В этом районе дивизия приводилась в порядок, пополнялась личной составом, вооружением и боевой техникой, готовилась к последующим боям.
5 июля 1941 года 4-я стрелковая рота 2-го стрелкового батальона была назначена в боевое охранение от 173 СП, ротой командовал лейтенант Пупков, рота к исходу дня заняла боевую позицию на правом берегу реки Великая, оседлав шоссе Луга-Псков.
Я, несколькими днями раньше был переведён из пулемётной роты на должность командира взвода в 4-ую стрелковую роту, так как в пулемётной роте к этому времени имелся всего один станковый пулемёт.
На указанном рубеже 4-я стрелковая рота оборонялась более трёх суток. В этот период рота несколько раз подвергалась ударам фашистской авиации.
По дороге Псков-Луга в то время, когда оборонялась у моста наша рота почти непрерывно мимо нас проходили отходящие разрозненные части Красной Армии, выходившие из Эстонии и Латвии, двигалось большое количество гражданского населения, перегонялись большие партии скота.
Пропускались через мост в первую очередь отходящие разрозненные, почти не управляемые подразделения и обескровленные воинские части. Все они по указанию коменданта - майора Красной Армии, находящегося постоянно в районе моста, направлялись с сопровождающими из его комендантского подразделения в пункты сбора, где их направляли на пополнение тех же отходящих частей и соединений Красной Армии.
Здесь на Псковской земле я встретился с лейтенантом Дмитрием Борисовичем Кутовым с которым у меня сложились добрые дружеские отношения сохранившиеся на протяжении всей войны.
Дмитрий Борисович, долгое время воевал в 173 СП, будучи командиром миномётной батареи, миномётного батальона, начальником артиллерии полка. В 1944 году был назначен командиром 66-го отдельного истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона 90 КСД.
На всех участках, которые доверялись майору Д. Кутовому он с чувством высокой ответственности и большим достоинством выполнял свой воинский долг. Майор Кутовой принимал активное участие в боевых действиях 173 СП и 66 ОИПАД, за проявленное мужество и отвагу, он неоднократно был награждён боевыми орденами и медалями.
За время службы в период войны в 173 СП он воспитал мужественных, боевых офицеров противотанкистов, командира батареи майора М.Ф. Васильева, командира огневого взвода В.Ф. Ракова и Героя Советского Союза Тимофея Ивановича Морозова, который будучи командиром противотанкового орудия в боях за Гостилицы и Дятлицы проявил мужество и героизм и был удостоен высокого знания, все подчинённые Тимофея Ивановича были награждены орденами и медалями ССОР.
Теперь вернёмся к продолжению рассказа о боевых действиях 173 СП под Псковом.
Во второй половине дня 9 июля 1941 года немцы южнее города Пскова форсировали реку Великую и стремительно стали продвигаться в северном направлении. Частям 90 КСД не удалось удержать оборонительный рубеж по реке Великой и пришлось с боями отходить на реку Луга.
Во второй половине июля 1941 года части 90 КСД вышли на реку Луга и согласно приказа заняли оборону западнее населённого пункта Большой Сабск, имея боевой порядок в два эшелона.
В первом эшелоне оборонялись 19 КСП и 286 сп, во втором эшелоне 173 СП. Правее нас оборонялось Ленинградское военное пехотное училище им С.М. Кирова и 2-я дивизия Народного ополчения. 173 СП занимал и оборудовал участок обороны и готовил направления контратак.
В этом районе, во время одной из бомбёжек фашистской авиации в конце июля был ранен командир 4-й стрелковой роты лейтенант Пупков. Командиром этой роты был назначен я.
Немцы неоднократно пытались прорвать оборону частей дивизии на реке Луга. В отдельные дни, частями первого эшелона дивизии, приходилось отражать по несколько атак. На отдельных участках дело доходило до рукопашных схваток.
Стойкая оборона воинов 90 КСД на Лужском рубеже обороны в течение почти полутора месяцев положительным образом повлияла на стабилизацию обстановки на этом направлении.
Здесь была скована крупная группировка фашистских войск в составе 41 армейского корпуса группы армии "Север". Это позволило командованию на важнейших направлениях и непосредственно на подступах к Ленинграду подготовить ряд новых оборонительных рубежей. Завершить формирование частей и соединений народного ополчения, перевести на режим работы военного времени многие Ленинградские заводы и фабрики, наладить на них выпуск военной продукции для нужд фронта.
В начале августа 1941 года немецко-фашистские войска подготовили новое мощное наступление и после сильной артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление и прорвали оборону Лужского рубежа в полосе 2-й ДНО и Ленинградского пехотного училища имени С.М. Кирова, нанося главный удар вдоль лужского шоссе на Ленинград.
Мужественно, стойко, а на отдельных участках героически сражались с фашистами курсанты пехотного училища и ополченцы 2-й ДНО. Но под ударами превосходящих сил со стороны врага они были вынуждены с тяжёлыми боями отходить.
