Центральный сектор Красногвардейского укрепрайона

Схема 3. Запланированные рубежи десанта до соединения с 8-й армией.
А - корпуса Гранильной фабрики; Б - "Квадратный" пруд; В - Фабричный овраг; Г - Английский пруд; Д - Марлинская стена; Е - собор Св. Петра и Павла; Ё - Марлинская аллея; Ж- Никольская аллея; 3 - Красный пруд; И - Каменная стена; Й - "центральная" аллея; К - бывшие императорские конюшни; Л - Готическая капелла; М - Фермерский дворец; Н - Руинный мост; О - Готическая караулка; П - усадьба Знаменка; Р - место, где летчики 71-го АП ВВС КБФ видели группу погибших десантников.

2 октября появляется "Боевой приказ" без номера, подписанный командованием флота:
"1. Противник оказывает упорное сопротивление в районе Петергоф наступлению частей 8-й армии и удерживает рубеж Троицкое, сл. Егерская, аэродром,[186] Эрмитаж[187] и дальше побережье Ф[инского] з[алива] до Сосновая поляна[188].
2. 8-ая Армия силами 19 СК ведет бои за овладение Петергоф, Знаменка, Луизино, нанося удар вдоль побережья Финского залива.
3. Скрытно высадить морской десант в районе Петергоф, при поддержке корабельной и береговой артиллерии нанести удар во фланг и тыл противнику, имея целью совместно с частями 8-й армии уничтожить противника действующего в районе Петергоф.
Приказываю:
Командиру высадки в 5.00 5.10.41 г. высадить 1-й десантный отряд моряков на участке от каменной стены Нижнего парка включительно до дома отдыха.
Одновременно произвести демонстрацию высадки на участке Стрельна - пристань Вилколово.[189] Огнем кораблей поддержки десанта обеспечить высадку и продвижение десанта на берегу.
Командиру морского десантного отряда - высадившись на участке от каменной стены включительно до дома отдыха, прочно прикрыться с востока и юго-востока по западному берегу безымянного ручья восточнее Знаменка, с юга перехватить перекресток дорог восточнее Новый Петергоф,[190] и узел дорог северо-западнее ст[анции] Новый Петергоф, имея главной задачей во взаимодействии с частями 8-й армии нанести удар во фланг и тыл противнику, окружить и уничтожить его группировку в районе Новый Петергоф - аэродром...".[191]
В тексте приказа место высадки обозначено так небрежно, что не видя обозначений нанесенных на карту, остается до конца не ясным, где она должна происходить. Как будет видно ниже, первоначально, после прочтения приказа, из-за упомянутого Нижнего парка о ее месте может сложиться ошибочное представление. Ведь в Нижнем парке была только одна каменная стена - Марлинская, которая являлась подпорной стенкой сильно заросшего деревьями холма Венеры, у Марлинского пруда. Сам холм примерно на 250 метров протянулся вдоль берега всего в нескольких метрах от кромки прибоя. Восточнее Марлинской стены, уже на верхней террасе, рядом с Церковным флигелем Большого дворца находились два трехэтажных "фрейлинских" дома. В одном из них был дом отдыха ВЦСПС, другой, как можно судить по документам Управления дворцов-музеев и парков Петергофа, принадлежал флоту.[192] Учитывая его местоположение, можно предположить, что в нем также был дом отдыха, но только военно-морской. Далее к востоку дома отдыха располагались в четырех Готических домах и в огромном здании бывших императорских конюшен. Так или иначе, но если ориентироваться на стену и ближайшие "фрейлинские" дома, становится "ясным", что в зону высадки с запада попадает участок побережья, полностью прикрытый валом. Его захват сразу давал десанту выгодную позицию для обороны. От вала (и стены) к востоку рядом с берегом находился каменный двухэтажный павильон Эрмитаж, со всех сторон окруженный глубоким рвом. Еще восточнее располагался пляж, вплотную примыкающий к Западной дамбе Военной гавани у Морского канала. Далее следовала собственно гавань с пристанью, к которой был возможен подход достаточно глубоко сидящих кораблей, а завершался район высадки, несколько не доходя до дворца Монплезир.
"...Командующему ВВС - в ночь с 4-го на 5-е октября нанести бомбовые удары по живой силе противника в районах Сашино-Низино, Новый Петергоф, развилка дорогу Шуваловки, район Луизино. С рассветом 5.10 штурмовыми действиями ИА недопустить подхода резервов по дорогам из Сашино, Ольгино, Марьино, Коркули, и прикрыть действия нашего десанта на берегу.
Пом. Командующему по сухопутной обороне:
Артиллерией кораблей и БО, подавить живую силу и огневые средства противника на участке Дом отдыха, западная окраина Знаменка, каменная стена Нижнего парка.
Подготовить отсечный огонь по роще, что юго-западнее Знаменка, с целью воспрещения подхода резервов. С выходом десанта к каменной стене, огонь перенести по южной окраине Петергоф.
ФКП - Кронштад
2-й заместитель помощник по сухопутной обороне".[193]
(Иными словами, в штабе КБФ сделали вид, что "не поняли" командующего, и собирались руководить десантом из своих кабинетов.)
Как мы видели, 2 октября командиру десанта задача была поставлена чересчур кратко и общо. Поэтому 3 октября члены Военного совета флота утверждают более детальный "План действий 1-го Морского десантного отряда на период 4.10- 5.10.41 г.", составленный вновь назначенным начштаба флота вице-адмиралом Ю. Ф. Раллем,[194] военкомом штаба бригадным комиссаром Л. В. Серебренниковым и начальником Оперативного отдела капитаном 1 ранга Г. Е. Пилиповским.[195] В своем "шедевре" они отвели десанту, до его соединения с 8-й армией, для захвата плацдарма в 3 км по фронту и до одного километра в глубину по трем расходящимся направлениям... полчаса: с 4.30 до 5.00 5 октября 1941 г.[196] Однако лишь вчитавшись в план, можно понять, что высадка должна была произойти не в Нижний парк, а в парк Александрия! Дело в том, что пункты высадки, упомянутые в приказе от 2 октября, также можно найти и в нем. Есть каменная стена, правда, в равной степени относящаяся к обоим паркам, так как разделяет их; на самом берегу есть дом отдыха. Между стеной и домом отдыха находится городской пляж, который с запада примыкает к молу бывшей пристани императорских легких судов. Только теперь возникает вопрос, на какой из домов отдыха надо ориентироваться: если на те, что в глубине парка, у края верхней террасы, в бывшем Фермерском дворце и Сосновом домике, то высадка должна происходить примерно на стометровый участок берега; если на те, которые расположились в бывшем дворце Нижняя дача, то на километровый. С Нижней дачей также не все ясно. Из довоенных путеводителей известно, что во дворце и его корпусах располагались дома отдыха Союза печатников и база отдыха Ленинградского отделения Совета Профсоюзов.[197] Но при этом не совсем понятно, что подразумевается под корпусами: сам дворец состоял из двух разновременно построенных корпусов, соединенных аркой, рядом располагался двухэтажный Кухонный корпус, по площади не намного уступающий главному зданию; чуть поодаль, к востоку, у границы с усадьбой Знаменка, стояла одноэтажная каменная караулка. Из акта же инвентаризации зданий парков, составленного в декабре 1944 года, мы узнаем, что до войны дом отдыха ВЦСПС был и в здании бывшей Морской караулки, что находится у пляжа Александрии.[198] В таком случае высадка должна была происходить примерно на 400-метровый отрезок побережья. Правда, мы сразу обратили внимание, что в штабе флота писали лишь об одном доме отдыха. Но о существовании которого из них там наверняка могли знать - ведь Александрия лежала в стороне от основных потоков экскурсантов, так как в ней действовали лишь два небольших музея - дворец Коттедж и вагоны поезда Николая II, да и то расположенные на верхней террасе? Мы сразу предположили, что ответ дает приказ начальника Медико-Санитарного отдела КБФ от 26 июля 1941 года: "Для приема помещений и инвентаря дома отдыха ЦК Союза Полиграфической промышленности в г. Н. Петергофе для организации команды выздоравливающих летчиков ВВС КБФ назначаю комиссию... Прием закончить 27 VII41 г.".[199] То есть домом отдыха морских летчиков стал дворец Нижняя Дача.
Забегая вперед, отметим, что на первый взгляд кажется странным, что впоследствии, когда в штабе КБФ будет составлен отчет о десанте, к нему будут приложены схемы, снятые только с морской карты. По ней ориентироваться в действиях десанта на берегу невозможно, так как из береговых объектов там обозначены лишь высотные доминанты и весьма условно населенные пункты. Как мы уже говорили, даже знающим побережье исходя из приказов командования флота трудно понять, где будет высадка десанта и как он должен действовать. Еще труднее это было сделать человеку, не знающему или плохо знающему Петергоф. Но как нам удалось выяснить, сухопутные карты, которыми пользовались на флоте, могли привнести еще большую путаницу. В различных делах ЦВМА за 1942 год нам встретились военные карты "полукилометровки" Ленинградской области двух выпусков, которые использовались на флоте для нанесения оперативной информации. Очевидно, что, планируя десант, в штабе флота использовали лист карты "О-35-12-Б (Ораниенбаум)", который, как указывалось в выходных данных, был составлен по съемке 1939 года "с использованием материалов на июль м-ц 1941 г.". Вторая карта (лист "O-35-12-Б (Петергоф)") была создана на основании рекогносцировки 1931 года. Только на первой карте условными обозначениями нанесена стена между парками и пляж в Александрии, но без пристани (надпись "Прист" есть только восточнее гавани у Морского канала). Только при взгляде на нее становится окончательно ясным, на какой дом отдыха надо было ориентироваться. Оказывается, дворец Нижняя Дача, обозначенный символом, подписан "Дом отдыха", но надпись эта помещена в заливе восточнее недостроенной дамбы канала к даче Николая II против побережья усадьбы Знаменка! (То есть в "плане действий..." под домом отдыха подразумевали лишь надпись на карте!) Из всех парков надписана Александрия, а из музеев только "Муз. Монплезир". Вторая карта сильно отличается от первой и содержит гораздо больше неточностей. В ней тоже надписан только "Парк Александрия", но "Парк А..." напечатано в восточной половине Нижнего парка. Не обозначены ни гавань в Нижнем парке, ни пристань в Александрии. Не надписан ни один из музеев, каменная стена не указана, пляж обозначен только к западу (!) от Нижнего парка, в районе остатков Купеческой гавани. Весьма вероятно, что если в штабе использовалась первая карта, а в нижестоящих звеньях - вторая, то координация действий еще более нарушалась.
По правде говоря, в отношении обеспеченности десанта и штаба флота картами у автора этих строк складывается еще более удручающее впечатление. Когда в марте 1941 года для проведения учений в УО КБФ потребовались морские и сухопутные карты, то за ними обратились в штаб береговой обороны Кронштадта. Если первые там нашлись, то про вторые флагштурман штаба отвечал: "Сухопутных карт нет совершенно".[200] Не стало их больше в Кронштадте и к октябрю 1941 года. Согласно приложенной к отчету кальке с планом операции, десант в Петергоф планировался по морской карте! К тому же и "будки рыбаков", и "дом отдыха" в документах употребляются без кавычек, причем первое словосочетание употребляется в единственном числе, а второе, как будет видно ниже, - во множественном. Такое может произойти только в том случае, если о них известно лишь со слов. То есть, можно предположить, что командующий фронтом, ставя задачу (лично или по телефону), видел лежавшую перед ним карту. И если он говорил: "Высадить в районе "Будки рыбаков", то это слышалось как: "Высадить в районе будки рыбаков"; если говорил "...до района "Дома Отдыха", это слышалось "...до района дома отдыха".
Иными словами, подразумевалось, что десантирование произойдет в парке Александрия на участке: Каменная стена - городской пляж - Морская караулка - Нижняя Дача - дамба недостроенного канала.
Само название парка (первый и последний раз в документации на операцию) будет упомянуто в самом конце - когда пойдет речь о месте сосредоточения 5-й роты десанта, составлявшей его резерв. Невольно у читающего "План действий.." складывалось впечатление, что эта рота единственная высаживалась не в Нижнем парке, отчего и потребовалось упомянуть Александрию. Вообще, скорее всего, на тот момент в штабе флота мало кто знал о существовании такого парка - в основном есть упоминания о Нижнем и о никогда не существовавшем "Петергофском"! Как будет видно далее, подобное топографическое невежество приведет к дополнительным ошибкам и потерям (выдержки из этого плана будут приводиться ниже) (см. схему 3).
К тому же складывается мнение, что в штабе флота скорость продвижения на берегу рассчитывали, исходя из воспоминаний о воскресных прогулках! Мало того, что в расчет не принималось не только сопротивление противника, но и то, что за последние дни должен был сильно измениться сам парк.
Здесь необходимо сделать отступление и рассказать о том, что представляли собой побережье, на которое должен был высадиться десант, и парки, в которых предстояло действовать десанту.
Пожалуй, место для высадки десанта было выбрано самое удобное: на указанном участке в парке Александрия находился городской пляж, протянувшийся более чем на 300 метров, у восточного края которого находилась бывшая "императорская пристань для легких судов".

