В. ХАУПТ
"Группа армий «Север». Бои за Ленинград. 1941— 1944."
М.: ЗАО Центрполиграф, 2005

стр. 57-64, 78-105

<...>
Упорная оборона Советов, которых не могли выкурить с позиций ни огнеметы, ни авиабомбы, неделя за неделей сковывала 16-ю армию. Здесь, на заболоченной местности между Оршей и Полоцком, уже не было оперативного простора, а боевые действия шли от местечка к местечку, от одного лесного массива к другому, от дороги к дороге. Расстояние от левого фланга армии для LVI моторизованного армейского корпуса не сокращалось.
Несколько лучше выглядело обеспечение флангов ХХХХI танкового корпуса. Здесь тем временем подошли I и XXXVIII армейские корпуса 18-й армии. XXXVIII армейский корпус с 1-й и 58-й дивизиями 12 июля достиг Плескау. 58-я пехотная дивизия (ген.-лейтенант Хойнерт) по непроезжим песчаным дорогам вдоль восточного берега озера Пейпсиярв выдвигалась на север. Справа от нее 1-я пехотная дивизия следовала за 36-й моторизованной дивизией, которая, в свою очередь, шла за 6-й танковой дивизией, уже сражавшейся юго-восточнее Нарвы. I армейский корпус в составе 11-й и 21-й пехотных дивизий рвался южнее Плескау в направлении Дна.
I армейский корпус на марше подчинялся танковой группе, и ему приказали не двигаться согласно плану через Плескау, а идти через Порхов. 11-я и 21-я пехотные дивизии должны были ударить с южного фланга продвигавшегося вперед севернее и северо-восточнее Дна LVI моторизованного армейского корпуса, чтобы поддержать его. Тем самым предполагалось, что танковая группа по меньшей мере получит облегчение на обоих флангах, хотя брешь до 16-й армии все еще достигала 50 км.
Ситуация для танковой группы, наступавшей на широком фронте от Нарвы до озера Ильмень, ухудшалась, так как советскому командованию удалось перебрасывать все больше дивизий из глубины страны. Превосходство в воздухе росло из недели в неделю. Только 13 июля на фронте насчитывалось 354 вражеских самолета, больше, чем дислоцировалось в Прибалтике в начале войны. Боевое напряжение 1-го воздушного флота поневоле все больше и больше усиливалось. Германские бомбардировщики атаковали морские цели, обстреливали вражеские позиции в Эстонии, бомбили Лужские позиции, боролись с грузовыми эшелонами, шедшими к озеру Ильмень, вели воздушную разведку вплоть до Валдайской возвышенности и с бреющего полета над болотами атаковали Холм.
И тут 15 июля, сразу же после 3.00 утра, на командный пункт танковой группы пришла следующая радиограмма: «Тыловые части 8-й танковой дивизии под Опокой, в 3 км к востоку от Боровичей, отражают атаки противника, вооруженного пулеметами и минометами».
Связь с 8-й танковой дивизией оборвалась. Танковая группа не знала, где она. Лишь радиограммы корпуса просили о спешной переброске дивизии СС «Мертвая голова». Положение 8-й танковой дивизии было незавидным. Мощные вражеские силы с севера наступали на Сольцы, и одновременно с юга через реку Шелонь в город входили свежие части противника. Дивизия отступила из Сольцев и заняла оборону.
16 июля подошла дивизия СС «Мертвая голова». Солдаты СС отважно атаковали Советы и выправили положение на Шелони. И все-таки враг был настолько силен, что корпус — даже после того, как подошла в оборону 3-я моторизованная дивизия, — встал. Правый же фланг 4-й танковой группы продолжал наступать за Ильмень!
Танковая группа донесла о следующих потерях с начала кампании:
убитыми 2025 человек, из них 150 офицеров;
ранеными 6450 человек, из них 280 офицеров;
пропавшими без вести 315 человек, из них 6 офицеров.
Генерал-полковник Гёпнер, несмотря на эти потери, был еще настроен оптимистично относительно окончательного удара на Ленинград. ХХХХI танковый корпус, захватив первый Лужский плацдарм, создал для этого хорошие предпосылки. 1-я танковая дивизия была сменена подошедшей ускоренным маршем 269-й пехотной дивизией (ген.-майор фон Лейзер) и подтянулась к 6-й танковой дивизии. Генерал-полковник Гёпнер еще 15 июля решил одним ХХХХI танковым корпусом преодолеть расстояние в 100 км до Ленинграда, если только LVI моторизованный корпус вновь освободится и сможет взять на себя обеспечение флангов. Поскольку оба подошедших корпуса были развернуты в тылу, появилась потребность, смотря по обстоятельствам, в обеспечении безопасности пехоты.
Тогда энергично подключилось главное командование сухопутных сил и указало на свою директиву — «направление главного удара справа». Командование группы армий, несмотря на все возражения, поддалось танковой группе. Фельдмаршал фон Лееб 16 июля появился на командном пункте танковой группы, чтобы еще раз просчитать все возможности наступления в направлении Ленинграда. Он не отклонил введение в действие ХХХХI танкового корпуса под Нарвой, однако не хотел снимать с озера Ильмень и LVI моторизованного армейского корпуса.
В этот день подошел I армейский корпус и был придан танковой группе. Она приказала корпусу обеспечивать фланги с юго-востока. Обе восточнопрусские дивизии 17 июля в 15.00 изготовились к атаке восточнее Порхова. 21-я пехотная дивизия уже на следующий день захватила позиции непосредственно южнее города Дно.
Наступательный порыв двух дивизий не ослабевал. Последние вражеские арьергарды были вытеснены из овражистой, поросшей кустарником местности. Во многих местах у Советов не было никакой возможности отходить, сохраняя боевые порядки. Командный пункт XXII стрелкового корпуса у города Дно был взят штурмом. Здесь затяжное сопротивление смог оказать лишь русский 415-й разведбатальон корпуса под командованием комиссара Мери. (Мери был представлен к званию Героя Советского Союза.)
К узловой станции Дно подошел и взял ее утром 19 июля 3-й пехотный полк (полковник Беккер). 11-я танковая [наверное, пехотная – А.Т.] дивизия прошла еще дальше и вышла на реку Шелонь выше Сольцев. Эта река, шириной 200 м, впадающая в залив на юго-западе озера Ильмень, создала препятствие лишь на короткое время. 11-я пехотная дивизия 21 июля переправилась через нее и на следующий день взяла Сольцы.
Наступление пехотных дивизий окончательно вызволило танковые части из угрожающей ситуации. Дивизия СС «Мертвая голова», которая также подошла тем временем, сменила 8-ю танковую дивизию и снова ввязалась в бои на северном берегу Шелони. Теперь немецкое продвижение выдохлось. Советы бросали в бой свежие силы. I армейскому корпусу, обороняясь, пришлось переправиться на другой берег и местами отступить. Рыльбицы были оставлены.
Несмотря на это, опасность правому флангу танковой группы была предотвращена. Х армейский корпус 16-й армии с 21 июля смог разбить врага под Оршей и спешно устремился на север. 126-я пехотная дивизия через Дно пошла на Рыльбицы, в то время как соседняя справа 30-я пехотная дивизия взяла Морину. Брешь с 16-й армией была закрыта!
В эти дни были отвоеваны исходные позиции на левом фланге танковой группы. Одиноко стоящая в широком коридоре 269-я пехотная дивизия вынуждена была отражать сильные контратаки и сдать реку Плюссу. Лишь когда для оказания поддержки подошли части 1-й танковой дивизии и 118-й моторизованный пехотный полк (36-й моторизованной дивизии), бои пошли на спад. Слева взаимодействие в местности, покрытой необозримыми лесами, не существовало. Брешь с 1-й танковой дивизией шириной 80 км расширялась! Это свободное пространство было с трудом заткнуто только с 14 июля подтянутой сюда 36-й моторизованной дивизией.
1-я и 6-я танковые дивизии поначалу стояли одни на маленьких плацдармах южнее участка железной дороги Красногвардейск—Нарва. Советы понимали опасность этих плацдармов и подвозили войскам по железной дороге все, что было возможно. Эшелоны шли в прямой видимости немецких войск по дороге, находящейся под огнем немецкой артиллерии. Войска выгружали прямо на открытой местности и бросали на позиции танковых дивизий. Курсанты Ленинградского пехотного училища, как и бойцы 2-й дивизии ополчения, демонстрировали образцы самопожертвования.
Вопреки этому положение на озере Пейпсиярв быстро выправлялось. XXXVIII армейский корпус двинулся на север. 58-я пехотная дивизия вышла на Гдов. Усиленный передовой отряд 17 июля ворвался в город. 118-я стрелковая дивизия энергично обороняла городские кварталы и ушла лишь после того, как части 36-й моторизованной дивизии, которая днем ранее захватила аэродром, ввязались в уличные бои. 1200 советских солдат были взяты в плен.
«36-я моторизованная дивизия после взятия Гдова заполнила брешь между 269-й пехотной и 1-й танковой дивизиями. 58-я пехотная дивизия осталась в городе. О снабжении из Плескау из-за плохих дорог нечего было и думать. Дивизия должна была позаботиться о себе сама. Удалось пустить в ход моторную мельницу и снабдить как дивизию, так и гражданское население хлебом; с тем, что он пахнет керосином, наши хлебопеки ничего не могли поделать. У русских были запасы зерна, которые они вынуждены были оставить, полностью подмоченные этой жидкостью. Хорошо, что у Пейпсиярва хотя бы обнаружили склад соли, ибо керосиновый хлеб без соли никому не полез бы в глотку» (Зидовиц К. фон. История 58-й пехотной дивизии).
58-я пехотная дивизия одна стояла на восточном берегу озера Пейпсиярв. Отведенная далеко вправо 1-я пехотная дивизия вела бои в непроходимых лесах. Перед обеими дивизиями была поставлена задача слева от 6-й танковой дивизии пробиться к Нарве. 58-я пехотная дивизия 19 июля выступила на север, передвинув 1-й батальон 209-го пехотного полка (майор Харте) на запад. Батальон, усиленный 8-й батареей 158-го артиллерийского полка (обер-лейтенант Годе), должен был занять позицию на реке Нарве и здесь отрезать отход советских войск из Эстонии.
Дивизия продолжала с боями продвигаться на север. Вследствие этого, разумеется, западный фланг ее все растягивался. В результате другие пехотные батальоны и артиллерийские подразделения на Нарве вынуждены были занять оборону. Наступающий авангард становился все слабее, после того как собственное разведподразделение было направлено в болотистую местность на восток, чтобы оттуда обеспечивать охранение. Дальнейший марш при ожесточенном сопротивлении, в особенности на Плюссе, принимал все более затяжной характер.
Июль, солнечный и теплый, медленно подходил к концу. Наступление на Ленинград — желанное для офицеров и солдат — было уже неосуществимо. Само главное командование сухопутных сил теперь колебалось относительно возобновления наступления. 23 июля оно потребовало сосредоточения основных усилий справа и пожелало все части, если даже не весь ХХХХI танковый корпус, вывести с Лужского плацдарма. Фельдмаршал фон Лееб даже не спустил эту директиву ниже. Он достиг компромисса и рекомендовал генерал-полковнику Гёпнеру наступление приведенного в боевую готовность LVI моторизованного армейского корпуса разворачивать больше на северо-восток на Любань—Чудово вместо севера.
LVI моторизованный армейский корпус сам отвоевал эти исходные позиции наступлением на участке реки Мшага. I армейский корпус присоединился к этому удару. Между тем враг был столь силен, что ни 3-я моторизованная, ни дивизия СС «Мертвая голова», ни обе восточнопрусские дивизии не продвинулись вперед. Наступавшая справа 21-я пехотная дивизия 22 июля провела внезапную атаку на Шимск, которая не удалась. Потери росли день ото дня, боеприпасы подходили к концу, необходимые пополнения личного состава и материалов не поступали. 21-я пехотная дивизия с 15 по 27 июля донесла о потерях 11 офицеров и 155 солдат убитыми, 24 офицеров и 643 солдат ранеными и 36 без вести пропавшими.
Лишь 27 июля положение на всем фронте между Нарвой и озером Ильмень стабилизировалось в такой степени, что группа армий смогла думать о продолжении наступления на Ленинград. До того были собраны три наступающие группы в следующем составе:
Группа «Шимск»: I армейский корпус в составе 11-й, 21-й пехотных дивизий и частей 126-й пехотной дивизии;
XXVIII армейский корпус в составе 121-й, 122-й пехотных дивизий, дивизии СС «Мертвая голова»;
96-я пехотная дивизия в резерве.
Группа «Луга»: LVI моторизованный корпус в составе 3-й моторизованной дивизии; полицейской дивизии СС, 269-й пехотной дивизии.
Группа «Север»: ХХХХI танковый корпус в составе 1, 6, 8-й танковых дивизий, 36-й моторизованной и вновь приданной 1-й пехотной дивизии;
XXXVIII армейский корпус в составе 58-й пехотной дивизии.
Приказ по группе армий по продолжению наступления был отдан в тот же день. Вот выдержки из него:

«Командование группы армий «Север»
№ 1770/41
Штаб-квартира, 27.7.1941
1. Враг перед 16-й армией уничтожен. Остатки его по заболоченной местности отступают на восток южнее озера Ильмень. 4-я танковая группа оттеснила стоящего перед ней врага далее на северо-восток. 18-я армия разбила врага, сражавшегося в районе севернее Дорпата [Дерпт, Юрьев, ныне Тарту].
Группа армий продолжает наступление в район Ленинграда...
...16-я армия... занимает место на правом фланге 4-й танковой группы. ...Помимо занятия железнодорожной магистрали Москва—Ленинград важное значение имеет быстрейшее занятие железнодорожных линий от Чудова на юго-восток.
4-я танковая группа... передает I армейский корпус 16-й армии... Она вводит в действие XXVIII армейский корпус на своем правом фланге. ...Задача 4-й танковой группы — изоляция района Ленинграда. Для этого она выходит к Неве от Шлиссельбурга до Ивановского, далее примерно на линию Марьино — за Красногвардейск—Тайцы—Высоцкое—Петергоф. Если ударные силы (подвижные части) получат преимущество, то они, насколько будет возможно, удерживают кольцо до подхода пехоты.
Затем наступление на всем пространстве между озерами Ильмень и Пейпсиярв будет развиваться одновременно, как только введется XXVIII армейский корпус. В паузу следует стремиться продвигаться вперед повсюду, где это возможно, сообразно собственным силам и силе сопротивления врага, выходя на благоприятные исходные позиции для общего наступления.
18-я армия: задачи армии остаются неизменными...»

Главный удар нового наступления — последнего, как думали многие солдаты, — был определен. Цель называлась недвусмысленно — Ленинград. 4-я танковая группа должна прогрохотать ударным клином, в то время как 16-я армия прикрывает фланг на Волхове. 18-я армия, в соответствии с приказом, не наступала на Ленинград. Ее задачей была очистка и занятие Эстонии.
<...>

Группа армий в начале августа отстояла все еще так далеко, что приходилось рассчитывать еще на один марш-бросок. Так как согласно директиве главного командования сухопутных сил южнее озера Ильмень следовало сформировать только фланг обороны, предписанный «главный удар справа» должен быть сильнее акцентирован. Командование 16-й армии приняло под свое начало I и XXVIII армейские корпуса, которым следовало наступать по фронту шириной 50 км (общая полоса наступления армии достигала 190 км). LVI моторизованный армейский корпус занимал позиции перед Лугой, ХХХХI танковый корпус на обоих лужских плацдармах и XXXVIII корпус были готовы к наступлению в направлении Нарва—Кингисепп.
I авиакорпус действовал перед 4-й танковой группой, тогда как VIII авиакорпус должен был «расчищать» путь 16-й армии. Корпус генерала авиации барона Рихтгофена был предназначен для поддержки наземных операций. До того момента его использовали в группе армий «Центр» и могли быстро перебросить в новый оперативный район.
Эта задержка и сложности с подвозом в 16-й армии среди прочего явились поводом для того, чтобы запланированная между 22 июля и 6 августа дата наступления пять раз переносилась. Когда наконец 7 августа было назначено днем наступления, погода изменилась настолько, что в воздух не смог подняться ни один самолет.
Генерал-полковник Гёпнер энергично протестовал против нового перенесения даты. Подготовка к наступлению на обоих плацдармах продвинулась настолько далеко, что дальше ее уже нельзя было откладывать. Командование группы армий уступило этому протесту с тем, чтобы ХХХХI танковый корпус начал наступление 8 августа, однако другие корпуса должны были ожидать другого срока.
Дождем, дождем и еще раз дождем было отмечено утро 8 августа. Командиры, офицеры и личный состав 1-й, 6-й танковых дивизий, 36-й моторизованной и 1-й пехотной дивизий нетерпеливо поглядывали на свои часы и на небо. Не следует ли наступление еще раз отложить, поскольку дождь превратил все дороги в месиво и ни один свой бомбардировщик не мог оказать поддержки?
И вот — за несколько минут до 9.00 — залп немецких орудий разорвал серое утро. Когда стрелки часов перешли на 9.00, поднялись пехотинцы и саперы. Стрелки вскочили на свои мотоциклы, и танки покатились...
Немецкое наступление на Ленинград началось!
Противник был готов. Он так ожесточенно оборонялся, что наступавшие уже в первые часы понесли ощутимые потери. Лишь 1-я танковая дивизия смогла продвинуться на северо-восток. Солдаты соседней 1-й пехотной дивизии продвигались вперед лишь по метру. Атака 6-й танковой и 36-й моторизованной дивизий натолкнулась на решительный отпор, поддержанный сильнейшим артиллерийским огнем. Продвижение достигло лишь 3—5 км, но это было все.
Танковая группа приказала: «ХХХХI танковый армейский корпус, остановясь на достигнутой линии и произведя необходимое выравнивание позиций, переходит к обороне».
Командование группы армий вмешалось и захотело провести наступление, переместив направление главного удара вправо. Генерал-полковник Гёпнер не дал себя уговорить в дальнейшем наносить главный удар ХХХХI танковым корпусом. Конечно, он настоял на том, чтобы теперь вперед продвигался LVI моторизованный армейский корпус под Лугой.
Советский фронт 9 августа прорвала 1-я танковая дивизия. Дивизия выдвинулась на север и затем ударила во фланг врага, оборонявшегося перед 6-й танковой дивизией. Через двое суток 1-я танковая дивизия вышла в тыл противнику! 1-я пехотная, 6-я танковая и 36-я моторизованная дивизии получили передышку. 1-я пехотная и 6-я танковая дивизии развернули фронт на восток, в то время как 36-я моторизованная дивизия позади этих дивизий выдвинулась на открытый левый фланг. 8-я танковая дивизия, которая теперь входила в состав ХХХХI танкового корпуса, заняла место на правом фланге. 8 августа [? – А.Т.] все дивизии преодолели лесную полосу, перерезали железнодорожную линию Кингисепп—Красногвардейск и отбросили противника.
Можно было продвигаться дальше.
Сосредоточенный перед Лугой LVI моторизованный армейский корпус (слева направо: 269-я пехотная дивизия, полицейская дивизия СС, 3-я моторизованная дивизия) 10 августа продвинулся обеими левофланговыми дивизиями. После первоначального успешного продвижения наступление захлебнулось перед глубоко эшелонированным оборонительным валом советского ХХХХI стрелкового корпуса. Так как и последующие дни не принесли успеха, корпус был остановлен. 3-я моторизованная дивизия была спешно переброшена в распоряжение ХХХХI танкового корпуса, чтобы усилить здесь последующий прорыв.
15 августа на командный пункт танковой группы прибыл командующий группой армий, чтобы познакомиться с замыслом, по которому вся танковая группа должна была через Красногвардейск решительно пойти на Ленинград. Фельдмаршал фон Лееб одобрил эти замыслы, однако отказался дать в подкрепление свежие дивизии.
День еще не кончился. И тут около 18.00 поступил приказ, перечеркнувший все планы. Штаб LVI моторизованного армейского корпуса в составе 3-й моторизованной дивизии [и дивизии] СС «Мертвая голова» должен быть незамедлительно переподчинен командованию 16-й армии, чтобы выправить там критическое положение. Этот приказ, который на командном пункте генерал-полковника Гёпнера произвел эффект разорвавшейся бомбы, зафиксирован в следующей официальной записи: «Таким образом, в тот день, когда наступавший фланг группы после продолжительных, чрезвычайно отважных, но вместе с тем и кровопролитных атак пошел вперед и окончательно погнал врага, у танковой группы... забрали последние, с трудом приведенные в боевую готовность резервы. Тем самым танковая группа командованием группы армий во второй раз была остановлена перед достижимой целью!»
Генерал-полковник Гёпнер был вынужден дать своим дивизиям приказ беречь силы и не переходить линии Волосово—Бегунцы. 1-я танковая дивизия, преодолев небольшое вражеское сопротивление, 16 августа заняла Волосово, в 40 км юго-западнее Красногвардейска. Корпусу Рейнхардта тем временем вследствие малочисленности личного состава удавалось проходить в сутки лишь по 10 км, хотя больше уже не ощущалось организованного сопротивления Советов. 1-я, 6-я танковые и 36-я моторизованная дивизии до 21 августа вышли в район юго-западнее Красногвардейска и фронтом полосой 150 км перешли к обороне. Лишь 8-я танковая дивизия была повернута на юг.
Левый фланг корпуса был обеспечен, когда 58-й пехотной дивизии удалось с юга установить взаимодействие с 1-й пехотной дивизией. 1-я пехотная дивизия (ген.-лейтенант Клеффель) 17 августа с востока ворвалась в Кингисепп, в то время как 209-й пехотный полк (подполковник Крейпе) 58-й пехотной дивизии с южного направления также достиг города. Сопротивление было ожесточенным; особенно отважно сражались советский 263-й пулеметный батальон и курсанты морского училища.
Штаб XXXVIII армейского корпуса 18 августа вышел из подчинения танковой группы и в составе 1-й и 58-й пехотных дивизий перешел в 18-ю армию. Армия генерал-полковника фон Кюхлера должна была принимать участие в захвате Ленинграда. Она образовывала левый фланг наступательного клина.
Как же выглядел правый фланг?
16-я армия в конце июля своим флангом сумела сомкнуться с танковой группой. I армейский корпус (11-я и 21-я пехотные дивизии) был введен в направлении озера Ильмень. XXVIII армейский корпус в составе 121-й и 122-й пехотных дивизий был оттянут за восточнопрусский корпус, чтобы передислоцировать его ближе к танковой группе.
Озеро Ильмень, этот треугольной формы богатый рыбой водоем площадью 659 км2 при низком уровне воды и 2230 км2 в полую воду разделил 16-ю армию, чьи II и Х армейские корпуса очень растянутым фронтом оставались стоять южнее озера. Советы понимали важное значение этого района. В Новгороде, на северной оконечности озера Ильмень, располагалась ставка маршала Ворошилова. 48-я армия генерал-лейтенанта Акимова получила задание оборонять западный берег озера. Слева направо встали 70-я, 237-я стрелковые дивизии и 1-я дивизия народного ополчения, ожидая штурм немцев.
I армейский корпус подошел быстро. 21-я пехотная и 126-я рейнско-вестфальская пехотная дивизии (последняя входила в состав Х армейского корпуса) вышли одновременно юго-западнее озера Ильмень. 21-я пехотная дивизия заняла Шимск, в то время как из 126-й пехотной дивизии лишь 424-й полк переправился через Шелонь и прямо по берегу озера пошел на север. Общее наступление вдоль берега на Новгород началось 12 августа в 5.00. 21-я пехотная дивизия наступала слева, 424-й пехотный полк справа широкого шоссе. 11-я пехотная дивизия выдвинулась еще дальше влево и на третьи сутки наступления перерезала участок железной дороги Луга — Новгород.
Солдаты 21-й пехотной дивизии (ген.-лейтенант Шпонхеймер) и усиленный 424-й пехотный полк (подполковник Хоппе), преодолевая многочисленные притоки озера Ильмень, с боями шли на северо-восток. Утром 15 августа перед взорами немецких солдат возникли многочисленные башни Новгорода.
Новгород, одно из старейших поселений огромного русского государства, был целью 21-й пехотной дивизии. Город был основан еще Рюриком в эпоху Карла Великого, в Средние века получил любекское городское право. У него была богатая история, и до сих пор лишь один раз — в XVII столетии — штурмом он был взят противником. Советское командование 48-й армии 15 августа радировало защитникам Новгорода, 305-й стрелковой, 128-й мотострелковой дивизиям и 21-й танковой бригаде: «Новгород защищать до последнего человека!»
Было 16.00. Генерал-полковник Буш, командующий 16-й армией, прибыл в 424-й пехотный полк. Одновременно раздалось завывание моторов «Ju-87» [Немецкие пикирующие бомбардировщики]. Машины VIII авиакорпуса, которые должны были провести штурмовку укреплений Новгорода, пронеслись в небе.
Последняя эскадрилья «Ju-87» прилетела в 17.30. После этого вверх взметнулся чад, дым и огонь. Было видно, как перед городом встала серая стена, в которой грохотали взрывы. Батареи бросали все новый огонь в смертельно раненый город.
Когда стрелки часов передвинулись на 18.00, пехотинцы бросились вперед с примкнутыми штыками, бросая ручные гранаты, прорвались к первой линии обороны русских, захватили проход к противотанковому рву и, задыхаясь, истекая потом и кровью, достигли южного пригорода Троицкий.
I армейский корпус решил окружить ночью Новгород, основными же силами наступать с запада на Чудово. 3-й пехотный полк (полковник Беккер) 21-й пехотной дивизии и 424-й пехотный полк (подполковник Хоппе) 126-й пехотной дивизии должны были вести бой за Новгород. Оба командира полагали справиться с этой задачей решительным наступлением.
«1-я рота 424-го полка (обер-лейтенант Рихтер) 16 августа, после 4.00, ворвалась в Новгород и обнаружила разбомбленный «Ju-87» путь в главные ворота кремля незанятым. За отходящим арьергардом русских рота сразу же заняла внутреннюю часть крепости, а вошедшие вместе с ротой корреспонденты роты пропаганды Кауфман и Гревен в 7.00 водрузили флаг на главной башне. Командир полка доложил в 21-ю пехотную дивизию: 424-й полк в 6.00 взял Новгород и кремль!» [Лозе Г. История рейнско-вестфальской 126-й пехотной дивизии.]
Идущий следом 3-й пехотный полк прошел мимо Новгорода, чтобы севернее города переправиться через Волхов, захватить плацдарм и оттуда занять восточную часть Новгорода и остров Волхов. План этот 17 августа не удался. 3-й пехотный полк спокойно переправился через реку у Стининки, но двумя батальонами застрял перед северо-восточной окраиной города, тогда как 1-й батальон 3-го пехотного полка прикрывал фланг от Сарелье на восток.
424-й пехотный полк и 2-й батальон 23-го пехотного полка были выдвинуты на плацдарм, чтобы на следующий день поддержать наступление. Исходная позиция была занята во второй половине дня 18 августа. Однако, когда наступил час атаки, разразилась гроза и начался ливень, перешедший в затяжной дождь и превративший местность в болото. Тогда, около 17.00, внезапно вынырнули «Ju-87». Когда упала последняя бомба, солдаты, мокрые и грязные, выскочили из своих нор и бросились в атаку. 2-й батальон 424-го пехотного (майор Шиллинг) и 2-й батальон (майор Шпитхоф) 23-го пехотного полков выбили Советы из их окопов и два часа спустя стояли на востоке Новгорода. 3-й батальон (капитан Каппель) 424-го пехотного полка обеспечивал фланги с востока, вышел к Малому Волхову и на следующий день занял монастырь.
Первый плацдарм на Волхове появился! Противник, в особенности 19-й стрелковый полк, в последующие дни неоднократно атаковал монастырский бастион, получивший название «Алказар». Немецкий плацдарм под Новгородом держался!
I армейский корпус перед 11-й пехотной дивизией, после того как она по непроходимым дорогам добралась до Вятичей, поставил задачу следовать позади 21-й пехотной дивизии и развернуться к Волхову. Командир 11-й пехотной дивизии принял командование на новгородском плацдарме и к северу от него. 44-й пехотный полк располагался на правом фланге, 2-й пехотный — в центре и 23-й пехотный полк на севере.
Фронт на Волхове был сформирован!
Фронт, прослывший самым безотрадным в России; фронт, где шесть месяцев длилась зима, а шесть месяцев местность превращалась в болота; фронт, где природа, казалось, так и осталась без каких-либо изменений со дня ее творения; фронт, где ни разу не было боев в котле, но складывалось впечатление, будто война уже давным-давно проиграна Германией!
21-я пехотная, передовая дивизия I армейского корпуса, пошла на север, чтобы перерезать у Чудова важную железнодорожную линию Ленинград— Москва. Брошенная вперед ударная группа под командованием майора фон Глазова (21-й разведбатальон, 2-й дивизион 37-го артполка, 666-я батарея штурмовых орудий, 272-й армейский зенитный дивизион, 9-я хим. рота, роты самокатчиков 24-го и 45-го пехотных полков) была направлена на Чудово. 45-й пехотный полк форсированным маршем шел вслед и взял Луку, к юго-востоку от города.
Дивизия для последнего штурма собралась в Глушице на реке Полисть. 21-й разведбатальон ворвался в Корпово на реке Кересть и обеспечил фланг с запада. 24-й пехотный полк вел бои восточнее Чудова, тогда как 45-я пехотная дивизия (полковник Шилль) атаковала город с фронта. 2-я рота первой была на Керести. Обер-фельдфебель Фейге около полудня со своим взводом захватил автодорожный мост. Лейтенант Кале занял неповрежденный железнодорожный мост. 24-й пехотный полк (полковник Хейнрикс) захватил остальные мосты в Чудове. 2-й батальон 45-го пехотного полка (подполковник Матуссик) во второй половине дня 20 августа был направлен на восток, смял Советы между Слободой и Волховом, взял крупный железнодорожный мост и создал второй немецкий плацдарм на восточном берегу Волхова!
Советский 311-й стрелковый полк больше не мог оказывать сопротивление и спешно отошел на Кириши. 21-я пехотная дивизия, которая до сих пор несла на себе основную тяжесть боев — за последние десять суток она потеряла 215 убитыми и 602 человека ранеными, — перегруппировалась и пошла дальше. Через шесть дней вышла к Волхову у Грузина. Здесь дивизия заняла оборону. Теперь от Новгорода до Грузина стояли 11, 126 и 21-я пехотные дивизии.
Волховский фронт стабилизировался. XXVIII армейский корпус наступал налево от направления удара I армейского корпуса. В составе 122-й (слева) и вновь подошедшей 96-й (справа) пехотных дивизий он наступал на северо-запад, тогда как 121-я пехотная дивизия выдвинулась на северо-восток, 21-я пехотная дивизия перерезала железную дорогу Ленинград—Москва и заняла Тосно. Тем самым был обеспечен фланг 4-й танковой группы с востока, которая могла штурмовать Ленинград.
Советское командование видело опасность, возникшую в результате стремительного продвижения вдоль Волхова и, по-видимому, отрезавшую Ленинград от Центральной России. Прежний Северный фронт, который воевал исключительно против Финляндии, был расформирован. Возникли Карельский и Ленинградский фронты, последний получил командование войсками на подступах к миллионному городу. Генерал-лейтенант Попов стал командующим, Жданов — членом военного совета.
Командование северо-западного направления было превращено в Северо-Западный фронт. Маршал Ворошилов отставлен. Командование принял генерал Собенников. Он отвечал за ведение боевых действий на реке Волхов и в районе озера Ильмень. Для обеспечения стыка между Ленинградским и Северо-Западным фронтами на позиции были выдвинуты две свежие армии. Это были 52-я армия под командованием генерал-лейтенанта Клыкова и 54-я армия под командованием маршала Кулика, который до того был начальником штаба у маршала Буденного на Украине. Обе армии напрямую подчинялись Москве.
Германская сторона в то же самое время произвела перегруппировку. Главное командование сухопутных сил признало, что имеющимися силами группа армий «Север» уже не в состоянии взять Ленинград. Потому 16 августа ОКХ приказало передать из группы армий «Центр» в северный район XXXIX танковый корпус в составе 12-й танковой, 18-й и 20-й моторизованных дивизий.
XXXIX танковый корпус (ген. танковых войск Шмидт) 24 августа прибыл в район группы армий «Север». 18-я моторизованная дивизия (ген.-майор Геррлейн) была первым крупным соединением, которое в тот же самый день вошло в боевое соприкосновение с врагом у Чудова. 20-я моторизованная и 12-я танковая дивизии еще находились на марше между Шимском и Новгородом.
Тем самым германский фронт на юго-востоке получил существенное подкрепление, способствовавшее тому, что долгое время требуемое главным командованием направление «главного удара справа» на деле смогло превратиться во взятие Ленинграда в кольцо. План группы армий «Север» был следующим: 16-я армия замыкает фронт на Волхове и южнее озера Ильмень в районе Валдайской возвышенности с востока. Вновь сформированная «группа Шмидта» (ХХХIХ танковый и XXVIII армейский корпуса) завершает окружение Ленинграда с юго-востока, 4-я танковая группа с юга и 18-я армия с запада.
Центр наступления Южного фронта еще находился далеко, в то время как левый фланг уже стоял перед Красногвардейском и правый у Чудова. Советские соединения еще вели бои на Лужских позициях. Прошел немалый срок, прежде чем L армейский корпус занял исходное положение для фронтальной атаки на Лужские позиции.
Обе дивизии — 269-я пехотная, полицейская дивизия СС — дислоцировались несколькими километрами южнее и юго-западнее Луги. Полицейская дивизия СС (бригадефюрер [Генерал-майор войск СС] Мюльферштедт) даже продвинулась вплотную к реке Луге неподалеку от города и штурмом взяла множество дотов. Слева от 269-й пехотной дивизии были введены части 285-й охранной дивизии, осуществлявшие взаимодействие с 8-й танковой дивизией. 122-я пехотная дивизия XXVIII армейского корпуса принимала участие в первой фазе наступления, окружая город Лугу с востока.
L армейский корпус (ген. кавалерии Линдеман) 22 августа начал штурм центра лужских укреплений. Продвижение складывалось тяжело. Советы приходилось буквально выбивать из их бункеров и окопов. 269-я пехотная дивизия (ген.-майор фон Лейзер) с боями медленно продвигалась западнее Луги в излучине реки на север, в то время как полицейская дивизия СС шла прямо на Лугу.
ХХХХI советский стрелковый корпус ожесточенно оборонялся и даже перешел в контратаку, поддержанную танками. L армейский корпус до 24 августа подбил 43 вражеских танка и захватил 115 бункеров. Полицейская дивизия СС в тот же день взяла город Лугу и 500 пленных. Потери дивизии СС были столь высоки, что она уже не была в состоянии 25 августа продолжать наступление.
Фронтальное наступление было облегчено поворотом 8-й танковой дивизии (ген.-майор Бранденбергер). Дивизия, сама сохранившая лишь одну треть первоначального боевого состава, захватила Сиверский на участке железной дороги Луга—Красногвардейск. 8-я танковая дивизия повернула почти на 180° на юг, чтобы пойти навстречу L армейскому корпусу. Одновременно с востока подошли 122-я и 96-я пехотные дивизии. 122-я пехотная дивизия 28 августа была остановлена северо-восточнее Луги, чтобы далее двинуться в направлении Тосно.
96-я пехотная дивизия (ген.-лейтенант Шеде) 24 августа получила задачу со своего лужского плацдарма у Оредежа незамедлительно наступать на северо-восток, чтобы отсечь отступающим из Луги Советам отход на север. Несмотря на проливной дождь и полностью раскисшие дороги — лишь пехотинцы были в состоянии двигаться дальше, автомашины и орудия безнадежно завязли в грязи, — 27 августа дивизия достигла станции Новинка и в результате этого отрезала последнюю возможность отхода противнику.
Советское командование приказало трем окруженным дивизиям рассредоточиться на более мелкие группы и пробиваться на север в направлении Ленинграда. Штаб 8-й танковой дивизии с немецкой стороны принял управление на поле боя. Собственные силы для такой борьбы были слишком слабы, так как мало-помалу пехота и подвижные разведподразделения переводились на другие участки. В действие пришлось ввести даже роты снабжения, чтобы очистить Лужский котел. Сам котел был разрезан 7 сентября, а 15 сентября подавлен последний очаг сопротивления. 20 000 солдат противника попали в плен. Плацдарм для окружения Ленинграда был завоеван!
Германские армии с трех сторон подошли к городу Петра Великого или колыбели Октябрьской революции. Наступление XXXIX танкового корпуса (ген. танковых войск Шмидт), которое практически должно было нанести Ленинграду «смертельный удар», не вышло за пределы начальной стадии. 18-я моторизованная дивизия, вместо запада, развернулась на север. Советы отсюда значительными силами наступали на железнодорожную линию Любань—Чудово, чтобы вновь отбить эту жизненно важную линию. Дивизию — для четкого командования — подчинили I армейскому корпусу.
Тем временем подошла 12-я танковая дивизия (ген.-майор Харпе) и через порядки 121-й пехотной дивизии, 25 августа взяв Любань, пошла на запад. Пехотная дивизия отошла от шоссе, чтобы освободить дорогу танкам. 12-я танковая достигла Ижор и 28 августа взяла населенный пункт. Затем она встала. Больше сил у нее не было.
Третья дивизия XXXIX танкового корпуса — 20-я моторизованная дивизия (ген.-майор Цорн) — не могла оказать 12-й танковой дивизии никакой поддержки. Дивизия с приданным 424-м пехотным полком (126-я пехотная дивизия) была направлена на север к Неве, чтобы обеспечить фронт со стороны Ладожского озера. Тем самым 31 августа стало бесспорно, что XXXIX танковый корпус выпадал из общего наступления на врага!
Цель группы армий «Север» в конце августа была столь же далека, как и четыре недели назад!
Район боевых действий группы армий «Север» охватывал не только Прибалтику и Ингерманландию. Большое, частью незнакомое пространство южнее озера Ильмень входило в него тоже. Правый фланг 16-й армии в начале августа стоял широким, растянувшимся фронтом западнее Ловати, которая почти строго в направлении с юга на север впадала с юго-востока в озеро Ильмень. На самом краю правого фланга севернее Невеля вперед продвигался L армейский корпус в составе 251-й и 253-й пехотных дивизий. (Командование корпуса позднее было переведено на Лужский фронт, обе пехотные дивизии передислоцированы в группу армий «Центр».) II армейский корпус своими тремя соединениями— 12, 32 и 123-й пехотными дивизиями — присоединился у Холма.
Затяжной дождь так парализовал все передвижения, что пришлось перейти к обороне.
Х армейский корпус (ген. артиллерии Хансен) южнее озера медленно продвигался на восток. Советские позиции западнее Старой Руссы оказались мощнее и более глубоко эшелонированными, нежели полагали. XXII стрелковый корпус 180, 183, 237, 254-й стрелковыми дивизиями и 1-й танковой бригадой оборонял лесистую и многоводную местность.
Командование 16-й армии приказало атаковать с фронта Старую Руссу. 126-я (ген.-лейтенант Лаукс), 30-я (ген.-лейтенант фон Типпельскирх) и 290-я (ген.-лейтенант барон фон Вреде) пехотные дивизии заняли исходные позиции. Первый день наступления прошел успешно, однако уже на второй пехотинцев остановил сильный огонь обороняющихся. Лишь введение в действие VIII авиакорпуса генерала барона фон Рихтгофена 7 августа расчистило 126-й пехотной дивизии путь в пылающую Старую Руссу. 3-й батальон 426-го пехотного полка (майор Бунцель) первым ворвался в город. 126-я и 30-я пехотные дивизии продолжали наступать дальше, переправившись через реку Полисть, прошли до рек Редьи и Ловати. 290-я пехотная дивизия повернула на юг, чтобы обеспечить фланг. Отсюда и до все еще стоявшего у Холма II армейского корпуса зияла огромная брешь. В этом советское командование усмотрело свой шанс. Оно передало Северо-Западному фронту 34-ю армию (ген.-майор Качанов) с задачей провести контрнаступление через Старую Руссу на Дно, чтобы отрезать весь правый фланг группы армий «Север».
34-я советская армия 12 августа XXI, XXII, XXIV стрелковыми корпусами и XXV кавалерийским корпусом — в целом восемью дивизиями (3, 254, 163, 257, 262, 202, 245-й стрелковыми дивизиями с правого фланга на левый) — устремилась в брешь. Эти сильные соединения первым же ударом отбросили немецкое охранение назад!
Советы пошли не только на запад, но и повернули на север. Через сутки танки с красными звездами углубились на 22 км на запад и находились всего лишь в 16 км южнее Старой Руссы. Х корпусу угрожало окружение!
Генерал от артиллерии Хансен тотчас же приказал своим 126-й и 30-й пехотным дивизиям развернуться и встать справа от находящейся под угрозой 290-й пехотной дивизии. Угроза этим не была устранена. С 8 августа еще четыре свежие советские дивизии вошли в 80-километровую брешь и пошли на II армейский корпус. В этот же день 12 вражеских дивизий ударили в открытый правый фланг 16-й армии!
Командование группы армий в этой опасной ситуации решило остановить продвижение танковой группы и ускоренным маршем направить LVI армейский корпус на Дно и Старую Руссу. 3-й моторизованной дивизии и дивизии СС «Мертвая голова» потребовалось четверо суток, чтобы пройти 260-километровый отрезок от Луги до Холма. Затем с ходу они развернулись на северо-восток во фланг 34-й советской армии.
Это было кульминацией, ибо противник рассек 30-ю и 126-ю пехотные дивизии. Наконец, 20 августа передовой отряд дивизии СС «Мертвая голова» и шедшая ей навстречу 30-я пехотная дивизия у Горок протянули друг другу руки! Враг был разбит, Х армейский корпус вызволен. Более 10 000 советских солдат попали в плен, 141 танк, 246 орудий и много других трофеев, среди них и впервые захваченный «сталинский орган» [«Катюша»] оказались в немецких руках.
Генерал пехоты фон Манштейн своими обеими дивизиями продолжил наступление на восток. Х армейский корпус примкнул к 30-й и 290-й пехотным дивизиям. (126-я пехотная дивизия была переброшена на реку Волхов.) По плану армии оба корпуса должны были взять не только Валдайскую возвышенность, но еще и восточнее Волхова продвинуться на северо-восток. II армейский корпус за Холмом должен был обеспечивать фланг с востока.
И тут в приготовления вмешался новый дождь. Грязь препятствовала применению танков. Авиаразведка обнаружила, что советский фронт стабилизировался между Холмом и Старой Руссой. Теперь здесь стояли лишь 11, 27 и 34-я армии. Потому командование 16-й армии было вынуждено отказаться от своих первоначальных оперативных замыслов и продолжать продвижение на восток.
Наступление началось 31 июля. При этом 290-я пехотная дивизия в конце концов в качестве левофланговой была вынуждена растянуть свой фронт на 40 км и больше уже не выходить за Колпинку. 30-я пехотная, 3-я моторизованная и дивизия СС «Мертвая голова» фланговыми ударами сковали 11-ю и 34-ю армии, чтобы облегчить продвижение II армейскому корпусу, усиленному 19-й танковой дивизией группы армий «Центр». II армейский корпус с 19-й танковой дивизией (ген.-лейтенант фон Кнобельсдорфф) наступал на северо-восток.
«Когда 7 августа подошли к высотам примерно в 6 км южнее Демянска, 27-й танковый полк (подполковник Томале) был введен в бой. 4-й пехотный полк (полковник Фаллей) 32-й пехотной дивизии сел на танки... Сначала шли большим лесом. Примерно в 2 км от Демянска авангард наткнулся на вражеские танки, которые были уничтожены. Одновременно в атаку пошла русская пехота, так что нашему пехотному полку пришлось спешиться с танков и отбросить русских. Танковая атака покатилась дальше. Взорванный маленький мост и дорожные заграждения задержали ненадолго... Первоначальной целью был мост через Явон. Демянск взяли с ходу» (Кнобельсдорфф О. фон. История нижнесаксонской 19-й танковой дивизии).
Вторая дивизия LVII моторизованного армейского корпуса — 20-я танковая дивизия — также подошла к Демянску и усилила немецкие силы, которые немедленно пошли дальше на восток. При этом разведывательная группа 48-го пехотного полка (12-я пехотная дивизия) 8 августа стала первым немецким подразделением вермахта, вышедшим к верховьям Волги. 30-я, 32-я пехотные, 19-я и 20-я танковые дивизии гнали перед собой Советы. 30-я пехотная и 19-я танковая дивизии при этом окружили крупную вражескую группу около Молвотиц. 12-я пехотная дивизия продолжила марш на восток и вышла к озеру Селигер.
Успех был достигнут: правый фланг группы армий был очищен, германский фронт дошел до Валдайской возвышенности и продвинулся до западных склонов, вынудив врага к обороне! Бои последних двух недель дали около 35 000 пленных и трофеями или уничтоженными около 117 танков, 254 орудия и много другого снаряжения.
После окончания этого сражения главное командование сухопутных сил приказало до 24 сентября незамедлительно вернуть 19-ю и 20-ю танковые дивизии группе армий «Центр». 123-я пехотная дивизия (ген.-майор Раух) сменила последние танковые подразделения и протянула линию своего фронта до Осташкова, самой восточной и в то же самое время самой южной позиции фронта группы армий «Север».
Отсюда не было никакой связи с группой армий «Центр», а тянулись лишь болота, леса, озера и снова болота.
Судьба сражения на северо-западе России решалась не на Валдайской возвышенности, а под Ленинградом. Советское правительство намеревалось во что бы то ни стало и любой ценой удержать город.
Оборонительные работы в конце августа — начале сентября проводились гораздо энергичнее, чем прежде. Генерал-лейтенант Попов, командующий Ленинградским фронтом, сдал командование маршалу Ворошилову. Последний не проявил должной жесткости, чтобы призвать население к крайнему напряжению сил. Поэтому Москва 11 сентября прислала в Ленинград генерала армии Жукова и назначила его командующим Ленинградским фронтом. Одновременно с Жуковым прибыл генерал-полковник Воронов в качестве прямого представителя советского главного командования. [Не имеет смысла комментировать все сведения автора о советской стороне – А.Т. ]
Генерал армии Жуков принял крайние меры, чтобы превратить Ленинград в крепость. Он поручил генерал-майору Свиридову командовать тяжелой артиллерией. Генерал-майор Заваров стал комендантом Ленинграда. Он нес ответственность за формирование и использование дивизий народного ополчения. До сентября нужно было сформировать 6 дивизий. Позднее это число увеличилось до 20, так что в конце концов под ружье встало 300 000 мужчин разных профессий и возрастов, не проходивших военной службы.
Самые передовые линии обороны, которые проходили в 25 км от городских окраин, были заняты. Сам Ленинград был разбит на шесть секторов обороны. Для укрепления армии были мобилизованы коммунистические партийные функционеры. Секретари ЦК КПСС, областного и городского комитетов Штыков, Жданов, Кузнецов, Капустин и Соловьев были советниками-членами штаба фронта.
Местная промышленность производила исключительно военную продукцию. 92 крупных предприятия города, среди них Кировский и Ижорский заводы, были переведены в тыл. Воздушное обеспечение осуществляли II противовоздушный и VII истребительный корпуса, которым только в августе придали еще 4 авиаполка и в сентябре 2 авиагруппы. Советские воздушные силы в этот момент превосходили немецкие.
Этот факт сделал возможным полеты на Берлин дальних бомбардировщиков. Первый такой налет был проведен в ночь на 9 августа. 5 самолетов типа «ДБ-3» Краснознаменного Балтийского флота под командованием полковника Преображенского и капитанов Ефремова, Плоткина, Хохлова и Грешникова взлетели в сумерках 8 августа с аэродромов на Эзеле. Машины описали широкую петлю над морем и, зайдя с Штеттина, подошли к столице рейха, где сбросили бомбы.
Но судьба должна была решиться на земле.
Красная армия в начале сентября 1941 года на подступах к Ленинграду слева направо имела следующие соединения: 5-я морбригада, 125-я, 268-я стрелковые дивизии, 2-я дивизия народного ополчения, 11, 191, 118-я стрелковые дивизии. Эти соединения занимали первую линию обороны; во второй линии располагались 48-я, 281-я стрелковые дивизии, 1-я и 3-я дивизии народного ополчения. У дивизий не было прямого контакта с врагом, так как перед ними еще вели боевые действия 42-я армия (ген.-лейтенант Иванов) и 55-я армия (ген.-майор Лазарев).
Группа армий «Север» в первые недели сентября предприняла необходимые приготовления для заключительной фазы наступления на Ленинград. 4-я танковая группа снова находилась на направлении главного удара. Она разделилась на три отдельные группы. XXVIII армейский корпус (ген. пехоты Викторин) 122, 96 и 121-й пехотными дивизиями (справа налево) по обе стороны железнодорожной линии Чудово—Ленинград наступал с востока, причем 122-я пехотная дивизия правым флангом стояла на Неве. L армейский корпус (ген. кавалерии Линдеман) с 269-й пехотной и полицейской дивизией СС подошел из района южнее Красногвардейска. ХХХХI танковый корпус (ген. танковых войск Рейнхардт) в составе 1-й. 6-й танковых и 36-й моторизованной дивизии располагался юго-западнее этого же города. 18-я армия XXXVIII армейским корпусом (ген. пехоты фон Каппуи) принимала участие в наступлении с запада. 291-я пехотная дивизия взяла Ропшу, южнее от нее развертывались 58-я и 1-я пехотные дивизии.
1-й воздушный флот еще раз мобилизовал все наличествующие силы. Штаб I авиакорпуса (ген. авиации Фёрстер) располагал 1, 4, 76 и 77-й бомбардировочными эскадрами, 54-й истребительной эскадрой и 26-й эскадрой штурмовиков. Эскадрильи бомбардировщиков взлетали из Дна, Саборовки, Коровьего Села и Роскополья, истребители и штурмовики из Сарудинье. VIII авиакорпус (ген. авиации барон фон Рихтгофен) принимал участие в предстоящих действиях в составе 2-й бомбардировочной эскадры, 2-й эскадры штурмовой авиации, 27-й истребительной эскадры, 2-й эскадрильи 210-й бомбардировочной группы и 2-й учебной эскадры с аэродромов Веретена, Рыбицы, Спасской Полисти и Любани. В целом в начале сентября в распоряжении имелось 203 бомбардировщика, 60 штурмовиков, 166 истребителей, 39 пикирующих бомбардировщиков и 13 самолетов-разведчиков. Воздушной мощи такой численности с германской стороны еще никогда не было над северным участком Восточного фронта!
Наступление началось 9 сентября в 9.30. Цель уже не обозначалась как захват, а окружение Ленинграда. Воздушная поддержка из-за наземного тумана в первые два часа отсутствовала. Пехотинцы, саперы, танкисты, стрелки-мотоциклисты, истребители танков были вынуждены одни справляться с противником. Лишь около 11.00 подошли пикировщики «Ju-87» и бомбардировщики и сбросили свой разрушительный груз.
Находившаяся на передней линии фронта 36-я моторизованная дивизия — 118-й моторизованный полк в авангарде — ворвалась в советские укрепления с обеих сторон и продвинулась на 4 км по медленно поднимающейся местности. 1-я танковая дивизия пробивалась рядом с ней, чтобы на следующий день усилить прорыв. 1-ю танковую дивизию во фланг атаковал противник, и она была вынуждена обороняться на шоссе Красногвардейск — Красное Село. 118-му пехотному полку (полковник Каспер), наоборот, в многочасовом бою удалось взять Дудергофские казармы и в 20.45 захватить высоту 143. В результате немецкие солдаты заняли господствующие высоты в Дудергофе.
6-я танковая дивизия в первые два дня наступления продвигалась медленно. Сначала ей пришлось уничтожить 32 дота и 2 бронеколпака, прежде чем можно было подумать о продвижении вперед. Точно так же обстояло дело и у L армейского корпуса. Полицейская дивизия СС 10 сентября остановилась у Красногвардейска. Зато 269-й пехотной дивизии удалось с юго-востока ворваться в город. Здесь 42-я советская армия ввела в бой крупные силы. [Любопытное замечание. Естественно, никаких "крупных сил" 42-я армия в бой за Красногвардейск не вводила. – А.Т.] Уличные бои продолжались до полудня 13 сентября, затем Красногвардейск пал.
Успешнее и быстрее шло наступление на левом фланге ХХХХI танкового корпуса. 1-я танковая дивизия сформировала боевую группу под командованием майора доктора Экингера (1-й батальон 113-го стрелкового полка, 6-й батальон 1-го танкового полка, 2-й дивизион 73-го артполка), которая взяла местность Дудергоф и Лысую Гору 11 сентября. Подполковник Дариус, командир 6-го батальона 1-го танкового полка, в 11.30 радировал: «Вижу Петербург и море!»
Наступление шедшей еще левее 18-й армии также развивалось благоприятно. 291, 58 и 1-я пехотные дивизии подошли к Красному Селу. 1-я пехотная дивизия 11 сентября вышла к полигону неподалеку от города. Здесь располагался бывший плац царской гвардии — и внутреннее кольцо второго оборонительного вала Ленинграда. 58-я пехотная дивизия 12-го сентября взяла Красное Село.
58-я дивизия — с 13 сентября под командованием генерал-майора доктора Альтрихтера — повернулась на северо-восток к побережью. 209-й пехотный полк вышел к Урицку. Обер-лейтенант Зиертс, лейтенант Лембке и фельдфебель Хольц были первыми и прорвались к конечной остановке городского трамвая. На дорожном указателе было написано: «Ленинград — 10 км».
1-я пехотная шла вслед за 58-й пехотной дивизией и сместилась влево. Восточные пруссаки продвинулись к северу и у Стрельны остановились у моря. Советский фронт 20 сентября был прорван! Сильные вражеские соединения стояли у Петергофа и Ораниенбаума позади германского фронта! 291-й пехотный полк и стоявшая позади 254-я пехотная дивизия также развернулись и отрезали Советам отход из Ораниенбаума.
Ораниенбаумский котел возник!
1-я танковая и 36-я моторизованная дивизии устремились с юга в обход Красного Села и, несмотря на контратаки превосходящих, поддержанных танками сил врага, прошли дальше и к 15 сентября добрались до Пулковских высот. Ленинград лежал как на ладони перед солдатами генерала Рейнхардта...
Быстрое продвижение вперед обеих моторизованных дивизий увлекло за собой и L армейский корпус. 269-я пехотная дивизия и полицейская дивизия СС наступали на северо-восток. Пушкин — прежнее Царское Село, летняя резиденция царей, — был целью этих дивизий. 1-я танковая дивизия 19 сентября сформировала еще одну боевую группу, чтобы оказать поддержку полицейской дивизии СС при захвате города и царских дворцов.
Это было последнее боевое применение и последний успех 4-й танковой группы под Ленинградом! Командование 18-й армии теперь находилось к югу от Ленинграда. Генерал-полковник Гёпнер сдал участок своей танковой группы генерал-полковнику фон Кюхлеру.
4-я танковая группа на основании директивы № 35 от 5 сентября 1941 года была забрана у группы армий «Север». В этот день Гитлер заявил своему начальнику Генштаба, будто бы задача под Ленинградом выполнена. Город должен был стать «второстепенным театром войны». Немецкие войска теперь должны были наступать на Москву. Ленинград отныне следовало лишь плотно взять в кольцо и при этом установить взаимодействие с финнами на озере Ладога.
VIII авиакорпус, который до сих пор оказывал поддержку правому флангу наступающей группы, также должен был оставить свои военные аэродромы и передислоцироваться на центральный участок Восточного фронта. Авиакорпус в ходе удара по ленинградской линии обороны и для выхода к озеру Ладога прокладывал дорогу группе Шмидта.
XXVIII армейский корпус своими тремя дивизиями — слева направо: 121, 96 и 122-я пехотные дивизии— продвигался вперед вдоль железной дороги и шоссе Чудово— Ленинград и ворвался в первую линию обороны — между Слуцком [Название Павловска в 1918—1948 гг.] и Ивановским на Неве. Слуцк был взят 15 сентября внезапным ударом 667-й батареи штурмовых орудий (обер-лейтенант Лютцов). До Колпина немецкие солдаты не дошли. Советы ввели здесь в бой свои новые танки прямо с конвейера — превосходные «Т-34», против которых наши противотанковые орудия были бессильны.
Силы XXVIII армейского корпуса оказались исчерпаны.
Полная изоляция Ленинграда от внешнего мира произошла в результате удара, направленного еще дальше на восток. 20-я моторизованная дивизия (ген.-майор Цорн), стоявшая у Мги, 2 сентября была усилена и сформировала две ударные группы, которые должны были пройти до озера Ладога. Полковник граф фон Шверин командовал левой группой (2-й батальон 76-го пехотного полка, 3-й батальон 30-го пехотного полка, 1-й дивизион 20-го артполка и многое другое), подполковник Хоппе — правой группой (424-й пехотный полк, 1-й батальон 76-го полка, 1-й батальон 29-го танкового полка и др.). Группа под командованием полковника Томашки (1-й батальон 424-го пехотного полка, 3-й батальон 3-го пехотного полка, 126-й противотанковый дивизион) обеспечивала фланг с востока.
Наступление трех групп уже в первый день (6 сентября) захлебнулось, после преодоления первых 500 м. Не было никакой возможности продвигаться дальше в этой заросшей лесом и чащобой местности. Танки, орудия и грузовики встали. Когда все казалось потерянным, 11-й роте 424-го пехотного полка (лейтенант Левивельдт) удалось обнаружить брешь во вражеском фронте. Правая ударная группа прорвалась и до вечера заняла позднее ставший столь знаменитым железнодорожный поворотный треугольник севернее Мги.
Следующий день принес взятие Синявина и дальнейшей территории в направлении Ладожского озера. Снабжение временно приостановилось, так как ночью Синявино выгорело дотла в результате взрыва складов боеприпасов. Когда 8 сентября над горизонтом взошло солнце, взорам немецких солдат предстал Шлиссельбург.
Выдвинутый вперед разведотряд не обнаружил врага. Штурмовики в 8.45 должны были совершить налет на город. Тогда подполковник Хоппе на свой страх и риск — связь с дивизией и корпусом была давно потеряна — дал приказ к штурму. Батальоны 424-го пехотного полка пошли в атаку в 7.00, и уже 40 минут спустя фельдфебель Вендт (3-я рота 424-го полка) водрузил германское знамя на колокольню церкви.
«Ju-87» VIII авиакорпуса уже взлетели. В этот момент лейтенантам Паули и Фусу после 45-минутных бесплодных усилий удалось связаться по одной из раций со своей батареей у Городка. Та передала радиограмму дальше в 20-ю моторизованную дивизию, которая — вплоть до одной эскадрильи — сумела завернуть штурмовики уже на подлете к самому Шлиссельбургу.
Ленинград был окончательно взят в кольцо!
Три советские армии оказались в кольце в трехмиллионном городе! Это были 23-я армия (ген.-лейтенант Черепанов), которая на Невском фронте между Ладожским озером и Колпином удерживала берег реки. Генерал-майор Лазарев командовал 55-й армией, которая стояла в центре фронта. 42-я армия (ген.-лейтенант Иванов, с 16 сентября ген.-майор Федюнинский) располагалась на западе и правым флангом упиралась в Балтийское море.
8-я армия (ген.-майор Щербаков, с 25 сентября ген.-лейтенант Шебалин) непоколебимо стояла на Ораниенбаумском плацдарме. Советское главное командование запретило сдачу этой позиции. Плацдарм рассматривался как защита гаваней Кронштадта и Ленинграда, если Краснознаменный Балтийский флот собирался в дальнейшем оперировать на море. 8-я армия в конце сентября — начале октября справа налево располагалась следующим образом: 5-я, 2-я морские бригады, 281, 48, 95, 91-я стрелковые дивизии, а 116-я, 80-я стрелковые дивизии стояли в резерве.
Советский флот после потери своих прибалтийских баз полностью ушел в Кронштадтскую бухту. Линкор «Марат» был поставлен на якорь в Кронштадте. Линкор «Октябрьская революция» стоял у причала Балтийской верфи в Ленинграде. Крейсеры «Киров» и «Максим Горький» находились в боевой готовности и стояли на Неве.
Корабли использовались в качестве плавучих батарей. «Октябрьская революция» под командованием капитана 1-го ранга Москаленко была первым кораблем, обстрелявшим немецкие позиции у Петергофа. Корабли представляли угрозу для группы армий «Север», но не могли быть подавлены береговыми дальнобойными батареями.
Попытки люфтваффе еще на первой стадии окружения Ленинграда уничтожить крупные боевые корабли были неудачными. 2-я штурмовая эскадра (подполковник Динорт) VIII авиакорпуса, который перебазировался в Тырково южнее Луги, произвела множество налетов на стоящие на якорях корабли. 3-я эскадрилья 2-й штурмовой эскадры (капитан Штеен) 21 сентября произвела авианалет на Кронштадт, при этом обер-лейтенант Рудель попаданием в «Марат» 1000-килограммовой бомбы нанес столь тяжелые повреждения в носовой части, что позднее корабль отправили на слом. Налет, совершенный двумя днями позднее на крейсер «Киров», оказался безуспешным.
Сам Сталин к этому времени был так озабочен своим флотом, что хотел взорвать корабли с целью недопущения захвата немцами. Только заступничество адмирала Кузнецова и начальника Генштаба Шапошникова спасло Краснознаменный Балтийский флот, сослуживший Ленинградскому фронту неоценимую службу, от уничтожения.
Советы в конце сентября полагали, что смогут прорвать жидкую линию немецкого фронта вокруг Ленинграда, после того как они обнаружили передислокацию 4-й танковой группы и VIII авиакорпуса. Со 2 октября они предприняли неоднократные попытки на суше в районе Петергофа смять немецкие осадные части. Эти операции одновременно проходили с контратаками из Ленинграда в направлении Урицка.
Оборонявшиеся не пали духом и давали отпор врагу. Последняя попытка противника утвердиться в Петергофе и взять Урицк атакой 50 танков потерпела неудачу. Советы в целом потеряли 1369 человек убитыми и 294 пленными. 35 танков, из которых 9 подбила 2-я батарея (капитан Пицала) 111-го противотанкового дивизиона, остались гореть на улицах Урицка.
Когда пехотинцы 42-й советской армии атаковали Урицк, мощные соединения ударили также по Шлиссельбургу и Колпину. Повсюду противник искал слабое место в редкой линии фронта — и повсюду он был отброшен изможденными, изнуренными и истекавшими кровью немецкими солдатами.
В конце сентября — начале октября фронт между озером Ладога и Балтийским морем был в огне. Солдатам приходилось защищать свою жизнь днем и ночью. В те редкие минуты, в которые не катились танки и на позиции не обрушивался огневой вал, приходилось браться за лопаты и зарываться глубже во влажную холодную землю. Вокруг Ленинграда возник передний край обороны, который пролег как между каменными высотными домами и покосившимися деревянными хибарами предместий Ленинграда, через парки и замки вокруг Пушкина, так и через болота, леса и по берегу реки.
Группа армий «Север» уже больше не была достаточно сильной, чтобы кардинально улучшить положение фронта. Солдат окапывался прямо там, где стоял. Группа армий «Север» к 1 октября потеряла примерно 60 000 человек, из которых на судах были отправлены на родину лишь 25 797 человек. Фельдмаршал фон Лееб лишь раз попытался улучшить положение фронта. Он дал XXXIX танковому корпусу приказ: позиции у Мги — так называемое «бутылочное горлышко» — расширить в направлении Волховстроя.
Это наступление сорвалось уже в самом начале.
8-я танковая дивизия, планировавшаяся в качестве ударного клина, лишь с трудом сумела выдержать вражескую контратаку. XXXIX танковый корпус остановился.
Главное командование сухопутных сил ввиду такого скверного положения в конце сентября отдало приказ о срочной переброске воздухом в группу армий 20 000 человек. При этом речь шла о 7-й авиадивизии (парашютно-десантной). Находившуюся на марше по пути в группу армий «Центр» 250-я пехотную дивизию — это была испанская «Голубая дивизия» — тотчас же остановили и направили на север. 72-ю пехотную дивизию во Франции погрузили в эшелоны с пунктом назначения Ленинград.
18-я армия в начале октября 1941 года имела следующие порядки вокруг Ленинграда: XXVI армейский корпус в составе 217-й и 93-й пехотных дивизий в западной части, XXXVII армейский корпус в составе 291-й и 1-й пехотных дивизий в восточной части Ораниенбаумского плацдарма. Побережье между Петергофом и Урицком охраняли 374-й пехотный полк, 563-й противотанковый дивизион. L армейский корпус командовал 58-й, 269-й пехотными дивизиями и полицейской дивизией СС, занявшими позиции между Урицком и Пушкином. XXVIII армейский корпус располагался между Пушкином и Шлиссельбургом: 121, 122, 96-я пехотные дивизии и 7-я парашютно-десантная дивизия. Для усиления этих позиций с юга подтянули 212, 227 и 254-ю пехотные дивизии.
XXXIX танковый и I армейский корпуса тем временем встали фронтом вдоль Волхова. Они получили в подкрепление 250-ю испанскую пехотную дивизию и 2-ю пехотную дивизию СС. Задача для левого фланга 16-й армии уже не звучала как «оборона»: XXXIX танковый корпус должен был готовиться к наступлению на северо-восток в направлении Тихвина, чтобы на Свири соединиться с финской армией.
Правый фланг 16-й армии южнее озера Ильмень должен был поддерживать это наступление. Стоявшая слева 290-я пехотная дивизия охватывала озеро с востока, чтобы осуществлять взаимодействие с 250-й пехотной дивизией, дислоцированной в Новгороде. Большинство Х армейского и II армейского корпусов нацеливалось на восток на Валдайскую возвышенность, чтобы обеспечить фланг группы армий «Центр», которая 2 октября начала крупное наступление на Москву.
Подготовка шла хорошо, так как положение со снабжением вследствие начинающихся морозов улучшилось. Командование группы армий распорядилось создать в Луге, Плюссе, Плескау, Дне, Торопце, Дюнабурге и Риге базы снабжения, в которых на 19 октября имелось 14 214 т боеприпасов, 2172 м3 ГСМ и 22 964 т провианта. У 16-й армии имелись собственные склады в Любани, Шимске, Старой Руссе, Холме и Локне с 5297 т боеприпасов, 1355 м3 ГСМ и 2378 т продовольствия. 18-я армия к тому же моменту имела 10 655 т боеприпасов, 614 м3 ГСМ и 6223 т провианта на складах в Красногвардейске, Сиверском, Анташи и Нарве.
Штаб-квартира группы армий располагалась в Плескау, 16-й армии в Дне и 18-й армии в Сиверском.
Связь между штаб-квартирами, командными пунктами корпусов и дивизий была установлена и обеспечивалась тремя полками связи и 598-м полком связи особого назначения (главного командования сухопутных сил). В период с 29 июля по 16 октября было проложено 590 км кабеля и проводных линий. Связь с 1-м воздушным флотом считалась гарантированной.
Воздушный флот в октябре имел следующий состав:
I авиакорпус (Луга) в составе 5-й эскадрильи 122-й эскадры (дальней авиаразведки);
77-я бомбардировочная эскадра в составе 1-й группы (Сиверский);
1-я бомбардировочная эскадра в составе 2-й группы (Середка);
4-я бомбардировочная эскадра в составе 1-й группы 4-й бомбардировочной эскадры (Плескау), 3-й группы 1-й бомбардировочной эскадры и 3-й группы 77-й бомбардировочной эскадры (Дно);
54-я истребительная эскадра в составе 1-й и 3-й групп истребителей, дополнительная истребительная группа (Сиверский).
Авиационная группа «Остзее» (Ревель)
125-я группа разведки (Ревель);
806-я бомбардировочная группа (Ревель).
Командование воздушным округом 1 (Остров)
1-я транспортная группа особого назначения (транспортная группа) 172-й эскадры (Рига);
1-я эскадрилья метеоразведки (Остров);
54-я эскадрилья связи (Остров);
1-я санитарная эскадрилья (Остров).
Воздушный флот с 30 августа по 21 октября в целом потерял 84 самолета, но в тот же самый период было сбито или уничтожено на земле 589 вражеских машин. 54-я истребительная эскадра (подполковник Траутлофт) с начала кампании по 6 ноября записала на свой счет 1130 советских машин, в их числе 551 бомбардировщик.
Эскадрильи авиаразведки воздушного флота с 1 августа по 21 октября потеряли 35 машин и 40 человек погибшими, 13 офицеров и 18 рядовых ранеными. 20 эскадрилий, использованных в этот период времени в оперативном районе группы армий, совершили 2360 вылетов с налетом в 4903 ч и пролетели 1 124 945 км. При этом было отснято 13 257 м фотопленки. 9-я курьерская и 56-я связная эскадрильи доложили о 1382 вылетах и преодолении 236 557 км.
Оба зенитных полка, 36-й и 51-й, большинством своих частей использовались в районе Ленинграда. 75-я, 291-я зенитные батареи и 1-й дивизион 411-го полка стояли на Волховском фронте; 2-я батарея 745-го дивизиона и 3-я батарея 245-го дивизиона под Старой Руссой. Из четырех войсковых зенитных дивизионов 604-й и 613-й войсковые зенитные дивизионы дислоцировались под Ленинградом, 272-й и 280-й зенитные дивизионы на участке Шлиссельбурга. Четыре дивизиона с начала августа до середины октября уничтожили 254 самолета, 93 танка и 3 корабля.
Продвижение группы армий «Север» осенью 1941 года сильно осложнялось открытым морским флангом. Советский флот — вопреки первоначальным немецким предположениям — довольно активно действовал легкими силами. Потому следовало своевременно предпринять необходимые меры, чтобы устранить «больное место». Острова Моонзундского архипелага, служившие Краснознаменному Балтийскому флоту базами и пунктами снабжения, должны были пасть.
<...>