В сложившейся обстановке, когда у 90 КСД оказались открытыми фланги и под натиском превосходящих сил немцев с фронта, она тоже получила приказ на отход.
Высшим военным командованием в то время принимались меры чтобы задержать продвижение немцев.centralsector.narod.ru
На фронт направлялись части и соединения народного ополчения, истребительные полки и батальоны. Это являлось существенной помощью войскам в сдерживании фашистских захватчиков, рвущихся к Ленинграду. Кроме того, почти всё взрослое население города Ленинграда и области было мобилизовано на строительство оборонительных сооружений на подступах к городу.
В конце августа 1941 года части 90 КСД, отойдя на рубеж реки Оредеж, заняли оборону по северному берегу реки Суйда, южнее посёлка Сусанино воины 173 СП, а остальные части дивизии заняли оборону в полосе Кобринское, Сиверская, Вырица, Сусанино.
4-я стрелковая рота, которой мне довелось в то время командовать, находилась в боевом охранении в населённых пунктах Суйда и Мельница южнее города Гатчина.
15 сентября 1941 года на рассвете немцы внезапно атаковали силою до пехотного батальона с 5-ю танками населенные пункты обороняемые ротой с одним противотанковым 45мм орудием.
В особо трудном положении оказался первый взвод, находившийся в боевом дозоре в деревне Суйда. Взводу было приказано отходить вдоль реки Суйда в расположение 2-го стрелкового батальона нашего полка. Положение осложнялось еще и тем, что телефонной и радио связи рота со взводом не имела. Не было такой связи и у роты с батальоном. Связь поддерживалась только посыльными и световыми сигналами с батальоном.
Поэтому отход первого взвода происходил, когда противник сосредоточил весь огонь по отходящему взводу в основном на открытой местности, главные силы роты пытались отвлечь часть огневых средств врага на себя, ведя непрерывный огонь по противнику из двух имевшихся в то время в роте ручных пулемётов и одного 45 мм противотанкового орудия, которое вскоре было подбито.
Немцы выйдя на северный берег реки Суйда, с ходу переправить танки через реку не смогли. Это помогло в целом роте оторваться от наседавшего врага и уйти из зоны прицельного огня.
Во второй половине дня 15 сентября 1941 года рота сосредоточила[сь] в одном километре северо-западнее Сусанино. В этом бою рота потеряла 9 человек убитыми и 14 человек ранеными.
16 сентября 1941 года дивизия подверглась сильному фланговому удару со стороны Гатчины.centralsector.narod.ru
Немцам удалось овладеть Красногвардейском /Гатчиной/, откуда они продолжали развивать наступление на г. Павловск, Пушкин, Александровская и другие пригороды Ленинграда.
В этих условиях части 90 КСД вынуждены были отходить вдоль шоссейной дороги и железной дороги на Сусанино, Семрино, Антропшино, Пушкин, Колпино.
Вдоль дорог и в пределах видимости всюду полыхали зарева пожарищ, снова масса беженцев на дорогах - теперь уже на землях Ленинградской области и в пригородах Ленинграда.
Отход частей дивизии проходил очень напряжённо, мы отходили по сути дела по тылам врага, то в одном, то на другом участках маршрута происходили столкновения [с] тоже двигающимися в сторону Ленинграда колоннами немецких войск. Для нас сложность еще была и в том, что многие наши части отход совершали подразделениями и даже отдельными группами.
К рассвету 17 сентября 1941 года вся эта масса плохо управляемых военных, беженцев накопилась в Павловском парке и в Пушкинском парке. В районе Пушкинского парка между отходящими частями и подразделениями Красной Армии и немцами утром разгорелся ожесточённый бой, при этом у немцев количество войск и огневых средств довольно быстро возрастало за счёт выдвижения их из глубины для занятия рубежа обороны.
Я во главе группы военнослужащих оставшихся от 2-го СБ 173 СП, прорывались с боями вместе с военнослужащими других подразделений и частей отходящих через Пушкинский и Павловские парки на Московскую Словянку, Шушары.
Часам к десяти утра 17 сентября 1941 года наша группа, находясь на правом фланге этой стихийной группировки ведя на ходу огонь из стрелкового оружия, вырвалась на большое открытое поле, идущее от парков до Колпино и Московской Словянки.
Это поле в пределах видимости было усыпано массой убитых, раненых, искалеченных военных и гражданских людей, убитыми и покалеченными лошадьми, разбитыми повозками, брошенным оружием, различными вещами и имуществом. Впереди тоже были видны большие группы бегущих военных и гражданских людей на Колпино и Московскую Словянку. Всё это огромное поле с обоих флангов, а вернее, свободная горловина, через которую прорывались отходящие части и подразделения в Ленинград. Горловина была не более 1000-1500 метров, которая непрерывно и сильно обстреливалась автоматно-пулемётным огнём, для морального воздействия на людей немцы применяли разрывные пули, от чего вокруг стоял непрерывный треск.