Продолжим наш рассказ о самом побережье. Следует отметить, что полоса прибоя в этом районе всегда была узкой, усеянной камнями. Много камней было и в воде, наиболее крупные из них виднелись далеко в заливе. Берег возвышался уступом высотою 1,5-2 метра, вдоль которого вилась прибрежная аллея и росли деревья. Около него было очень мелко, и во время спадов воды на большом протяжении обнажалось вязкое дно. Когда в 30-е годы XX века в парке Александрия появились дома отдыха, в 1937 году, путем намыва, был создан упомянутый пляж, "...один из лучших пляжей в окрестностях Ленинграда", как говорилось в путеводителе.[203] Он на несколько десятков метров вдавался в залив, с востока почти достигая конца мола пристани "для легких судов". От него пляж тянулся к западу, где завершался, не доходя границы Нижнего парка примерно на сто метров. Уже упомянутая пристань была деревянной и находилась примерно в 500 метрах от берега у 2-метровой изобаты. На таком же удалении от берега находится самая северная точка доныне действующей (бывшей Военной) пристани для теплоходов у Морского канала Нижнего парка. С суши к ней тянулись вначале сложенный из валунов волнолом, у завершения которого возвышалась готическая Морская беседка, а затем длинная деревянная эстакада. До наших дней сохранился лишь волнолом пристани с развалинами гранитного цоколя беседки (см. схему 4).
Правда, здесь возникает вопрос о времени разрушения пристани. Судя по дореволюционному плану, эстакада к ней от мола протянулась в восточном направлении. На любительских же снимках, которые мы могли видеть в фонде фотографий ГМЗ "Петергоф", видно, что эстакада идет от волнолома в общем направлении на запад. Вероятнее всего, старая пристань сильно пострадала во время катастрофического наводнения 1924 года. По крайней мере, лоция, составленная по состоянию на 1937 год, сообщала: "Между Стрельной и Петергофом находятся несколько полуразрушенных пристаней".[204] Появление пляжа могло привести и к восстановлению, фактической постройке заново, пристани с эстакадой. По крайней мере, она обозначена на советских морских картах 1941 года. Правда, в то же время, на топографической карте Генштаба РККА того же года издания нет ни ее самой, ни мола (как нет их на плане Петергофа, бывшего в штабе 316-го пехотного полка 212-й дивизии вермахта, который в конце октября 1941 года сменил на позициях 1-ю пехотную). На немецких же фотографиях 1942 года виден уже только один мол. Можно предположить два варианта: пристань была уничтожена или еще летом бойцами курсантской бригады, или же немцами, сразу после десанта.
На берегу, неподалеку от начала мола находилось кирпичное здание Морской караулки. В 500 метрах восточнее караулки, у самой границы парка, на берегу высилось четырехэтажное здание бывшего дворца Николая II Нижняя дача, пятиэтажная башня которого господствовала над округой.[205] С запада место высадки десанта ограничивалось идущей перпендикулярно берегу 600-метровой каменной стеной высотою не менее 2,5 метров, построенной в 1799 г. из оштукатуренного кирпича для разграничения земельных участков Нижнего парка и Зверинца - будущего парка Александрия. На всем своем протяжении стена была усилена равномерно расставленными столбами, а чтобы затруднить перелезание через нее - завершалась двускатным гребнем, стороны которого, обращенные в парки, были покрыты металлическими листами. Мало того, сам гребень нависал над сторонами карнизом. Начиналась стена в нескольких десятках метров от кромки прибоя калиткой. Промежуток между нею и заливом назывался "Морские ворота". Пространство "ворот" частично перекрывалось стеной деревянной одноэтажной караулки, которая располагалась уже на территории Нижнего парка. Через 400 метров к югу в стене были еще одни ворота, деревянные створки которых висели на пилонах, втрое превышавших ее высоту - Никольские, - через которые проходила одноименная аллея, лежащая в обоих парках. От берега до этих ворот, по паркам параллельно стене проложены аллеи: в Нижнем - прямая; в Александрии - слегка извилистая, чуть отступающая вглубь. Далее с изломом стена взбирается по крутому склону на верхнюю прибрежную террасу, где у ее оконечности, рядом со зданием бывших императорских конюшен, еще одни ворота - Зверинские, к которым подходит нынешнее Александрийское шоссе. Через несколько метров от ворот стена завершалась.

Командующий КБФ вице-адмирал Трибуц (подпись)

Член Военного Совета КБФ корпусной [комиссар? - А.Т.] Смирнов (подпись)

Член военного совета КБФ дивизионный комиссар Вербицкий (подпись)

ОТЧЕТ
ПО ПРОВЕДЕНИЮ ДЕСАНТНОЙ ОПЕРАЦИИ
ОТРЯДА МОРЯКОВ
5.10.1941 г.

К началу октября на сухопутном фронте противник прочно удерживал рубеж Троицкое, сл. Егерьская, аэродром, Эрмитаж и побережье Финского залива до Сосновая Поляна. Неоднократные попытки наступления 8-й Армии, поддерживаемые береговой и корабельной артиллерией, с целью прорыва оборонительного рубежа противника, не давали положительных результатов. Линия фронта оставалась стабильной.
Для оказания помощи 8-й армии в ее задаче, прорыва оборонительного рубежа противника в направлении на Новый Петергоф, Военным Советом Ленинградского фронта было приказано: высадить в парк Н. Петергоф десантный отряд моряков.

Перед командиром высадки была поставлена задача: на рассвете 5.10.41 г. скрытно высадить морской десант в районе Н. Петергоф, при поддержке корабельной и береговой артиллерии. Десанту, после высадки, нанести удар во фланг и тыл противнику, удерживающему побережье, имея целью, совместно с частями 8-й Армии уничтожить противника, действующего в районе Н. Петергоф.

Поставленная задача демонстративного ДЕС была не выполнена, так как на этом направлении высаживался фактический десант Ленинградской Военно-Морской Базы (см. отчет ЛВМБазы), и катера отошли западнее.

IV. В состав десанта были выделены следующие силы и вооружение.

Общая численность десанта 477 чел.
Разведывательный взвод РО КБФ в составе 43 бойцов
Из них: начсостава 66 чел.
мл. и рядового состава 441 чел.

Отряд состоял из 5-ти рот, каждая рота из 4-х взводов
Стрелковых - 2
Пулеметный - 1
Минометный - 1

Приданное вооружение:
а) пулеметов "М-1" - 10 шт.
б) пулеметов "ДП" - 30
в) минометов 50 мм - 20
г) ППД - 58
д) автом. винтовок - 75
е) полуавт. винтовок - 220
ж) снайперских винтовок - 19
з) пистолетов "ТТ" - 84

Боезапас:
а) ручных гранат - 1908 шт. (4 гранаты на чел.)
б) мины - 560 (кроме этого оставлено на берегу 600 шт.)
в) к пулем. М-1 - 15. 000 шт.
г) - " - ДП- 18. 000 - " -
д) - " - ППД - 12. 000 - " -
е) к пистол. "ТТ" - 2. 700 - " -
ж) к ост. оружию - 80. 000 - " -

Саперных лопат малых - 477 шт.
Продовольствием ДЕС был обеспечен на 2-е суток.

ВСЕГО: 5 СКА "МО"
20 СКА "КМ"
1 бронекатер
20 шестерок
Высадочные средства в целях обеспечения скрытности проведения ДЕС операции были сосредоточены к 20.00 4.10. 41 в Угольной гавани и к 23. 00 переведены на Ленинградскую пристань.

Отряд корабельной поддержки:
3 БТЩ /ФКП - БТЩ №207 /
1 бронекатер

Командование операцией было поручено Командиру ОВРа ГБ капитану 2 ранга т. Святову и Военкому ОВРа ГБ бригадному комиссару т. Радун. Начальником Штаба был назначен командир бригады ТКА ТКА капитан 2 ранга т. Саламатин. Штаб был подобран из командиров штаба флота и ОВРа.
Действие авиации и артиллерии БО и кораблей планировалось по времени и возглавлялось - первое Командующим ВВС КБФ, второе- начальником артиллерии ВМКрепости Кронштадт. Ввиду того, что действия происходили в районе Кронштадт - Петергоф, непосредственного взаимодействия между капитаном 2 ранга т. Святовым с одной стороны, командующим ВВС КБФ и начальником артиллерии с другой - не было, а координировал действия всех сил Военный Совет КБФ, находящийся в Кронштадте. Командиром Отряда Моряков был назначен полковник Ворожилов. Военкомом - полковой комиссар Петрухин, Начальник штаба - командир Штаба КБФ капитан т. Ильин. В разработке действий десанта на берегу и взаимодействия с частями 8-й армии, участвовали: начальник оперативного отдела штаба 8-й армии и начальник артиллерии 8-й армии.
Командование высадочными средствами было поручено капитану 2 ранга т. Абашвили.

VI. Артиллерийская и авиационная поддержка.

Артиллерии кораблей и БО была поставлена задача подавить живую силу и огневые средства противника на участке: дома отдыха, западная окраина Знаменки, каменная стена южного берега. Подготовить отсечный огонь по роще, что юго-западнее Знаменки, с целью воспрепятствовать подходу резервов. С выходом десанта к Каменной стене, огонь перенести по южной окраине Петергофа.
ВВС КБФ в ночь с 4-го на 5-ое октября 15 АП нанести бомбовые удары по живой силе противника в районах: Сашино- Низино, Новый Петергоф, развилка дорог у Шу-валовки - район Луизино. С рассветом 5.10 штурмовыми действиями 71 АП не допустить подхода резервов по дорогам из Сашино, Ольгино, Марьино, Куркули и прикрыть действия десанта на берегу.
Кораблям поддержки артиллерийским огнем подавить огневые точки противника на берегу, препятствующие высадке ДЕС.
Предварительной огневой подготовки согласно разработанного плана (см. приложение) ни кораблями, ни БО береговой артиллерии проведено не было, по личному приказанию Командующего Ленинградским фронтом генерал[а] армии т. Жукова, который считал, что эта огневая подготовка демаскирует наши намерения и сорвет внезапность операции.
Артиллерийская поддержка БО и кораблями КБФ началась по окончании высадки ДЕС с 05.00 5.10 по районам: южная окраина Петергофского парка, с последующим переносом артогня на западную окраину поселка Знаменка, ст. Володарская и южная окраина Н. Петергоф, имея целью обеспечить продвижение ДЕС и не допустить подхода резервов противника.
На операцию по поддержке десанта было израсходовано 2 571 снаряд 100-305 мм калибров (только одних 305 мм снарядов израсходовано 220 штук). Необходимо отметить, что стрельба велась без корректировки, и при отсутствии точных данных о местонахождении цели.

Организация посадки, переход морем и высадка ДЕС.

Посадка морского десанта производилась на Ленинградской пристани, с 01 час 30 мин до 02 час. 30 мин. 5.10.41 г. поротно.
Для доставки на берег боезапаса каждой роте выделено по три шестерке, буксируемые СКА "КМ".
Выход из гавани отряда высадочных средств был по сигналу командира Отряда. Переход до точки развертывания (у Петергофского буя - банка Каменная) строем четырех кильватерных колонн. Каждую колонну лидировал катер "МО".
Высадка. С подходом катеров к берегу, морской десант был высажен поротно, с предварительным обеспечением дымзавесы береговой черты с самолетов и катеров дымзавесчиков.
Высадка десанта была начата в 04 ч 30 м и была закончена в 05 ч. 06 мин.
Первая рота высадилась по пояс в воде - без потерь и без обстрела со стороны противника.
Четвертая рота высадилась вся под огнем противника. Обнаруженная на берегу огневая точка была подавлена огнем СКА "МО" № 210, через 5-7 минут, после чего рота попала вновь под обстрел противника.
Вторая, третья, пятая роты так же производили высадку под сильным и беспорядочным огнем противника, но без потерь. Из команд катеров при высадке убито 2 чел., ранено 3 человека. Катер "КМ" ВР-4 сгорел от попадания артснаряда в кормовую часть, "КМ" №902 пропал без вести.
Третьей роте после высадки восточнее пристани поставлена задача - занять и оборонять рубеж южная окраина Знаменки, мост Ленинградского шоссе, через безымянный ручей восточнее Знаменки и далее по западному берегу этого ручья до берега Финского залива. Прикрывая действия десанта с востока и юго-восточнее не допускать подхода резервов противника.
Второй роте по высадке западнее пристани, перехватить перекресток дорог восточнее Новый Петергоф и узел дорог северо-западнее от [станции] Н. Петергоф, закрепиться на этих рубежах и обеспечить действия Отряда с юга и юго-востока, не допуская подхода противника из г. Н. Петергоф.
Первой роте - произведя высадку восточнее Каменной стены, во взаимодействии с 4-й ротой, быстрым движением вдоль побережья в направлении музей Монплезир, уничтожить живую силу и материальную часть противника. Наступать с ближайшей задачей - овладеть музеем Монплезир, последующая - занять северо-западную сторону Самсон и выйти в соприкосновение с частями 19-го Стрелкового корпуса.
Четвертой роте - произведя высадку в районе Александрия переходить в наступление вдоль центральной аллеи в направлении церкви севернее Самсон, имея ближайшей задачей во взаимодействии с первой ротой и частями 8-й Армии, наступающими с запада, уничтожить противника в Нижнем парке и овладеть западным берегом озера с отметкой 18.7, в дальнейшем выйти на северо-западный берег Ольгин пруд.
Пятой роте - высадившись на участке между пристанью и Каменной стеной, наступать за 4-й ротой и быть готовой к действиям, для развития успеха, в обход Нового Петергофа с юга в направлении платформы Фонтаны с задачей совместно с частями 8-й Армии уничтожить группировку противника и не допустить его отхода в южном направлении.

Мероприятия по организации связи и обнаружения высадившегося десанта.

Десант был высажен 5-го октября в 05 ч. 05 м. С 10 ч. 30 м. до 17 ч. 00 м. к месту высадки подходили две группы катеров:
Первая группа - 1 бронекатер, 2 СКА "МО", 2 СКА "КМ".
Вторая группа - 4 СКА "МО".
Все катера к берегу не подошли из-за сильного пулеметного и артиллерийского обстрела, в результате чего был уничтожен противником СКА "МО"№ 412.
6.10.41 г. с 01 ч 30 м группой катеров была высажена разведка в количестве 5 человек. Часть катеров ожидала сигнала разведгруппы для подхода к берегу, чтобы доставить боезапас, но сигнала от разведгруппы не последовало.
Одновременно было заброшено 2 группы по 2 человека, один разведчик прошел в Новый Петергоф, но в парк не проник, в г. Н. Петергоф десанта не обнаружил.
7.10 с 22 ч. 15 м. до 06.00 8.10 два БТЩ, 10 СКА "КМ", 5 СКА "МО" производили демонстративный десант с целью отвлечения войск противника к берегу и тем самым дать возможность действовать десанту южнее Н. Петергофа. Одновременно два катера ожидали с берега разведгруппу высаженную 6.10 - разведгруппа не прибыла.
7.10 была заброшена через фронт группа в количестве 4 человек с почтовыми голубями (три голубя). Два голубя вернулись без голубеграмм, что означало (по условленному), что группа попала в безвыходное положение.
В ночь с 8-го на 9.10 было также заброшено через фронт 30 человек, из которых шесть групп (15 человек) в район аэродрома и пять групп (15 человек) через болото Порзоловское. Из шести групп три человека ранено, остальные пулеметным огнем противника были оттеснены и не прошли. Из пяти групп - четыре проникли в расположение противника, одна группа не прошла из-за обнаружения.
Всего было заброшено 43 человека, вернулось 22 человека. От остальных донесений об обнаружении ДЕС также не поступило.
12.10 возвратилось четыре человека из числа заброшенных 7.10.41г. Десанта не обнаружили.

6.10.41 г. в 07 ч 02 м 3 "И-153" и 3 "И-16" производили поиск в районе Петергоф - Знаменка. ДЕС не обнаружили.
09.45 3 "И-153" и 3 "И-16" в районе Петергоф - Луизино - Марьино - пос. Просвещения, десанта не обнаружили.
11.40 2 "И-153" и 3 "И-16" в районе Н. Петергоф - Стрельна было обнаружено в Петергофском парке на берегу, восточнее пристани, несколько трупов краснофлотцев. От Петергофа к Ораниенбауму обнаружено до 15 краснофлотцев идущих по направлению на Ораниенбаум.
07.10.41 г. в 07.35 3 "И-153" и 3 "И-16" делали поиск в районе Петергоф- Низино, Стрельна- Петергоф, ДЕС не обнаружили. 14.43 был произведен вторичный вылет в район Н. Петергоф - Знаменка - пос. Просвещения, ДЕС не обнаружено. В 17.35 5 "И-153" и 1 "У-2" в районе Н. Петергоф - Знаменка на мысу пос. Просвещения обнаружили несколько человек краснофлотцев, сбросили им голубей, которые ими были подобраны.
08.10.41 г. полеты не производились из-за плохой погоды.
09.10.41 г. с 07.19 до 17 час. было произведено три вылета по группам: 3 "И-153" и 3 "И-16" в районы: Сашино - Низино - Новый Петергоф, Петергоф - Марьино - Стрельна. Десанта не обнаружили.

1. Высадка ДЕС была произведена успешно в течение 35 минут с малыми потерями. Из команд катеров убито - 8 и ранено 3 человека, погибли 2 катера типа "КМ". Весь десантный отряд вышел на берег.
2. Части 8 Армии, которые должны были наступать навстречу ДЕС, не продвинулись, а батальон моряков не смог преодолеть 2-х километров разделявших его от своих наземных войск.
3. Запрещение предварительной огневой подготовки намеченной планом, ради соблюдения внезапности, обеспечило противнику сохранение его огневых средств, расположенных у береговой черты и затруднило ДЕС задачу закрепления на участке около пристани для получения боезапаса и подкрепления.
4. Огневая поддержка начатая с 5.00 велась не по береговой черте, во избежание поражения своего десанта, а по парку с переносом огня кораблей и батарей по путям движения ДЕС и существенной помощи последнему не оказала.
5. Отряд был не сколочен для действий на суше, а его командный состав не имел достаточных навыков управления частями в сухопутном бою.
6. Система визуальной связи ракетами себя не оправдала, потому что противник так же применял ракеты трех цветов и как корабли, так и ДЕС не могли отличить своих сигналов от сигналов противника.
7. ТУС составленный для связи по радио с ДЕС, последним не использовался несмотря на наличие в его составе 5 раций с опытными радистами, по-видимому попавшими в тяжелые условия после высадки на берег.
Меры по обнаружению высадившегося десанта моряков были приняты своевременно, но результатов поиски не дали. Можно предполагать, что десант был окружен и уничтожен противником. Не исключена возможность, что отдельные группы десанта прорвались в тыл противника и ведут партизанскую войну.

Начальник Штаба КБФ вице-адмирал Ралль (подпись)
Военком Штаба КБФ бригадный комиссар Серебренников (подпись)
<...>

Для отвлечения сил противника от основного места высадки ДЕС, был организован демонстративный отряд из двух групп катеров, с задачей: артиллерийским огнем, маневром и постановкой дымзавесы в районе Стрельна, демонстрировать высадку на побережье.
В составе демонстративного ДЕС были созданы две группы катеров:
1-ая группа - 5 СКА "КМ"[303] 1 СКА"МО"[304]
2-ая группа - 5 СКА "КМ" 1 СКА "МО"
Поставленная задача демонстративного ДЕС была не выполнена, так как на этом направлении высаживался фактический десант Ленинградской Военно-Морской Базы (см. отчет ЛВМБазы)[305], и катера отошли западнее.
Подобное объяснение заставляет предположить, что при демонстрации произошли какие-то крупные недоразумения. Дело в том, что по донесению штаба Отряда особого назначения, который организовывал высадку батальона 20-й дивизии НКВД в ночь на 5 октября, выходило, что она происходила с 05.40 до 06.10 (в отчете же начштаба КБФ от 6 апреля 1942 года утверждается, что это было с 05.17 до 05.55).[306] В любом случае, учитывая, что по плану, катера с демонстрации уже к 05.00 должны были вернуться к месту высадки основного десанта, их действия у Стрельны не должны были "пересечься" с высадкой у Викколово. А так как встреча все же произошла, то становится ясно, что по какой-то причине демонстративный десант намного опоздал.
В некоторых публикациях десант у Стрельны считается вспомогательным по отношению к петергофскому, с чем вряд ли можно согласит[ъ]ся. Во-первых, оба десанта носили вспомогательный характер по отношению к наступлению 42-й и 8-й армий. Во-вторых, со стороны Ленинграда действовали гораздо более внушительные силы, чем со стороны Ораниенбаума. В-третьих, захват только одной Стрельны был более важен, чем захват только одного Петергофа, так как в первом случае от города отодвигалась группировка осадной артиллерии противника. По-видимому, в штабе Ленфронта рассматривали высадку десанта из Кронштадта как менее значительную. От этого в суматохе дел командование флота не было информировано о десанте ЛенВМБ. В отчете же базы об этом говорится: "4.10.41 г. в 15 ч. 15 м. командиром Ленинградской военно-морской базы было получено приказание от зам. начальника штаба Ленинградского фронта: в 04 ч. 30м. 5.10.41 г. высадить десант в составе одного батальона 20 сд НКВД, западнее пристани завода (видимо, подразумевается стрельнинский рыбоконсервный завод. - Ю. К.) в районе Викколово". С большими трудностями удалось, пусть и с опозданием в 3 часа, сосредоточить в Ленинградском порту 500 вооруженных пистолет-пулеметами (? - Ю.К) энкэвэдистов с 12 50-мм минометами и 6-ю станковыми пулеметами. С различными злоключениями десантники погрузились, в отличие от петергофских, плывших к берегу, на катерах, в шлюпки, которые буксировались катерами."... В 05 ч. 17 м. с приходом ДЕС в назначенный район была начата высадка, которая проходила под интенсивным пулеметным огнем противника и была закончена в 05 ч. 55 м... Разгрузить боезапас было невозможно, так как батальон у берега не задержался и углубился на берег, стало светло, подходы к месту высадки находились под сильным обстрелом противника... Командиром высадки было принято решение: боезапас выгрузить, если потребуется в следующую ночь (у десанта с собой был лишь один боекомплект. - Ю. К.),.. т. к. ввиду светлого времени выгрузить боезапас было невозможно.
...В 07.00 отряд высадочных средств отошел за дамбу в Морской канал и в 08 ч. 20 м. возвратился в Гутуевский ковш. При возвращении было окончательно установлено, что не высаженными оказались... 130 человек.
В течение дня 5.10 и 6.10 по заявкам штаба 42 армии, несколько раз корабли арт. поддержки открывали огонь, а ВВС КБФ производили налеты на огневые точки, скопление войск и на автоколонны противника в целях обеспечения продвижения десанта. Однако, сведений о дальнейших действиях последнего не поступило".[307]
Впоследствии, в докладе сделанном в декабре 1942 г., контрадмирал Ю. А. Пантелеев признавал, что десант в Стрельне, корабли, артиллерия и авиация "действовали разрозненно без единого управления..." И что: "При высадке ДЕС под Стрельно исходили не из задачи, а из наличия сил и к ним пристраивали средства, задачу, не зная сил противника у места высадки".[308]

Выход из гавани отряда высадочных средств был по сигналу командира Отряда.
К. М. Рычков продолжает: "Отошли хорошо. На воде уже плавало "сало".[384] Немного погодя я снова спросил старшего лейтенанта, куда идем. На этот раз он сказал: "В Петергоф".

...Переход до точки развертывания (у Петергофского буя - банка Каменная) строем четырех кильватерных колонн..."[385]
Все тот же К. М. Рычков оставил нам одно из наиболее подробных воспоминаний о переходе от пристани до банки: "В носовом кубрике иллюминаторы были отдраены, выходной люк открыт, хотя в условиях похода этого не должно было быть. В корме полковник Ворожилов оживленно разговаривал с моряками.
Меня сзади кто-то тронул за плечо. Я обернулся и увидел Василия Чубуркина.[386] Он в ЭМШ был в одной со мной смене. Мы с Чубуркиным разговорились. Он пожаловался, что маловато патронов. Я попросил ребят подняться с банок и открыл ящик, где хранились винтовочные патроны.
Ребята обрадовались, когда я им разрешил взять их. Они пихали патроны в карманы, в противогазные сумки, и даже в боковые карманы бушлатов. Подошел Ворожилов, сказал: "Правильно сделал, спасибо".
Я вернулся в рубку, и мы все кто там был, стали наблюдать картину, развернувшуюся перед нами. Наши самолеты бомбили Петергоф, а с земли летели вверх разноцветные змейки трассирующих снарядов.
В рубку пришел полковник Ворожилов. Он сказал, что самолеты скоро кончат свое дело, и мы пойдем к берегу. Старший лейтенант приказал повернуть вправо".
Еще вечером 4-го октября к упомянутой точке поворота - банке Каменной - был отправлен катер "МО-302" под командованием лейтенанта Ю. Ф. Азеева. Свое местоположение "охотник" сверил по едва светящим створным огням дамбы Морского канала и ораниенбаумского маяка. Впоследствии, бывший помощник командира катера, лейтенант И. П. Чернышов так вспоминал о той ночи: "Кругом - ни огонька. На востоке раскинулся Ленинград, на западе - Кронштадт. Но их характерные силуэты полностью растворились в ночной мгле. Невидимы и берега "Маркизовой лужи "...
...- Слышу шум! ...Вроде за кормой...
Слепов (сигнальщик катера. - Ю. К.) и Азеев, взяв бинокли, смотрят в сторону Кронштадта. Проходит еще несколько минут, пока сигнальщик уверенно не докладывает:
- Катера! Прямо по створу!
Азеев приказывает:
- Дать красные проблески в сторону катеров!
Слепое нажимает кнопку фонаря, и узкий клинок красного луча протыкает тьму. С непривычки свет кажется необычайно ярким, думается, что его отчетливо видят и с южного берега. Но это не так. В действительности свет 15-ваттной лампочки едва протискивается через крохотную щелочку специальной ширмы и виден только с одного направления: со стороны приближающегося десанта.
Шум моторов и плеск воды о борта катеров и шлюпок становиться отчетливым. Местами темнота, сгущаясь, превращается в призрачные силуэты низких... катеров. За ними скользят силуэты буксируемых шлюпок. На головном катере отряда, который проходит в 4-5 метрах от нас, появляется фигура. Она машет рукой в сторону южного берега и кричит:
- Давай сигнал поворота!.. Давай!
Азеев сразу же приказывает Слепову:
- Дать постоянный зеленый!
Слепов нажимает другую кнопку фонаря... Катера одновременно отворачивают от нас и нацеливаются на невидимый Петергоф. Буксируемые барказы и шестерки поспешно следуют за ними. Десантники, лежавшие на дне катеров и шлюпок, приподнимаются и всматриваются в скрытый тьмой берег... Проходит последняя шлюпка, и Слепов выключает фонарь. Нас сразу окружает темнота, в которой ничего нельзя разглядеть даже на расстоянии вытянутой руки. Но если раньше мы проклинали непроглядную тьму,... то теперь страстно желали, чтобы она не нарушалась мертвеннобледным светом немецких ракет".[387]

... Каждую колонну лидировал катер "МО".
После поворота у буя, как и было запланировано, каждая колонна перестроилась в две. К. М. Рычков продолжал: "На носу катера поставили ручной пулемет с двумя матросами. Чувствовалось приближение берега.
Старший лейтенант сказал Ворожилову, что мы будем работать малыми оборотами, и катер, по мере облегчения, будет ближе подходить к берегу, чтобы людям меньше надо было идти в воде. Ворожилов одобрил его предложение и пошел в корму. Меня старший лейтенант тоже послал в корму смотреть за порядком высадки десанта".

Высадка. С подходом катеров к берегу, морской десант был высажен поротно, с предварительным обеспечением дымзавесы береговой черты с самолетов и катеров дымзавесчиков.
Дымовую завесу должны были ставить 5 катеров 9-го дивизиона КТЩ КМ-5, имевшие на борту специальную аппаратуру ДА-3. Как можно понять из документов, все они в этот и ближайшие дни, получив множественные повреждения от обстрелов, выбудут из строя[388]. Как следует из абзаца, дымовая завеса прикрывала лишь подход, а не саму высадку, что вполне объяснимо, учитывая дистанцию от берега при начале десантирования. Мало того, что идущие в дыму моряки могли потерять направление и перепутаться, катера при разворотах могли столкнуться друг с другом.

Высадка десанта была начата в 04 ч. 30 м. и была закончена в 05 ч. 06 мин.
Обращает внимание то, что, несмотря на столь дотошное расписывание подготовки операции, сам ее ход описан более чем скромно. На первый взгляд кажется странным, что в докладе не упомянут проведенный перед самым началом высадки обстрел берега катерами "МО" и отрядом корабельной поддержки. Командир "МО-210" лейтенант В. М. Панцырный так описывал его в своих записках:
"04.30 форты и БТЩ перенесли огонь вглубь берега. (По-видимому, артогонь флота во время перехода из Кронштадта к Петергофу по заявкам 8-й армии лейтенант принял за поддержку десанта. - Ю. К.) Самолеты начали бомбежку и пулеметный обстрел петергофского побережья.
"Каэмки" под этим прикрытием, а также катера "МО" открыв артиллерийский и пулеметный огонь, стали подходить к берегу и высаживать людей.
Что это была за ночь! Кругом грохот. Всюду сверкают снопы трассирующих разноцветных пуль и снарядов. Точно фейерверк в честь какого-то необычайно веселого и шумного праздника...".[389]
А от банки Каменная начало боя видели так:
"...Вскоре после того как десант скрылся в темноте... Вновь наступило черное безмолвие... Можно было подумать, что мир вообще лишился звуков и света... Казалось, минуты могли растягиваться до бесконечности. Но это не так. Вот одна из них не выдержала напряжения и лопнула, обдав берег каскадом белых трасс. Сейчас же взвилось несколько белых и красных ракет. Не успели они погаснуть, как над Петергофом поднялся белый рой ракет. В их свете поблекли и растворились вспышки выстрелов и пунктирные линии трасс... Бой, как костер, то разгорался, то затухал. Вихрь трасс вздымался то здесь, то там, подобно искрам, подхваченным ветром. Пламя боя, возникшее в районе высадки, растеклось по побережью вширь и вглубь...".[390]
То, что этот обстрел не был упомянут, объясняется сообщением вскользь о высадке "поротно" и с 04.30 до 05.06. Ведь по "Плану действия 1-го морского десантного отряда" высадка должна была производиться о д н о в р е м е н н о. Но уже у самого побережья должен был стать очевиден просчет планирования. Это на карте было просто вычертить линии пяти колонн, которые с моря плавно переходят на берег (см. схему 6). Но катера ведь не автомобили на дороге: если с головных "каэмок" будут выгружаться на мелком месте десантники, то с идущих сзади они этого сделать не смогут. Перестроиться в одну линию двадцати катерам, идущим на самом деле в восьми колоннах, в условиях ночи и ограниченного пространства, имея на буксире шлюпки, было также не реально (лишь крайние слева колонны третьей роты последовательным поворотом могли перестроиться в линию к востоку от пристани до "Дома отдыха", т. е. восточнее дамб канала к Нижней даче и высадить всех разом. Косвенно то, что это произошло, подтверждают немецкие фотографии погибшего минометного расчета, лежащего на самом берегу за дамбой). Поэтому, как видно из контекста отчета, катера ротных колонн, чтобы избежать столкновений, стали по очереди выходить вперед и высаживать людей (в противном случае, если бы вначале высаживались по два взвода каждой роты, невозможно было бы описать высадку рот по раздельности). Но у берега, чтобы не налететь на мель, "КМ" неизбежно должны были двигаться самым малым ходом, с промером глубины лотом с борта (наезд тяжелогруженого катера на отмель, не только приводил к его мгновенной остановке, но и создавал угрозу даже после ухода десантников, так и остаться на месте). Разгрузившись, катера должны были еще отойти, после чего их места занимали везущие другую роту. Но как они могли отойти? Десантники прыгали в воду с бортов и кормы; катер, хоть и двигавшийся малым ходом, неизбежно должен был обгонять их. Значит, люди двумя группами двигались сзади. Получается, что при обычном развороте "каэмки" должны были подминать собою (и рубить винтами) десантников - своих или с соседнего катера. Чтобы этого не случилось, катера, остановившись, должны были ожидать, когда идущие за кормой моряки образуют проход, а затем малым ходом, не разворачиваясь, отойти в залив, где надо еще было разминуться со следующим катером. Поэтому неудивительно, что в среднем на высадку одной роты тратилось семь минут. Из-за этого и не получилось дружного, одновременного выхода на берег, из-за этого только через 36 минут бросились в воду последние краснофлотцы, хотя, по плану, они за шесть минут до этого должны были быть в центре Петергофа. (Правда, после знакомства с немецкими документами складывается впечатление, что некоторые командиры катеров, не дожидаясь своей очереди, отходили западнее, где и производили высадку.) Противник же за это время даже шагом успевал подойти к городскому пляжу из любой точки города.
Выходит, что огонь катеров, открытый в расчете на то, что высадка на берег завершится за 1-2 минуты, только выдал десант.

Первая рота высадилась по пояс в воде - без потерь и без обстрела со стороны противника.
При этом умалчивается, на каком расстоянии от берега происходило десантирование. У Петергофа обширное мелководье, оттого даже "по пояс в воде" - это не близко от берега. Судя по карте, глубины около и чуть более метра простирались здесь до полукилометра, вплоть до двухметровой изобаты. По имеющимся скудным свидетельствам, можно сделать вывод, что глубина в месте высадки была все же выше пояса. Стандартная осадка "каэмок" была 80 сантиметров. Из-за перегруза она увеличивалась минимум на 20 см. Даже если нос катера и касался мели на метровой глубине, его борта и корма все еще были на более глубоком месте. При этом некоторые отмели могли находиться далеко в заливе. Высаженные у них по пояс в воду десантники через пару десятков метров могли оказаться на гораздо более глубоком месте. Учитывая, что оба катера с бортовой литерой "Ш" перевозили как раз стрелковые взвода 1-й роты, К. М. Рычков описал высадку именно этой роты: "Катер ткнулся носом в береговую отмель, и сразу же матросы стали прыгать в воду, где им было по грудь..." (Боец разведвзвода П.Л.Добрынин также вспоминал: "...прыгнул с катера в воду. Воды по грудь".[391]) "...С негромким возгласом: "За мной братва!" - держа пистолет в руке, прыгнул и Ворожилов.
Катер все ближе подходил к берегу. Салон и корма были уже пусты, и я пошел в рубку. Меня послали проверить, много ли осталось людей. Когда я подошел к люку, из кубрика выходил последний десантник - старшина первой статьи: он сказал, что все вышли, и со словами "До свидания" прыгнул в воду. Мы дали задний ход, развернули катер носом к фарватеру и только тогда услышали сильную трескотню пулеметных и винтовочных выстрелов, увидели множество осветительных ракет над берегом и над заливом".[392]
Но в любом случае 1-я рота высадилась ближе всех к берегу и, скорее всего, до открытия огня с катеров. Ничего не сказано в отчете и о том, попала ли рота под огонь чуть позже. Как бы то ни было, но только об этой роте можно предположить, что до берега она добралась с наименьшими потерями. По-видимому, в 1-й роте был младший лейтенант И. В. Товстяк. Он вспоминал: "Мелководье у Петергофа вынудило нас прыгать с катеров и шлюпок в ледяную воду метров за 500-700 от берега. Сперва мы упорно шли к берегу без единого выстрела. Молчал и берег. Было такое ощущение, будто все притаилось и ждало чего-то необычного. И только у самой кромки берега, когда многие моряки уже были на суше и кричали "Полундра!"[393], гитлеровцы открыли по нам огонь из пулеметов и автоматов. Трассирующие пули летели прямо в лицо. Но никто из нас не струсил. Крики "Полундра!" и "Даешь Петергоф!", гремевшие на берегу, были для нас призывом идти вперед, не страшась ни пуль, ни колючей проволоки на берегу...".[394]

Четвертая рота высадилась вся под огнем противника. Обнаруженная на берегу огневая точка была подавлена огнем СКА "МО" № 210, через 5-7 минут, после чего рота попала вновь под обстрел противника.
Конечно же, за семь минут успели занять свои места и получить целеуказания расчеты немецких орудий, минометов и пулеметов, по тревожному расписанию занимали берег пехотинцы. Ночи уже не было: осветительные ракеты делали свое дело. Теперь катерам медленным ходом к мелким местам было не подойти: в этом случае они превращались в почти неподвижную цель и обрекались на расстрел. Высадку пришлось начинать вдали от берега, по-видимому, в ряде случаев, даже за двухметровой изобатой. Косвенно это подтверждается тем, что вторично под обстрел подавленной было точки рота попала через "5-7 минут", т. е. десантники все еще были в воде![395] Правда, учитывая, что в отчете особо упомянули "МО-210", рота была единственной, которую хоть как-то прикрыли огнем с залива. К тому же то, что катер прицельным огнем подавил огневую точку на берегу, косвенно подтверждает отсутствие дымовой завесы.
Складывается впечатление, что выстрелы с "МО-210" были последними произведенными с кораблей, высаживавших десант, остальные ограничились огневым налетом в начале высадки. По отчету ОВРа за все время операции было израсходовано: 102 100-мм снаряда (ими вели огонь пять БТЩ - из них два обстреливали станцию Володарская - т. е. в среднем 10 выстрелов на орудие); 85 45-мм (т. е. на орудие малого охотника не более девяти выстрелов) и всего триста (6 лент) 12,7-мм патронов.[396]

Вторая, третья, пятая роты также производили высадку под сильным и беспорядочным огнем противника, но без потерь.
Удивляет уверенность составителей отчета в их отсутствии. Надо понимать, что подразумевается, что никто не был убит в момент прыжка за борт. Вряд ли моряки могли видеть с расстояния в несколько сот метров в группах идущих к берегу по грудь в воде падающих десантников. Точно так же, как и заметить исчезнувшую под волнами голову плывущего... Оставшийся в живых десантник А. П. Бородин вспоминал: "...Высадка проходила на рассвете, когда катера были еще на порядочном расстоянии от берега. Чувствовалось, что наш десант обнаружен. Когда же катера стали подходить еще ближе, то враг обрушил на нас шквал огня такой силы, что продвигаться дальше катерам стало невозможно.
Была подана команда о высадке личного состава. Оставшееся расстояние до берега матросы и командиры добирались вплавь. Из-за сильного огня противника личный состав десанта значительно убавился".[397]
К тому же температура октябрьской воды с "салом" годна только для плавания в ней очень закаленных людей.
<...>
Не исключено, что теперь, в октябре, многие десантники, в своих опоясанных пулеметными лентами бушлатах, на ремнях которых висели гранаты и пехотные лопатки, а карманы были набиты патронами, также утонули. Других, медленно идущих по отмели, настигли вражеские пули. Примерное количество так и не вышедших на берег можно вывести из немецких данных. В ЖБД 1-й пехотной дивизии по итогам дня будет с точностью до человека, зафиксировано "из числа десантировавшихся войск" "сосчитанных": 1068 убитых и 271 пленный. Вольно или невольно в штабе дивизии не удержались от приписок: гигантское число убитых десантников получилось оттого, что простым умножением были подсчитаны советские потери на якобы потопленных кораблях. ЖБД дивизии гласил: "из числа десантных судов уничтожено на правом участке:
10 малых судов, вмещавшие по 15 человек
9 крупных судов - по 40 человек
одно крупнотоннажное судно с одним 75-мм орудием.
На левом участке:
4 крупных судна - по 50 человек".
Простейший подсчет показывает, что, по мнению немцев, на кораблях должно было погибнуть 710 человек. Таким образом, на берегу, гитлеровцы должны были подобрать 358 тел. Вместе с пленными получается 629 человек. Известно, что из 20-й дивизии НКВД сумели высадиться на берег в ночь на 5-е октября 370 человек. По советским данным, их высадка проходила под пулеметным, но малодейственным огнем. Но из документов 1-й пехотной дивизии видно, что эти десантники были замечены лишь после того, как вступили в бой на берегу. То есть в итоге все они попадут в расчет пленных и погибших. Но тогда на "ворожиловский" десант остается только 259 человек. Иными словами, из состава этого десанта остались в воде не менее 250 тел. Как будет сказано в отчете ниже, посланные на поиски десанта летчики смогли заметить только одну небольшую группу убитых, на границе парка Александрия и усадьбы Знаменка, что косвенно подтверждает большие потери десанта еще в воде. По логике, городской пляж должен был быть просто усеян телами краснофлотцев. Но те не менее 250 человек, которых не оказалось среди убитых, соответствуют примерной численности трех рот, высаживаемых на пляж. Получается, что из этих рот и взвода разведчиков до берега добрались единицы!
Опять же, если хотя бы части десанта пришлось плыть, то все тяжести краснофлотцы вынуждены были бросить - кто-то отстегивал только поясной ремень с подсумками и лопаткой, кто-то вышел на берег вообще безоружным. Косвенно потери оружия при высадке подтверждаются списком трофеев 1-й пехотной дивизии, составленным вечером того же дня. После уничтожения обоих десантов в руки гитлеровцев попали только: 9 станковых и 19 ручных пулеметов, 13 легких минометов, 27 пистолетов-пулеметов. К сожалению, сколько оружия было в батальоне НКВД, неизвестно, но в отчете штаба Отряда особого назначения, приводятся слова его командира о наличии 12 минометов с 1300 выстрелов к ним, 6 станковых пулеметов с боезапасом в 9500 патронов.[400] Согласно же отчету Лен ВМБ за 1941 год, в десанте 5 октября было 8 минометов и 4 в десанте за 8 число. Если эти сведения верны, можно предположить, что в первом случае 4 миномета остались с недовысаженной частью десанта.[401] О том, что в батальоне были еще ручные пулеметы, мы случайно узнали из описания происшествия, которое произошло, когда шлюпки с десантом сосредотачивались в ковше Морского канала. От волны катера "МО" одна из них перевернулась, причем утонули три человека, а также "один ручной пулемет, 12 дисков к нему и 5 винтовок".[402] То есть в Петергофе на берег в самом лучшем случае были вынесены: три станковых пулемета из десяти; 19 ручных пулеметов из 30; от одного до пяти минометов из 20. (Правда, не без удивления в немецком списке мы видим три тяжелых миномета и два противотанковых орудия с 2000 выстрелов к ним. В списках вооружений десантов подобного мы не обнаружили. Невозможно представить, что тяжелое оружие было все же придано десанту 20-й дивизии в последний момент, так как вес противотанковой пушки или тяжелого миномета исключает возможность их перевозки на шлюпке.) Возможны два объяснения: или победители не удержались от приписки, или десантники воспользовались оружием, спрятанным красноармейцами в прибрежном тростнике, во время сентябрьского отступления. Так же неясно и с пистолет-пулеметами. Стрелковое вооружение батальона НКВД точно не известно, но на флоте ожидалось, что он весь будет вооружен ППД. Но был ли он хоть частично вооружен столь дефицитным в то время видом оружия? Если нет, то у Петергофа утонул 31 пистолет-пулемет; если да, то вражеские подразделения присвоили себе некоторое количество советских ППД.
Составители доклада также умолчали: был ли выгружен боезапас? Судя по всему, нет - плывущие краснофлотцы вряд ли могли прихватывать с придачу к прочему по ящику с патронами. Катера же, торопясь покинуть зону обстрела, увели за собой шестерки с боеприпасами и продовольствием.
Ну а где же катера, которые как планировалось, должны были остаться у пристани в распоряжении командира десанта? Мы обратили внимание, что в документах на операцию нет упоминания, какие конкретно плавсредства должны были остаться с десантом. На первый взгляд кажется, что из-за этого все катера сочли возможным уйти. Но, похоже, что если какие-то командиры и имели соответствующий приказ, то вначале их катера были отогнаны артиллерийским огнем, а затем ушли совсем, так как стало ясно, что оставаться уже не с кем...

...Из команд катеров при высадке убито 2 чел.[403], ранено 3 человека.[404] Катер "КМ" ВР-4 сгорел от попадания артснаряда в кормовую часть[405], "КМ" № 902 пропал без вести.[406]
По-видимому, гибель "ВР-4" описал П. И. Капица: "Высадив всех, "каэмки" стали отходить. Одна их них замешкалась и застряла на отмели. Мы видели, как катерники, спрыгнув в воду, руками сталкивали свое суденышко на более глубокое место.
Застрявшую "каэмку" на миг осветил луч прожектора. Он проскочил было левей, но опять вернулся и заметался на отмели... По нашей отмели били скрытые у верхнего дворца пушки.
Застрявшая "каэмка"минуты через две вспыхнула и загорелась ярким пламенем...".[407]
Кроме катеров, как сообщалось в донесении штаба ОВРа КБФ от 22 октября 1941 года, при высадке десанта погибли четыре шестерки[408].
Очевидно, что об отряде моряков рассказывать было уже нечего. От этого ниже составители доклада будут долго расписывать, что десант должен был делать. Конечно, часть моряков вышла на берег, но долго ли могли они вести бой, учитывая хотя бы ограниченный запас боеприпасов. Продолжительность боя, пусть с недоговоренностью, называет в своих мемуарах, уже цитировавшийся нами И. П. Чернышев, наблюдавший за ним от банки Каменная. Описав обстрел берега катерами, он продолжает: "...Мы ждали, что через час-два десант одолеет врага и захватит плацдарм... Враг будет изгнан из Петергофа, Стрельны, Урицка, отброшен от побережья Невской губы. Однако время шло, а бой не прекращался. Больше того, его ожесточение, видимо нарастало. Если раньше схватка происходила в одном месте, то теперь она протекала в нескольких местах одновременно. Вместо большого клубка спутавшихся белых наших и кроваво-красных вражеских трасс стало несколько мотков разноцветных нитей.
...На берегу мы теперь видели не костер, освещающий все южное побережье, а лишь отдельные головни, хотя и горевшие довольно ярко. Ракеты взлетали редко, и над Петергофом постепенно сгущалась тьма... Но вот в привычный шум боя ворвался громкий, все заглушающий шелест. Через мгновение рев корабельных орудий и грохот разрывов "слились в протяжный вой". Это корабли Балтийского флота пришли на помощь своим морякам-десантникам. Они опять раздули пожар боя...".[409]
Очевидно, это была стрельба согласно "Плану поддержки артиллерийским огнем..." по участку "Волк", которая должна была начаться в... пять часов ночи. То есть максимум через полчаса после завершения высадки сопротивление десанта почти прекратилось. Когда были подавлены последние очаги сопротивления, мемуарист хоть и не говорит прямо, но: "Над головами по-прежнему проносятся снаряды: на берегу все еще идет бой, и, видимо, совсем не так, как мы представляли себе раньше.
Судя по часам, уже наступило утро, но заря даже не занялась. Лишь воздух посерел да зарево пожаров потеряло свою яркость".[410]
В тот день солнце всходило в 06.40 утра, а следующие две стрельбы - 19 снарядами - линкор вел с 10-минутным перерывом с 06.07 до 06.23. В продолжение суток еще только два раза будет задействован главный калибр "Октябрины" - с 10.10 до 10.17 по Луизино (20 снарядов) и с 12.41 до 12.50 по Сашино (7 выстрелов).[411]

Третьей роте после высадки восточнее пристани поставлена задача - занять и оборонять рубеж южная окраина Знаменки, мост Ленинградского шоссе через безымянный ручей восточнее Знаменки и далее по западному берегу этого ручья до берега Финского залива. Прикрывая действия десанта с востока и юго-восточнее, не допускать подхода резервов противника.
Согласно упоминавшемуся "Плану действий 1-го Морского Десантного отряда", 1-й стрелковый взвод роты со станковым пулеметом и минометным взводом - всего 48 человек (без сверхштатных политруков взводов) должен был оборонять почти километровый участок от шоссе до залива. При этом он должен был организовать: "круговую оборону с задачей: прекратить всякое движение со всех сторон, обеспечивая действия отряда в западном направлении". Второй же взвод с одним "максимом" (31 человек) должен был занять перекресток на шоссе восточнее здания Готической караулки, прикрывая десант от удара с юга.[412] ("Группировки" 3-й роты могли быть "усилены" 8 бойцами, в зависимости оттого, с кем бы пошло ее управление и командир пулеметного взвода.)
В какой-то мере роте могло помочь то, что она должна была обороняться на рубеже бывшей оборонительной линии Петергофского гарнизона, которую, как уже говорилось, с 16 сентября занимал 78-й истребительный батальон. Эту линию несколько дней укрепляли мобилизованные на оборонительные работы ленинградцы, и затем здесь сражались бойцы 1-й бригады морской пехоты.

Второй роте по высадке западнее пристани, перехватить перекресток дорог восточнее Новый Петергоф и узел дорог северо-западнее от [станции] Н. Петергоф, закрепиться на этих рубежах и обеспечить действия Отряда с юга и юго-востока, не допуская подхода противника из г. Н. Петергоф.
Опять же по "Плану...", 1-й взвод роты с пулеметом и минометчиками должен был занять круговую оборону на перекрестке "Ленинградского шоссе с дорогой идущей вдоль каменной стены". Второй взвод с пулеметом должен был занять перекресток на южной окраине Нового Петергофа (видимо, к востоку от Ольгина пруда).[413]

Первой роте - произведя высадку восточнее Каменной стены во взаимодействии с 4-й ротой, быстрым движением вдоль побережья в направлении музей Монплезир, уничтожить живую силу и материальную часть противника. Наступать с ближайшей задачей - овладеть музеем Монплезир, последующая - занять северозападную сторону Самсон и выйти в соприкосновение с частями 19-го стрелкового корпуса.
Как видим, о явно невыполнимой задаче для 1-й роты "развивать наступление на Разбегай" упоминать не стали. Обращает на себя внимание и то, что всюду о стене говорится только как о топографическом ориентире. Но сама по себе она являлась серьезным инженерным препятствием на пути наступающих, даже несмотря на то, что в ходе сентябрьских боев получила повреждения. Первая рота должна была обойти ее вдоль берега, но один грамотно расположенный пулемет мог сорвать эту попытку. В четырехстах метрах от берега еще один пулемет, поставленный в Нижнем парке, перекрывал не только ворота в стене, но и продольным огнем вдоль Никольской аллеи серьезно затруднял любое движение из Александрии к югу. А если в каждом случае у противника стояло несколько пулеметов...

Четвертой роте - произведя высадку в районе Александрия, переходить в наступление вдоль центральной аллеи в направлении церкви севернее Самсон, имея ближайшей задачей во взаимодействии с первой ротой и частями 8-й Армии, наступающими с запада, уничтожить противника в Нижнем парке и овладеть западным берегом озера с отметкой 18,7, в дальнейшем выйти на северо-западный берег Ольгина пруда.
Удивляет, как небрежно ставилась задача - описанный маршрут трудно понять. Во-первых, в парках нет "центральной аллеи". Казалось бы, подразумевается Марлинская аллея, идущая по самой середине Нижнего парка из конца в конец, от одноименного пруда до каменной стены. Но на нее нельзя высадиться, так как аллея удалена от залива не менее чем на 200 метров. Скорее всего, подразумевается аллея, по прямой идущая от западной оконечности пляжа до начала склона перед Фермерским дворцом. Она делит почти поровну массив деревьев парка Александрия, обозначенный на карте (то есть от каменной стены до луга перед дворцом Коттедж). Во-вторых, "севернее Самсон" церкви нет, но юго-восточнее сразу две: одна в восточном флигеле - "Церковном корпусе" - Большого дворца и в Александрии - церковь Св. Александра Невского (она же "Готическая капелла"). Как указывалось в "Плане действий...", "... 4 рота с момента высадки высылает разведку вдоль центральной аллеи в направлении на Самсон", а в конце концов должна была целиком выйти "...к южной окраине фонтанов"[414] (на упомянутой "окраине" Нижнего парка, у каскада "Шахматная гора" расположены Римские фонтаны). При этом вновь возникает вопрос о наличии в штабе флота и у командира десанта топографической карты. Ведь только ее отсутствием и действиями по памяти можно объяснить помещение церкви "севернее Самсон". Только человек, видевший Петергоф лишь на карте образца 1941 года, мог сказать вместо "Красный пруд" - озеро "с отметкой 18,7", а человек, не очень хорошо знающий город и не видевший карты, мог бездумно повторить это, несмотря на то, что озер во всем Петергофе нет. Вообще-то заметно, что в документах правильно употребляются только широко известные названия. Поэтому далее в абзаце вместо "озера с отметкой 21,7" упомянут Ольгин пруд, несмотря на то, что на топокарте его название не надписано.
Поэтому вероятнее всего планируемый маршрут 4-й роты пролегал от западной оконечности пляжа по "центральной" аллее парка Александрия до подножия уступа перед Фермерским дворцом, затем по аллее вправо, мимо Готической капеллы к Зверинским воротам. До этого разведка поворачивала вправо с "центральной" на Никольскую аллею; затем по ней через ворота проникала в Нижний парк, двигалась далее до подножия "Шахматной горы". Основной состав роты по улице, идущей вдоль южной границы Нижнего парка, подходил к верхней части того же каскада, где к нему присоединялась разведка. Далее рота западным берегом Красного пруда напрямую должна была выйти к Ольгину пруду.

Пятой роте - высадившись на участке между пристанью и Каменной стеной, наступать за 4-й ротой и быть готовой к действиям, для развития успеха, в обход Нового Петергофа с юга в направлении платформы Фонтаны[415] с задачей совместно с частями 8-й Армии уничтожить группировку противника и не допустить его отхода в южном направлении.
По плану намечалось, что: "Штаб отряда во главе с командиром находится в парке Александрия вместе с 5 ротой...".[416] То есть подразумевалось, что 5-я рота с начальником штаба отряда последней высадится в центре захваченного плацдарма. Очевидно, что на берегу к ней присоединялся командир отряда с остальными штабистами. Опять же по плану рота "после высадки сосредотачивается в парке Александрия (500 метров восточнее церкви)..."[417]. Под церковью, очевидно, подразумевается Готическая Капелла, а в 500 метрах восточнее нее - Руинный мост. Но думается, что все же рота и штаб скоре должны были расположиться между мостом и Капеллой, в Фермерском дворце (который был обозначен, но не подписан на карте), стоящем у края верхней террасы, к подножию которой, как уже говорилось, прямо от места высадки роты ведет прямая аллея.
Как следует из вышеприведенного описания, десант, за исключением 1-й и 3-й роты, высаживался на городской пляж Петергофа. Только первая рота на своем участке между пляжем и стеной еще имела возможность быстро найти укрытие среди береговых камней и деревьев. Три других роты, высадившись левее, оказывались на совершенно открытом пространстве. К тому же место высадки могло оказаться не только под фронтальным, но и под продольным огнем из окон зданий комплекса дворца Монплезир (который западнее также вдавался в залив). Третья же рота (да и весь остальной десант), неизбежно попадали под огонь со стороны четырехэтажного дворца Нижняя дача, массивная пятиэтажная башня которого господствовала над округой, и с дамбы недостроенного канала к этому дворцу.
Здесь самое время обратиться к документам противоположной стороны. К нашему сожалению, немцы десанты в Петергоф и у Стрельны приняли за единую операцию. К тому же второй десант высаживался в нескольких пунктах - от усадьбы Знаменка до самой Стрельны, что создавало у противника иллюзию о более серьезной угрозе. От этого их донесения по большей части касаются боев восточнее Петергофа (см. приложения 4 и 5). Высадка Десантного отряда моряков (как говорилось в ЖБД 1-й пехотной дивизии, "между мысом Знаменка и мысом Петергоф") выглядит в них лишь сопутствующим фактором. Там же есть интересное упоминание: "Из числа русских, которые высадились под Знаменкой, меньшая часть повернула на запад, основная масса на восток, в направлении Коркули". Эту запись можно толковать двояко: или потери при высадке 1-й и 4-й рот были столь велики, что движение 2-й и 3-й рот к Знаменке выглядело "основной массой"; или же, понеся при высадке большие потери, столкнувшись с сильным сопротивлением в Нижнем парке, остатки десанта устремились на восток. С позиций сегодняшнего дня это движение кажется нелепым, но в 1941 году многое выглядело по-другому. После отступления Красной Армии из советской Прибалтики, после оставления флотом своей главной базы Таллин Ораниенбаумский плацдарм в глазах многих выглядел обреченным. Отступать на его территорию, чтобы погибнуть там? Ленинград выглядел предпочтительнее, тем более что о начале блокады на флоте знали еще единицы. Командование десанта (или тот, кто возглавил его на берегу) точно не могло знать, где на востоке проходит линия фронта. Но по ночным вспышкам выстрелов, видимым из Кронштадта, она примерно прослеживалась. По времени добраться до нее за несколько часов было вполне реально. К тому же, не зная о втором десанте, но слыша звуки боя восточнее, они могли принять их за приближение дивизий 42-й армии.
Если против красноармейцев из десанта ЛВМБ действовали в основном тыловые части 1-й дивизии, то против Десантного отряда моряков - резервный батальон 22-го пехотного полка и резерв дивизии в составе 3-го батальона 43-го пехотного полка, под командованием майора Вартемберга. Нам не удалось узнать, где квартировали оба батальона, но жителям города в сентябре 1941 года бросилось в глаза скопление немецких войск в здании бывших императорских конюшен. Учитывая, то, что недавно в них был дом отдыха, что здание выделялось массивностью и было максимально в городе удалено от линии фронта, логично предположить, что, по крайней мере, один из батальонов располагался здесь. То есть расположенные в конюшнях войска поднялись по тревоге после начала обстрела берега с катеров. Поступает сообщение о начале десанта. Краткое совещание офицеров: командирам рот по карте указывают район выдвижения, те вводят в обстановку взводных. Начинается движение к пляжу - прямо по маршруту 4-й роты десанта. В любом случае через 15 минут немцы уже подходили к берегу. В это же время на берег начинала только выходить 1-я рота. Завязывается встречный бой. Рота притягивает к себе часть сил врага, поэтому те десантники, которые высаживались восточнее пристани, могли получить время для выхода на берег. В ЖБД дивизии в 8.00 (по берлинскому времени) записано: "Положение под Стрельной восстановлено". В 9.00 появляется новая запись: "Положение под Знаменкой и Петергофом все еще неясно. Из донесений, поступивших к настоящему времени, ясно следует, что речь идет о масштабной попытке наступления противника, поскольку одновременно подверглись атаки русских с суши 22-й пехотный полк, левый фланг 43-го пехотного полка, центр и правый фланг 291-й дивизии. Все эти атаки отбиты". Далее сообщалось о новой попытке десанта в Петергоф, явно из-за опечатки ошибочно отнесенной к 14.00 - "один корабль получил прямое попадание и сильный крен"; (об этом подробнее рассказывается ниже в нашей работе). По-видимому, к этому времени обстановка на берегу уже не вызывала в штабе 1-й пехотной беспокойства, так как далее во вражеском ЖБД в 13.00 обсуждается совещание адъютантов дивизии, связанное с подготовкой к зиме, после которого новой темой станет планирование организации обороны побережья.

Мероприятия по организации связи и обнаружения высадившегося десанта.

Десант был высажен 5-го октября в 05 ч 05 м...
Почти через час в наступление перешел 19-й стрелковый корпус. В журнале боевых действий прорывавшейся к морякам 10-й сд читаем: "...Части дивизии преодолели продольный канал № 1 и Троицкий ручей, проволочные заграждения и минные поля перед каналом, 204-й полк занял здание Гранильной фабрики. Но дальнейшего продвижения не имели".
Как можно понять из контекста советских и немецких донесений, под "продольным каналом" подразумевается Фабричная канавка, в которой в то время не было воды.
После прочтения этих строк (которые почти наверняка должны были войти в донесения в вышестоящие штабы) может создаться впечатление о значительном успехе. Но на деле он был относителен. Большую часть захваченной красноармейцами территории составляла нейтральная полоса в Фабричном овраге. На восточном берегу оврага, на Фабричной улице, как следует из записи, немецких позиций не было. Используя ров канала как укрытие, красноармейцы могли уберечься в нем от вражеского огня, но продолжить наступление далее, на линию обороны, проходящую среди старинных казарменных зданий, им было уже проблематично. Занятие же не обороняемого противником здания фабрики, удаленного от советских позиций на расстояние броска гранаты, видимо, было самой простой задачей. Здесь пехотинцам надо было только спрыгнуть с откоса к ручью, где они оказывались прикрытыми стенами фабрики. Через двери, выходившие в сторону советских войск, проникнуть в здание не составляло труда.

...С 10 ч 30 м до 17ч 00 м к месту высадки подходили две группы катеров:
Первая группа - 1 бронекатер, 2 СКА "МО", 2 СКА "КМ". Вторая группа - 4 СКА "МО".
Все катера к берегу не подошли из-за сильного пулеметного и артиллерийского обстрела, в результате чего был уничтожен противником СКА "МО" № 412.
На первый взгляд, читая вышеприведенный абзац, можно подумать, что флот делал все, что было в его силах, для помощи десантному отряду. Но как ни странно, в штабе флота "забыли" сказать, зачем подходили катера: перебросить ли оставшуюся часть отряда или же боеприпасы, высадить группу радистов с радиостанцией или поддержать десантников огнем своих орудий и пулеметов. На самом деле, как нам видится, это была паническая попытка штаба флота изобразить активность, когда стало ясно, что Десантный отряд моряков терпит поражение на берегу. Первым признаком неудачи было явно хорошо видимое не только с катеров, но и из Кронштадта затухание боя еще до рассвета. (Объясняя это, в штабе флота запустят версию, согласно которой выстрелы перестали быть видны оттого, что десант... слишком далеко оторвался от берега.) Вторым признаком стало то, что ни одна из шести радиостанций отряда не вышла на связь[418]. В довершение всего, вернулись катера с неразгруженными боеприпасами и продовольствием, а командир высадки должен был доложить, как и куда высаживался десант. Командующий КБФ, страшась признаться в трагическом финале операции, обманывая себя и других, уверял окружающих, что еще ничего непоправимого не случилось. Н. К. Смирнов вспоминал: "Шло время, а о десанте никаких сведений не поступало. Мы нервничали.
- Чего ты хочешь? - горячился В. Ф. Трибуц. - Армейцы не могут продвинуться, не так это просто. А наших много ли? Дерутся. Конечно, дерутся! А толк какой? Надо принимать меры"[419].
О том, что было в развитие этого разговора предпринято, командир катера МО-210 лейтенант В. М. Панцырный описал в своих записках: "5 октября в 09.30 вызвали меня к капитану 2 ранга Святову (тогдашний командир ОВР'а...) Он говорит, что петергофская пристань в руках нашего десанта и сейчас необходимо на катерах подбросить туда боезапас." (У этих строк лейтенант приписал: "Я почувствовал, что он не уверен в том, что говорит мне".) "Кроме того, моему катеру нужно остаться у пристани для связи с десантом... В мое распоряжение вошли: МО-232, бронекатер и две каэмки. Каэмки, МО-232 и бронекатер уже находились на Ленинградской пристани, где принимали боезапас... Объяснив задачу командирам, я решил сначала пойти на одном своем катере и разведать обстановку... Остальным приказал подойти через час"[420].
Примерно в это же время в Кронштадте были получены известия из Петергофа, но совсем не те, на какие надеялись. К. К. Грищинский вспоминал: "С момента высадки десанта радисты разведотдела вели круглосуточное наблюдение за эфиром. Ни одна передача не оставалась без внимания. Одни радисты держали связь с рацией десантников, другие перехватывали радиограммы врага. Как всегда, полностью принимались и тут же переводились на русский язык передачи "морзянкой " из немецкого информационного центра "Трансоцеан"".[421] Вначале было перехвачено сообщение немецкого коменданта Петергофа, переданное открытым текстом, что с десантом он справится своими силами. А вскоре и берлинское радио сообщило о разгроме десанта. По свидетельству К. К. Грищинского, с этим радиоперехватом заместитель начальника Разведотдела флота капитан 3 ранга С. И. Иванов отправился к В.Ф. Трибуцу. Прочитав оба текста, "...Комфлота спросил представителя разведки, что он сам думает об этих сообщениях врага. Капитан 3 ранга ответил, что, по всей вероятности, это обыкновенная дезинформация.
- Значит, все надо понимать наоборот? - спросил адмирал.
- Иначе и быть не может, - подтвердил С. Е. Иванов. - Десант, как видно, продолжает борьбу, и гитлеровцам очень хотелось бы, чтоб ему не оказывали помощь..."
Здесь мы вынуждены прервать цитирование, так как оба явно лукавили. Во-первых, кроме всего прочего, вице-адмирал Трибуц скорее всего уже знал, что на Петергоф главный удар наносит 8-я армия и что 11-я сд сумела на несколько сот метров продвинуться к городу, наступая от Английского дворца. Некоторое продвижение по кратчайшему пути к Нижнему парку имела и 10-я дивизия. Знал он и то, что шифровка сообщения и его расшифровка занимают много времени (зачастую несколько часов). Поэтому в критической ситуации комендант Петергофа, что бы не отвлекать силы 1-й дивизии от наиболее угрожаемого участка у Английского дворца и от района Стрельны, к которому рвались более значительные силы 42-й армии Ленинградского фронта и также был высажен десант с залива, передал сообщение подобным способом. (Не только в Петергофе, но и повсеместно германские войска для оперативности поступали аналогично. Так, 3 сентября секретарь ЦК КП (б) Белоруссии П. К. Пономаренко в своей записке об обстановке в армии И. В. Сталину сообщал: "...немцы в большинстве работают открытым текстом, очевидно, зная слабость нашей радиотехники".[422] Хотим напомнить, что и советские войска повсеместно пренебрегали шифровкой. Например, через год также открытым текстом будет передано сообщение с тральщика Ладожской флотилии о нападении врага на остров Сухо. Оно позволило тогда оперативно разгромить флотилию противника.)
Во-вторых, капитан 3 ранга Иванов, сказал то, что от него ожидал услышать командующий, в душе, похоже, не веря в это. Подтверждением тому служит продолжение разговора.
"В таком случае, - принимая быстрое решение, сказал Трибуц, - не отправить ли нам в Петергоф еще одну роту? Имею в виду ваших разведчиков".
Одно дело было поддакнуть командующему, другое - посылать последних своих людей на верную смерть. С. Е. Иванов вывернулся: "По-моему, лучше все-таки вначале выяснить обстановку, восстановить потерянную с десантом связь. Для этого пока достаточно небольшой группы из двух-трех радистов". На том и порешили.[423]
Мы не знаем, о чем тогда еще шла речь в штабе флота, но, похоже, что там продолжали растерянно строить всякие нелепые предположения. По крайней мере, капитан 3 ранга Иванов, вернувшись в Разведотдел, сказал лейтенанту Грищинскому, что: "...Связь с десантом прервалась... В чем дело - не знаем. По последним утренним донесениям оттуда, бой идет за Большой дворец". После чего лейтенанту был вручен листок с текстом: "Приказание комфлота. Лейтенанту Грищинскому. Из Кроншлота выйти на катерах МО в Петергоф и высадить разведгруппу Михайлова с рацией. Группе установить связь с командиром десанта Ворожиловым и доложить по радио об обстановке".[424] (Много лет спустя, в 1968 году К. К. Грищинский встретился со своим бывшим начальником. С. И. Иванов в разговоре признался: "...Посылал я тебя на верную смерть. Так я тогда думал. Ведь я предполагал, что в Нижнем парке уже фашисты и связь с десантом не установить, но приказ командующего флотом я обязан был выполнить. И он по-своему был прав: до конца следовало предпринимать попытки узнать судьбу десантников").[425]
Как видно из контекста, об утреннем сообщении от десанта о бое за петергофский Большой дворец[426] сказал представителю разведки командующий флотом, хотя все должно было быть наоборот. Впоследствии, распустив слух о бое десанта аж за дворец, флотское командование всячески будет подчеркивать, что оно несет ответственность лишь за высадку, которую оно беззастенчиво иначе как "успешной" называть не будет. А раз была "успешная" высадка, то был поначалу также "успешный" бой на берегу, за исход которого надо спрашивать с командования 8-й армии.
Чтобы узнать о дальнейших событиях вернемся к запискам лейтенанта В. М. Панцырного: "В 10.48 я вышел к Петергофу. Иду курсом прямо на пристань. Никого не видно ни на пристани, ни вблизи ее. Мне это показалось странным. Если действительно пристань в руках нашего десанта, тогда я хоть кого-нибудь увидел. Люди бы дали знать о себе. Особенно если десанту необходим боезапас... Но вокруг было все пусто. Тогда я решил произвести разведку боем и выяснить, кто же находится в районе пристани.
Не дойдя до пристани на два кабельтовых (370 метров. - Ю. К.) я разворачиваюсь влево и иду так до Нижне-Александрийского белого дворца. (Очевидно, подразумевается дворец Нижняя дача. - Ю. К.) На берегу молчат. Разворачиваюсь на обратный курс и иду вдоль берега до камня, что находится у Старого Петергофа[427]. Опять тот же результат: берег молчит. Разворачиваюсь на обратный курс, дохожу до пристани и круто разворачиваюсь влево и полным ходом отхожу от пристани в залив... Опять молчат на берегу. Что за чертовщина, не могли же здесь все погибнуть - и враги, и свои...
Через несколько минут я разворачиваюсь и иду обратно к пристани, но не дойдя до нее примерно на 1 кабельтовый, отворачиваю в сторону Старого Петергофа и иду вдоль берега малым ходом. Тщательно рассматриваю петергофские пляжи, камни, парк. Берег по-прежнему кажется пустынным и упрямо молчит...
В 11.40 я заметил приближающиеся ко мне оставшиеся на Ленинградской пристани катера. С берега их, видно, тоже заметили, потому что, когда я круто развернулся и пошел навстречу, по мне одновременно с берега дали два залпа. Стреляла двухпушечная батарея (видно, трехдюймовыми) (76 мм. - Ю. К) со стороны Нижне-Александрийского белого дворца. И стрелял замаскированный танк, который я успел все же приметить правее пристани. Снаряды упали вблизи катера...
Я развернулся вправо и, обозленный, открыл огонь из носовой пушки по батарее, расположенной у белого дворца, а с кормовой по танку. Я приблизился снова к пристани, все время идя переменными курсами и скоростями. Не дойдя до пристани на 1 кабельтовый, я поставил дымовую завесу... Отходя от берега, через 60-70метров еще сбросил одну дымшашку. И таким образом сделал 6 рядов. Дыму столько напустил, что берега не стало видно.
Сообщил радиограммой в Кронштадт, что пристань обстреливается немецкими батареями, что наших нет на берегу. Мне все же приказали выгрузить боезапас.
...Приказываю МО-232 выйти вправо от пристани и вести огонь по танку, а также время от времени возобновлять дымзавесу. Бронекатеру приказываю обстрелять из его мощных пушек батарею у белого дворца... Каэмкам приказал под прикрытием дымзавес подойти к пристани и выгрузить боезапас. Сам решил тоже идти с каэмками, чтобы вовремя их прикрыть своим огнем.
Мы снова поставили несколько рядов дымзавес, и каэмки пошли к пристани, но как только они приблизились к пристани на 30-40 метров, как их обстреляли из автоматов. Каэмки круто развернувшись пошли обратно. Я сразу вышел вперед и прикрыл их дымовой завесой. С каэмок мне сообщили, что их обстреляли из-под пристани. Мне стало ясно: выгружать боезапас нельзя, да и некому, не выгружать же его немцам? Сообщил об этом в Кроншлот. Получил разрешение каэмки, МО и бронекатер отправить назад, а самому остаться, продолжать наблюдение и обстрел до смены.
...В 14.00 заметил, что со стороны Кроншлота идут ко мне 6 катеров.[428] Противник их тоже, видно, увидел, так как немедля прекратил огонь. На головном МО-412 шел командир 2ДСК (дивизион сторожевых катеров. - Ю. К.) капитан-лейтенант Резниченко. Я застопорил моторы и просемафорил им, что израсходовал весь боезапас и дымшашки. Резниченко приказал мне вернуться в Кроншлот. Я ему объяснил обстановку".[429]
Как уже догадались читатели, встреченные катера везли радистов с лейтенантом Грищинским. Последний так впоследствии вспоминал об этом: "...Штормило. Навстречу катерам дул сырой пронизывающий ветер... Командир звена - старший лейтенант А. П. Воробьев напряженно вглядывался в молчаливый берег, стараясь заметить хоть какое-нибудь движение. Ничего не видно, никаких признаков жизни.
Я тоже смотрю в бинокль. Ни единой живой души! Но почему? Ведь Нижний парк должен быть в руках десантников!Где же они? Почему не сигналят? Разве не видят, что катера идут к ним на помощь?
Катера приближаются к Петергофу. Уже видны стойки деревянной пристани, гряда камней, заменяющих мол.
- Держись лейтенант, - роняет командир звена. - Сейчас по нам начнут сыпать...
И вот словно разверзлись небеса: мы под струями пулеметного огня. Отрезая катерам отход, заговорила артиллерия противника... Звено... быстро сменив курс, идет назад. Но в полумиле от берега один из вражеских снарядов пробил корпус МО-412 ниже ватерлинии. Катер тонет. Мы успеваем сблизиться с ним и снять терпящий бедствие экипаж...
Я возвращался в Кроншлот, уверенный в том, что гибель одного из катеров - достаточное свидетельство того, что побережье Нижнего парка снова находится в руках немцев".[430]
Об этом же событии в упомянутом отчете ОВРа говорится, что разведчиков, которые должны были высадиться для установления связи, было больше - по четыре человека на каждом "МО" (но складывается впечатление, что только группа Михайлова была из Разведотдела, остальные из ОВРа). Катера двумя группами подходили к пристани у Морского канала и дому отдыха. После обстрела с пристани на "МО-412" погибли четверо членов экипажа и два разведчика, еще три человека были ранены.[431]
К. К. Грищинский в Кроншлоте доложил все капитану 2 ранга Святову. Тот немедленно позвонил вице-адмиралу Трибуцу. Легко представить смущение последнего: получалось, что сообщение врага не было дезинформацией, что на расстоянии прямой видимости из Кронштадта за каких-то полтора-два часа исчез десант, которым "руководил" Военный Совет флота. К этому времени адмирал явно должен был иметь еще одно подтверждение "дезинформации": со стороны 8-й армии перестали слышать звуки боя в Нижнем парке. Командир 11-й стрелковой дивизии вспоминал: "...Перед рассветом 5-го октября 16З-й стрелковый полк внезапно для гитлеровцев форсировал пруд (Английский. - Ю. К.) и захватил плацдарм. Поскольку полк был малочислен, ему придали сводный отряд из других частей дивизии. К исходу дня плацдарм удалось расширить до 600 метров. Сопротивление противника нарастало. От Верхнего парка, где мы должны были встретиться с десантом, нас отделяло пространство около полутора километров. Но преодолеть это расстояние у нас не хватало сил. Если ночью и утром 5-го октября мы слышали бой в Петергофском парке, то в середине дня и в последующие дни мы боя уже не слышали. И все же стремление наших подразделений прорваться в Верхний парк не ослабевало".[432]
Неужели десанта больше нет? Такого быть не может! Плохо искали! Лейтенант Грищинский вспоминал об ошеломляющей реакции комфлота, который, как мы помним по свидетельству Н. К. Смирнова давно "горячился": "...Закончив доклад адмиралу о моей попытке высадить на берег разведчиков, командир ОВРа положил трубку на место и, отрывисто выговаривая фразы, передал полученное по телефону приказание:
- Пойдете снова. Ночью. На бронекатере...".[433]
В это же время штаб Ленинградского фронта требовал от командующего 8-й армией генерал-лейтенанта Т. И. Шевалдина продолжать наступление до соединения с десантом. Командовавший 19-м стрелковым корпусом генерал-майор М. П. Духанов вспоминал о вечере этого дня: "...Было ясно, что маломощный артиллерийский огонь и малочисленность бойцов в дивизиях обрекают наше наступление на неуспех.
Нужно было или усилить дивизии, или прекратить наступление...
Осенний день был на исходе. Изнуренные длительным безрезультатным боем бойцы все реже и реже атаковали противника. Бой сменился перестрелкой при невыгодных для нас условиях: немцы находились в хорошо оборудованных окопах, наши бойцы - в наспех выкопанных одиночных ячейках. Командарм потребовал от меня дать соображения по ходу боя.
Я доложил, что дивизии несут большие потери в людях. Разумно было бы постепенно отвести боевые порядки на наш рубеж обороны.
Командарм ответил: - Это было бы разумно для нас, но осложнит крайне тяжелое положение десанта. - И приказал: - Ни шагу назад. Нужно атаковать. Все командиры, до командиров дивизий включительно, в боевые порядки! Все вперед!"[434]
Однако никакой угрозы для противника эти атаки уже не представляли, и вечером командир 1-й пехотной дивизии генерал-майор Ф. Клеффель подписал победный приказ:
"Дивизия завершила день тяжелых боев.
Противник намеревался по широко задуманному плану, посредством высадки крупных сил и одновременного фронтального наступления выбить нас с завоеванных в тяжелых боях позиций.
Неожиданно высадились на западном участке побережья кронштадтские матросы, на восточном - сильный авангард петербургской дивизии. Сильный артиллерийский огонь и крайне тяжелые авианалеты сопровождали атаки как со стороны моря, так и на нашем фронте на суше.
Все атаки были отбиты. На поле боя насчитано около 1068 убитых русских. Кроме того, многие были застрелены, находясь еще в воде, или утонули. Взят 271 пленный. Нашим огнем уничтожено 24 больших и малых кораблей и лодок противника.
То, что фронтальные атаки отбиты, само собой понятно. Но за то, что неожиданно начавшаяся атака со стороны моря закончилась полным уничтожением противника, в первую очередь следует благодарить решимость и отвагу всех находившихся на побережье офицеров, унтер-офицеров и их подчиненных.
Боевые части и обозы 1-й дивизии и находившиеся на их участке части корпусной артиллерии и корпусных саперов, а также артиллерия береговой обороны вдохновлялись единодушной отвагой и волей к победе.
Я выражаю всем участникам боев свою глубокую признательность.
К сожалению, этот день принес нам и значительные потери. Ранены 134 наших боевых товарища. Почтим молчанием 48 боевых товарищей, героически погибших за фюрера и отечество".[435]

Пока же в утренней сводке Генштаба за 5 октября появилось сообщение о десанте 3 октября: "В районе Ивановское 3.10 высажен десант морской пехоты в составе 240 чел. для взаимодействия с наступающими сухопутными частями".[439] О десантах в Петергоф и у Стрельны будет сообщено оперативнее - в утренней сводке за 6 число: "С 02.30 5.10 началась операция по высадке десантов в составе 520 моряков в районе Александровского парка (так в тексте. - Ю. К.) (Новый Петергоф) и 526 красноармейцев в районе Стрельна. Десанты высаживаются со сторожевых катеров и тральщиков при поддержке линкора "Октябрьская Революция", 3 эсминцев, 3 канлодок, береговых батарей и авиации".[440]
В ночь на 6 октября 10-я сд продолжала атаки силами 98-го полка.

6.10.41 г. с 01 ч 30 м группой катеров была высажена разведка в количестве 5 человек.[441] Часть катеров ожидала сигнала разведгруппы для подхода к берегу, чтобы доставить боезапас, но сигнала от разведгруппы не последовало.
Уже знакомый нам лейтенант Разведотдела так описывает эту высадку.
"Около двух часов ночи 6 октября... бронекатер, на который перебрался я со старшиной Михайловым и двумя его товарищами, вышел из Кроншлота. Ярко светила луна... Но на полпути к Петергофу небо заволокло низкими тучами, и все погрузилось в непроницаемый мрак. Только в той стороне, где находилась Стрельна, взлетали... немецкие осветительные ракеты.
- Над Петергофом ракет нет. Там бой... - как бы ни к кому не обращаясь, заметил вслух стоявший рядом со мной старшина. (Как станет видно ниже, все было наоборот. - Ю. К)
До петергофского взморья бронекатер дошел без особых происшествий. Из-за значительной осадки он не мог подойти к берегу ближе чем на сотню метров.[442] Поэтому трое разведчиков спустились по штормтрапу в притащенный на буксире катерок "зис", затрещал мотор, и маленькое суденышко скрылось в кромешной тьме.
Мы внимательно вглядывались в тьму. