившаяся в ближнем бою, а не вследствие действий артиллерии. Были взяты многочисленные полевые укрепления, множество долговременных огневых точек, одно большое бронированное оборонительное сооружение, взято около 100 пленных и извлечено примерно 700 мин.
На следующий день дивизии будут приданы для усиления слабой дивизионной артиллерии 4 батарея 67 артиллерийского полка и 611 батарея 10-сантиметровых орудий. Убиты: 17, ранены: 132. Погода: пасмурно, временами с прояснениями. Температура 14 градусов Цельсия". 10 сентября сильный артиллерийский огонь затрудняет продвижение стрелковой бригады на Репузи и к высотам. Одновременно артиллерийский огонь ведется из района Красногвардейска. Во время отдачи приказа в расположении 114 стрелкового полка прямым попаданием убит командир 1 дивизиона 76 артиллерийского полка, подполковник Вемайер (Wehmeier). Командир полка, подполковник фон Зекендорфф, тяжело ранен, подполковник Цолленкопф [прим.34] (Zollenkopf), обер-лейтенант Гаушильдт (Hauschildt), лейтенант Лузебринк (Lusebrink), лейтенант Клагге (Klagge) и лейтенант фон Хойсс (von Heuß) ранены.
"Таким образом, число потерь в восточной кампании превысило 3800" — констатирует дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии.
Поскольку подполковник Цолленкопф стал командиром полка, капитан Фанельза (Fanelsa) из броневого разведывательного батальона вступил в командование 1 батальоном 114 стрелкового полка.
В ходе следующих 7 дней боев дивизия потеряла еще около 500 бойцов. [133]
Можно констатировать, что при боевом составе дивизии около 9000 человек, поход на Ленинград стоил ей почти половины активных бойцов.
"В 9:30 командующий дивизией выехал вперед. Он установил, что 6 мотоциклетно-стрелковый батальон слишком слаб, чтобы наступать на Зелино (Selino) [прим.35]. 2 батальон 11 танкового полка не смог пройти через местность у ручья. Он был направлен на Пудоcки (Pudoski) [прим.36], чтобы оттуда, с обходом справа, нанести удар по высотам. 4 стрелковый полк получил приказ наступать от Сализи к юго-востоку, на сильно укрепленные высоты. Непосредственно для главного удара теперь остаются только усиленный 114 стрелковый полк и выдвинувшийся вперед 65 танковый батальон".
После налета пикирующих бомбардировщиков в 10 часов удалось взять Малое Рейзино и горящее Большое Рейзино. Во второй половине дня, после артиллерийского огневого налета, была перейдена Ижора, причем мост был захвачен невредимым. Ударные группы взломали десять ДОТов. 114 стрелковый полк к 19:30 создал плацдарм поперечником около 600 м. Было извлечено множество мин. Контрнаступление, в том числе кавалерийская атака, было отбито. Плацдарм был усилен. 2 батальон 11 танкового полка пришел там на смену ослабевшему 65 танковому батальону. 1 батальон 11 танкового полка, под командованием соседа слева [прим.37], достиг к вечеру Дудергофского озера. У правого соседа, полицейской дивизии СС, положение без изменений. Она так и застряла перед Красногвардейском. День обошелся дивизии в 26 убитых и 120 раненых.
Утром 11 сентября 1941 г. 32 пикирующих бомбардировщика атаковали противника, находящегося перед дивизией.
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "Замечательный вид при ясной, солнечной осенней погоде. Неугомонный 8 авиакорпус уже в 7:00 предлагает новую атаку пикирующих бомбардировщиков к 10:30". Вскоре после 11 часов дивизия вышла на железнодорожную линию Красногвардейск—Красное Село.
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "В 11:10 новый налет пикирующих бомбардировщиков. Войска в хорошем темпе продвигаются вперед, невзирая на то, что враг с северо-западной окраины Красногвардейска атакует Бол.Рейзино. Здесь противника отразила группа Линбрунна.
Во второй половине дня атакующие залегли перед линией русских укреплений.
Вечером штаб 2 батальона 114 стрелкового полка занял под командный пункт [134] большой ДОТ с электрической установкой у железнодорожной линии на Ленинград. Поворот направо, осуществленный дивизией, имел целью поддержать полицейскую дивизию СС под Красногвардейском, который, однако, 50 армейскому корпусу удалось взять только 13 сентября.
В один из дней этого наступления, 10 сентября, генерал-фельдмаршал фон Лееб сообщил генерал-полковнику Гёпнеру, что "ему, к сожалению, осталось провести со своим 41-м корпусом лишь ограниченное время в составе группы армий "Север". Вместе с тем для скорейшего выдвижения вперед 50 корпуса совершенно необходимо, чтобы Красногвардейск был атакован с севера". (Дневник боевых действий фон Лееба).
Этим определялась постановка задачи 6 танковой дивизии: поворот направо на юг.