В пределах взора, масса военных, гражданских, пешком на повозках, бегом и верхом на лошадях, велосипедах, под ураганным огнём фашистов неслась в направлении Колпино, Московская Словянка, Шушары. Всё это происходило в то время, когда немецко-фашистские захватчики закрывали блокадное кольцо вокруг города Ленинграда.
17 сентября 1941 года был одним из последних дней, когда на этом направлении отходящим частям и подразделениям Красной Армии удавалось еще через только что занятые или занимаемые позиции немцев, прорываться в город Ленинград.
На рубеже Колпино, Московская Словянка и других пригородов Ленинграда были выставлены заградительные посты Красной Армии, которые направляли отходящие разрозненные подразделения и группы на сборные пункты наших частей, где они собирались, приводились в порядок, по возможности пополнялись личным составом, вооружением, техникой и вновь выдвигались на оборонительные рубежи.
На сборном пункте 173 СП в отделении совхоза Шушары 17 и 18 сентября 1941 года было собрано около 400 командиров, политработников и красноармейцев, из которых был сформирован 1-й стрелковый батальон в составе трёх стрелковых рот по 90 человек каждая, взвод связи батальона, взвод противотанковых орудий и взвод снабжения батальона.
Командиром 1 стрелкового батальона был назначен старший лейтенант Михаил Бурунов, адъютантом батальона был назначен я. Через несколько дней в конце сентября месяца 1941 года я был назначен заместителем командира батальона.
Командиром батальона вместо убывшего по ранению старшего лейтенанта М. Бурунова был назначен капитан Мещеряков, прибывший из запаса.
В ночь с 18 на 19 сентября 1941 года 1-й стрелковый батальон получил боевую задачу от командира полка майора Буйнова и занял рубеж обороны в районе деревни Новая.
<...>
19 февраля преследуя отходящего противника полк во второй половине дня подошёл к южной окраине Ноенбурга, являющегося крупным узлом железных и шоссейных дорог и портом на реке Висла.
Была весенняя оттепель. Густой туман укрыл кварталы города.centralsector.narod.ru
Атака с ходу успеха не имела. Начался затяжной бой. Начальство торопило со взятием Ноенбурга.
Командир полка естественно торопил командиров 1 и 3 СБ со взятием Ноенбурга. Фашисты интенсивно обстреливали боевые порядки полка артиллерийско-миномётным огнём.
Командир 90 СД генерал-майор Н.Г. Лященко позвонил что едет к нам на наблюдательный пункт полка, который находился в небольшом хуторе перед Ноенбургом.
Командир полка подполковник И.Ф. Рябко решил выехать в боевые порядки 3 стрелкового батальона и поднажать там на месте.
В батальоне Волчкова уже было несколько человек убито и ранено немецкими снайперами.
Прибывшего в батальон подполковника И. Рябко, комбат предупредил об активности немецких снайперов.
К командиру полка у отдельных зданий Ноенбурга подбежал командир третьей пулемётной роты старший лейтенант Залунин
- Прижали вас фрицы?
- Головы поднять не дают, товарищ подполковник.
- Вижу ползаете здесь как кроты.
- Да ведь... - Рябко махнул рукой, невольно поморщился,
- Где Волчков?
- В своём доме.
- Воюешь? - вошёл Рябко - Или людей теряешь.
- И то и другое. Сидят сволочи по чердакам, бьют на выбор.
- А ты их тем же. Или кишка тонка?
- Двух снайперов потерял - обронил комбат, и после паузы
- Сейчас попробуем выкурить. Договорился с Василием. Он отвлечёт а мы ворвёмся в их здание.
- Какой дом-то?
- Да вон тот - Волчков указал на еле видневшийся в тумане большой дом.
- Пойдём поближе, - снял с плеча снайперскую винтовку Рябко. Он был отличным стрелком. Взошли на второй этаж дома. Капитан Волчков попросил Рябко быть осторожнее.
- Да что вы тут заладили "снайпера, снайпера"? Командир дивизии едет к нам. Еще его будем подставлять под пули.
- Ну-ка покажи в окно шапку.
Ординарец надел на палку шапку, приблизил её к разбитому стеклу. Иван Федотович шагнул ко второму проёму окна. И вдруг охнул. Схватился рукой за голову.
- Что с Вами? - бросился к нему капитан Волчков, - Вы ранены.
Рябко не слышал. Обмяк и упал. Пуля угодила в голову. Не стало боевого командира, коммуниста, патриота нашей Родины, отважного воина, замечательного человека Ивана Федотовича Рябко.
В ночь с 20 на 21 февраля 1945 года...
Траурный митинг в привокзальном дворе. Ярко светит луна. Небольшой морозец. Суровы и скорбны лица бойцов и командиров полка с кем он прошёл большой и трудный боевой путь от стен Ленинграда до Померании.
Похоронная процессия проходила в городе Ноенбург, который был взят через час после гибели Ивана Федотовича Рябко.
<...>