Попытка прорыва окруженного русского соединения была сорвана танками и стрелками в утренних сумерках
[Неизвестно, где был сделан этот снимок. В книге он находится где-то между снимками боев в Прибалтике и боев в Псковской области. Но такой эпизод мог произойти и к северу от Гатчины. См., например, Н.Г. Енишев - А.Т.]

Под Ленинградом теперь началась "спешка". Дневник боевых действий фон Лееба, 11 сентября 1941: "Наступило особенное, временами исключительное напряжение, так как верховное командование сухопутных войск требует передать ему с 15 сентября семь маневренных соединений. Если не удастся своевременно овладеть Красногвардейском и благодаря этому выдвинуть вперед 50-й армейский корпус с его двумя дивизиями, то к тому времени совсем не будет сил, чтобы заменить хорошо продвинувшийся 41-й танковый корпус пехотой, например, частями 58-й пехотной дивизии, которых, однако, абсолютно недостаточно. Тогда не останется ничего другого, как отвести назад 4-ю танковую группу, а потом заменить ее пехотой. Это было бы равноценно проигранному сражению… Напряженная ситуация в течение дня смягчилась. Разрядка наступила также и потому, что 269-й пехотной дивизии удалось подойти к юго-восточной окраине Красногвардейска, а 6 танковая дивизия севернее внешнего пояса обороны Ленинграда продвинулась на восток вплоть до шоссе Красногвардейск — Красное Село". 12 сентября 1941 фон Лееб записывает: "1-я танковая и 36-я механизированная пехотная дивизии пробились очень далеко, вплоть до шоссе Детское Село — Петергоф. Но этот успех не может быть использован, так как дивизии придется отдать. Их дальнейшее продвижение на Ленинград придется остановить".
Маршал Жуков принял командование Ленинградским фронтом 10 сентября. Он прилетел 9 сентября в осажденный город [прим.38] и позже написал:
"В это время ленинградцы переживали действительно крайне трудные дни. …
Уже в Смольном, [в штабе Ленинградского фронта] я узнал, что рассматривается вопрос о мерах, которые следует провести [135] в случае невозможности удержать Ленинград. Эти меры (я не буду их перечислять) предусматривали уничтожение важнейших военных объектов. Сейчас, четверть века спустя, эти планы кажутся невероятными. А тогда? Тогда колыбель Октябрьской революции — город Ленинград был в смертельной опасности, борьба за него шла не на жизнь, а на смерть.
Побеседовав с К.Е.Ворошиловым, А.А.Ждановым, А.А. Кузнецовым и другими членами Военного совета фронта, мы решили закрыть совещание и указать, что никаких мер на случай сдачи города пока проводить не следует. Будем защищать Ленинград до последнего человека"[прим.39].
Жуков, сменивший Ворошилова, дает здесь понять, что на этом заседании Военного совета, в котором принимали участие командующие и начальники всех родов войск фронта, командующий Балтийским флотом, а также директора важнейших государственных предприятий, обсуждался вопрос "сдачи Ленинграда".
Этот Военный совет был образован вопреки воле Сталина, который распустил его 12 октября 1941 [прим.40]. Однако в этот день, 9 сентября, Сталин не был убежден в том, что Ленинград удастся удержать.
"В день моего приезда особенно яростные атаки гитлеровских войск шли на участках обороны 42-й армии" — пишет Жуков. Командный пункт 42 армии 6 танковая дивизия захватила 13 сентября, четырьмя днями позже [прим.41]. "Вражеские танки ворвались в Урицк, немцы вели непрерывные атаки Пулковских высот, в районах Пушкина и Колпина. Действия немецких войск поддерживались мощными атаками бомбардировщиков и тяжелой артиллерией. На Карельском перешейке обстановка была более спокойной. Финские войска иногда постреливали"[прим.42]. Поэтому Жуков 10 сентября приказал передать 42 армии часть сил 23 армии с Карельского перешейка, чтобы укрепить оборону Урицка. Кроме того, он распорядился, чтобы в течение шести-восьми дней были сформированы от пяти до шести отдельных стрелковых бригад из состава ленинградских военных училищ, соединений флота и народного комиссариата внутренних дел.
Судьба Ленинграда балансировала на острие ножа, когда 14 сентября передовая линия 6 танковой дивизии проходила перед Пушкиным и дивизия ждала приказа, который позволил бы ей рвануться на Ленинград.
Дневник боевых действий начальника службы тыла: "С Дудергофских высот открывается грандиозная панорама всего поля сражения под Петербургом, [136] самого города, Кронштадта и Кронштадтской бухты. Оркестр 11 танкового полка играет на дне рождения генерала в Сиверской"[прим.43].
В дневнике боевых действий 2 батальона 114 стрелкового полка за этот день, 14 сентября 1941, говорится: "Душа непрерывно возобновляющегося сопротивления противника — корпусный генерал [прим.44], который был найден мертвым после боя на участке 9 роты [прим.45]. Около 13 часов противник предпринял последнюю попытку прорыва. С 20 танками и двигающейся за ними пехотой он напал на позиции батальона. Уже в ходе наступления пехотинцы были отогнаны соединенным огнем. Капитан Квентин (Quentin) немедленно затребовал противотанковые орудия. Прибывшие зенитки калибра 8,8 окончательно отбили русскую танковую атаку. Под вечер танковый батальон 1 танковой дивизии ударил по Катлино [прим.46] и покончил с оставшимися вражескими танками. Батальон охраняет окрестности Пенделово [прим.47].
Дневник боевых действий начальника оперативного отдела штаба дивизии: "2 батальон 4 стрелкового полка доложил в 16.00 о взятии высот у Конолово [прим.48]. Здесь оказались самые мощные, самые протяженные линии укреплений из всех районов, преодоленных до сих пор. Соприкосновения с неприятелем у дивизии больше нет ни в одном месте. В 23:30 телефонный приказ по корпусу: Дивизии перейти к отдыху, оставаться в резерве корпуса, быть в готовности продвигаться вслед за наступающей 1 танковой дивизией. Убитых: 3, раненых: 13". Граф Кильмансегг пишет о событиях 14 сентября 1941: "Передовая линия дивизии вышла к земляным укреплениям у Пулково и Пушкина (Царского села). После отражения сильной вражеской танковой контратаки в районе находящегося там аэродрома в войсках есть уверенное ощущение, что вражеское сопротивление за пределами города сломлено. Продолжать наступление можно было бы вплоть до города, по крайней мере, в зоне действия дивизии. Однако было приказано, со ссылкой на указания свыше, остановить наступление — мера, которую не понимает ни один человек".
Маршал Жуков замечает об этом: "Бывали у нас и весьма тяжёлые моменты, в особенности когда враг захватил Пулковские высоты и Урицк, а отдельные группы танков противника прорывались даже к мясокомбинату. Казалось, вот-вот случится то, чего каждый из нас внутренне боялся".
В тот же день, в воскресенье, 14 сентября 1941 фон Лееб пишет в дневнике: "В полдень я побывал в расположении 4-й танковой группы, и там узнал от начальника штаба, что в противоположность прежним оценкам танковой группы, будто бы между 41-м армейским корпусом и Ленинградом [137] почти нет неприятеля, теперь сообщается, что Пулково оборудовано на манер крепости и плотно занято войсками противника. Дальнейшее наступление 41-го армейского корпуса через Пулково до рубежа ближнего окружения, как было приказано вчера, привело бы, соответственно, к сильным потерям в 41 АК. Чтобы избежать этого и передать 41 АК по возможности невредимым — а это тоже предписано, — пришлось распорядиться, чтобы он оставался пока у дальнего рубежа окружения".[прим.49]
6 танковая дивизия 17 сентября обязана была отправляться. Ее артиллерия 15 сентября еще оставалась на позициях, когда дивизия, находившаяся в двадцати километрах от Ленинграда, была отведена. Когда 16 сентября артиллерия также оказалась в расположении дивизии, ее активные действия под Ленинградом окончились. За 86 дней она прошла от границы Восточной Пруссии непосредственно до Ленинграда. Последний командный пункт дивизии был в Titwinky [прим.50], немного к западу от поселка Тайцы.

Церковь в Красногвардейске…

…двери и окна которой превращены в амбразуры.

17 сентября 1941 дневной приказ по усиленному 41 корпусу гласил: "Неделями Петербург оставался целью, которая стоила всех наших смертей и приложения всех наших сил. Много раз в ходе нашего наступления нам доводилось быть тараном для нашей группы армий, и прокладывать впереди всех остальных путь, который увенчался прорывом мощных укреплений Петербурга и покорением господствующих высот у этого города. Я знаю, каким трудным был путь сюда [прим.51]. Могилы у дорог нашего наступления говорят суровым языком. Преодолевая эти жертвы, лишения и величайшие трудности, каждый военнослужащий корпуса делал все, что в его силах, для достижения всех тех успехов, которые позволили нам подойти к воротам Петербурга. … Когда мы сегодня поворачиваем обратно, не получив разрешения самим довести до конца покорение Петербурга, давайте сделаем это, твердо сознавая, что когда однажды через некоторое время будет объявлено о взятии города, начатое нами дело найдет только окончательное завершение, и что нам принадлежит исключительный вклад в эту победу".
Надгробное слово генерала Рейнхардта, посвященное отказу от взятия Ленинграда в тот момент, когда он был наиболее слаб, и когда возможность этого вполне признавалась также и советской стороной, весьма оптимистично исходило из того, что город все же однажды будет взят. Но город ценой больших жертв выдержал осаду на протяжении последующих месяцев и лет. Когда 6 танковая дивизия 17 и 18 сентября 1941 отходила от Тайц, она получила в качестве дивизионного символа вместо двух лежащих крестов один топор — временно, из соображений маскировки. Сначала надо было добраться до Луги.

Deutsch

Примечания переводчика

1. Таурогген (нем. Tauroggen, лит. Tauragė, рус. Таураге) — город на западе Литвы.

2. В состав 41 танкового корпуса (более точно — 41 армейский корпус, официально он был переименован в "танковый" только в июле 1942 г.) в июле 1941 г. входили 1 танковая дивизия, 6 танковая дивизия, 36 пехотная дивизия (мех.) и 269 пехотная дивизия. Вместе с 56 армейским корпусом (Манштейн) 41 корпус входил в состав 4 танковой группы.
В состав 6 ТД по состоянию на 22.06.1941 входили 11 танковый полк (1 и 2 батальоны), 65 танковый батальон, 6 стрелковая бригада (4 и 114 стрелковые полки, каждый из двух батальонов), 76 броневой артиллерийский полк (Panzerartillerieregiment 76) (три дивизиона), 57 броневой разведывательный батальон (Panzeraufklärungsabteilung 57), 6 мотоциклетный батальон (Kradschützenbataillon 6), 41 танково-истребительный батальон (Panzerjägerabteilung 41), 57 броневой саперный батальон (Panzerpionierbataillon 57), 82 броневой батальон связи (Panzernachrichtenabteilung 82), санитарная группа и служба тыла.

3. Фельдмаршал Риттер фон Лееб — главнокомандующий группой армий "Север".

4. Полковник Адольф Хойзингер — начальник оперативного отдела главного штаба сухопутных войск (Oberkommando des Heeres), ответственного за стратегическое и оперативное руководство соединениями сухопутных войск.

5. Полковник Рудольф Шмундт, шеф-адъютант Гитлера, принадлежал к его ближайшему окружению. Умер в октябре 1944 г. вследствие ранений, полученных при взрыве бомбы на совещании у Гитлера.

6. Генерал-полковник Эрих Гёпнер в 1941 г. командовал 4 танковой группой, в состав которой входили 41 армейский корпус (Рейнхардт) и 56 механизированный армейский корпус (Манштейн), всего 7 дивизий. В августе 1944 был расстрелян за участие в заговоре против Гитлера.

7. Генерал танковых войск Георг-Ганс Рейнхардт (Georg-Hans Reinhardt) командовал 41 танковым корпусом. С 1941 по 1944 гг. командовал 3 танковой армией в составе группы армий "Центр", затем главнокомандующий группой армий "Центр". После войны в 1948 г. приговорен к 15 годам тюрьмы за военные преступления. Освобожден из заключения в 1952 г.

8. Явная ошибка. Имелось в виду "с юго-запада".

9. 1a — 1-й офицер штаба дивизии, начальник оперативного отдела. Фактически — начальник штаба дивизии (См. http://www.waffenhq.de/specials/abkuerz.html, http://amyat.narod.ru/theory/tokarev_im/tokarev_09.htm)

10. Эрих фон Манштейн, генерал инфантерии, с февраля 1941 г. командовал 56 армейским механизированным (56 танковым) корпусом. После войны в 1949 г. приговорен к 18 годам тюрьмы за военные преступления, позднее срок был сокращен до 12 лет. Освобожден из заключения в 1953 г. (по некоторым данным, в 1952 г.).

11. Иоганн Адольф граф фон Кильмансегг занимал в 6 танковой дивизии должность начальника оперативного отдела штаба (1a). В 1944 г. был арестован гестапо по делу о заговоре своего давнего знакомого, графа Штауффенберга, но был освобожден за отсутствием улик. После войны и образования ФРГ служил в бундесвере, одно время был главнокомандующим сухопутными войсками НАТО в Европе. Умер в мае 2006 г. Автор нескольких книг.

12. Полковник Эрхард Раус, командир 6 стрелковой бригады (4 сп и 114 сп). За успешное руководство войсками 11.10.1941 награжден Рыцарским крестом. С 01.09.1941 — генерал-майор. С 07.09.1941 — исполняющий обязанности командира 6 танковой дивизии. В конце войны — генерал-полковник, командующий 2 танковой армией. Автор книги "Танковые сражения на Восточном фронте" (в русском переводе).

13. Генерал-майор Франц Ландграф командовал 6 танковой дивизией с 6 января 1941 г.

14. Ein Kommando des Lehr-Regiments 800 z. b. V. ("Brandenburg").

15. Франц Гальдер, генерал-полковник, начальник Генерального штаба сухопутных войск. В сентябре 1942 отстранен Гитлером от должности и переведен в резерв. В 1944 г. арестован по делу об антигитлеровском заговоре 1938 г., заключен в концлагерь. Освобожден американцами, до 1961 г. работал в историко-исследовательском подразделении армии США. Автор ряда книг.

16. Автор использует слово Werkschutz — "заводская охрана". На самом деле в бой вступила 2 дивизия народного ополчения и приданные ей истребительные батальоны (возможно, в истребительных батальонах, сформированных НКВД, действительно было много охранников).

17. Pak — Panzerabwehrkanone, противотанковое орудие, ПТО.

18. Полковник Рудольф барон фон Вальденфельс командовал в дивизии 4 стрелковым полком. За наступление на Ленинград награжден Рыцарским крестом. Позднее был командиром 6 ТД, в конце войны взят в плен советскими войсками. Освобожден в 1955 г.

19. Буквально: 2. Opolchenie-Division (Leningrader Werkschutz).

20. Здесь автор использует слово Volkswehr — "народная оборона".

21. Полковник Рихард Колль командовал в дивизии 11 танковым полком. Окончил войну генерал-лейтенантом, начальником армейских грузовых перевозок ОКВ.

22. Автор использует здесь западно-немецкое слово Samstag.

23. "Ich bete an die Macht der Liebe" — песня, традиционно исполняемая в германской армии во время богослужения. До сих пор исполняется в бундесвере в ходе праздничной вечерней музыкальной церемонии. Музыка Дмитрия Бортнянского.

24. Heeresgruppen. В русскоязычной военно-исторической литературе для данного слова устоялся вариант перевода "группа армий", например, "группа армий "Север"".

25. 1b — 2-й офицер штаба дивизии, отвечающий за тыл и снабжение (Generalstabsoffizier einer höheren Dienststelle (von Division an aufwärts) — Leiter der Versorgungabteilung. См. http://www.waffenhq.de/specials/abkuerz.html, http://amyat.narod.ru/theory/tokarev_im/tokarev_09.htm).

26. 1c — 3-й офицер штаба дивизии, отвечающий за разведку (сведения о противнике) и безопасность (Generalstabsoffizier einer höheren Dienststelle (von Division an aufwärts) Nachrichtenoffizier (Feindbild), Sicherheit. См. http://www.waffenhq.de/specials/abkuerz.html, http://amyat.narod.ru/theory/tokarev_im/tokarev_09.htm).

27. "Vom guten Kameraden"

28. Клаус Шенк граф фон Штауффенберг, вошедший в историю как автор неудавшегося покушения на Гитлера, служил в штабе дивизии на должности второго офицера штаба с 1938 по 1940 гг.

29. Город в южной части Восточной Пруссии, ныне польская Илава (Ilawa), место дислокации дивизии перед восточной кампанией.

30. SPW-Kompanie 8.

31. Подполковник Эрих барон фон Зекендорф в 6 ТД командовал 114 стрелковым полком. Погиб в сентябре 1944 г. во Франции.

32. Фраза приведена на рейнском диалекте: "Nach Krasnogwardeisk kütt se nicht rin, aber in die Illustrierte kütt se rin".

33. С 1949 г. переименовано в Котельниково, в честь русского изобретателя ранцевого парашюта Г.Е.Котельникова.

34. Подполковник Гельмут Цолленкопф командовал 1 батальоном 114 сп. Окончил войну в должности командира танковой дивизии (21 ТД, затем 9 ТД).

35. Название на карте не идентифицировано.

36. Название на карте не идентифицировано. Вероятно, имеются в виду Пудость и Рейзинские высоты.

37. Слева от 6 танковой дивизии наступала 1 танковая дивизия.

38. Эти даты приведены в книге Г.К. Жукова "Воспоминания и размышления". Судя по воспоминаниям И.И. Федюнинского и по опубликованным документам, Г.К. Жуков прибыл в Ленинград 13 сентября, после чего принял у К.Е. Ворошилова командование фронтом.

39. Цит. по: Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. — М.: Издательство агентства печати "Новости", 1969.
Здесь и далее автор подбирает у Жукова цитаты, которые подчеркивают драматизм обстановки, сложившейся под Ленинградом. Следует отметить, что в последующих изданиях книги Г.К.Жукова текст претерпел довольно значительные изменения.

40. Непонятное утверждение. Военный совет обороны Ленинграда, составом которого Сталин, действительно, был недоволен, просуществовал с 20 августа по 30 августа 1941 г. См. http://www.encyc.mir-x.ru/slovo.asp?id=183790. Военный совет Ленинградского фронта (в состав которого директора предприятий, разумеется, не входили), просуществовал до 25 июля 1945 г. См. http://www.encyc.mir-x.ru/slovo.asp?id=183789

41. Путаница с датами продолжается. На самом деле 13 сентября — это как раз день прибытия Жукова. Штаб 42 армии до 13 сентября размещался в Красногвардейске, в железнодорожной школе по улице Школьной. Затем КП армии находился в Пулково.

42. Еще в начале сентября ситуация выглядела совсем по-другому. Финские войска вели активные наступательные операции в районе Белоострова. Туда даже была 3 сентября переброшена из-под Красногвардейска 291 сд.

43. 14 сентября отмечал день рождения командующий 4 танковой группой генерал-полковник Гёпнер.

44. Так в тексте: Korpsgeneral, т.е. генерал-полковник.

45. Судя по имеющимся спискам потерь высшего командного состава Красной Армии, в этом месте и примерно в это время мог погибнуть только бывший (?) начальник штаба 42 армии генерал-майор Ларионов Георгий Андреевич. Но, по данным списка безвозвратных потерь штаба 42 армии, он пропал без вести только 18 сентября 1941 г. (ЦАМО, ф. 58, оп. 818883, д. 158), при этом состоял в резерве Военсовета Ленфронта. Официально документы на него были поданы только 16 июня 1942г.! Штабисты 42 армии объясняли это тем, что 16 сентября приказом войскам Ленфронта по личному составу № 0295 генерал Ларионов был освобожден от занимаемой должности и зачислен в распоряжение Военного совета фронта, с того же числа исключен из списков личного состава штаба армии. По-видимому, в штабе фронта Ларионов на учет не был поставлен.
Генерал Федюнинский в своих мемуарах пишет, что Ларионов докладывал ему обстановку рано утром 16 сентября, при вступлении Федюнинского в командование 42 армией. С другой стороны, Федюнинский не указывает, когда и при каких обстоятельствах он сместил Ларионова с поста начальника штаба армии. Судя по его воспоминаниям, вечером 15 сентября управление армией было практически потеряно, что вполне могло быть связано с исчезновением начальника штаба. Начальник артиллерии 42 армии М.С. Михалкин вспоминает, что при вступлении в должность 16 сентября Федюнинский представил Военному совету нового начальника штаба армии, но ничего не говорит об участии Ларионова в заседании этого совета. И, наконец, в более спокойной оперативной обстановке, которая сложилась 18 сентября, присутствие генерала на передовой было маловероятным.
Не исключено, что Ларионов на самом деле погиб 14 сентября, от должности освобожден "заочно", а упоминание об его докладе Федюнинскому является ошибочным. В целом же история гибели генерала Ларионова остается неясной.

46. Б.Катлино — поселок, примыкающий с юга к Пушкину. Нов.Катлино — поселок на шоссе Пушкин — Красногвардейск, северо-восточнее Онтолово.

47. Пенделово (Пендолово, Пендово) — поселок, на месте которого ныне находится племзавод "Лесное".

48. Конолово — поселок на Красносельском шоссе, ныне не существует.

49. По мнению переводчика, обычно цитируемый перевод дневника фон Лееба, сделанный Ю.М. Лебедевым в книге "По обе стороны блокадного кольца", неточен. У Ю. Лебедева фон Лееб по своей инициативе обеспокоен "сохранением боеспособности" 41 АК. В действительности же он делает акцент на необходимости выполнения распоряжения свыше о передаче 41 корпуса "невредимым" (intact). Можно предположить, что если бы 41 АК оставался в распоряжении фон Лееба без ограничений по применению, то он все же бросил бы его на Пулково, не считаясь с потерями.
[В этом случае фон Леебу было бы трудно вывести корпус из боя к назначенному сроку; очень важно также то, что он, очевидно, полагал, что в любом случае сможет занять Пулковские высоты, даже без участия танковых дивизий — А.Т.]

50. На современных картах — Тихвинка, на картах первой половины XX века — Титфинка.

51. Намёк на то, в каком состоянии находилась материальная часть дивизии по завершении боёв под Ленинградом, есть в главе 7: "В Демидове начальнику службы обеспечения 25 сентября поступил "пакет запасных частей" в 35 тонн. В их числе было 10 тонн запасных частей для танков "Шкода", составлявших основную массу танков дивизии. Это была последняя поставка, потому что танки Шкода модели 35 (t) были сняты с производства. Дивизия могла рассчитывать на то, что после потери своих последних танков потребуется ее перевооружение. Это также давало основания надеяться на перевод на родину к Рождеству". (Другим основанием была надежда на скорую победу).

Немецкие источники

Главная страница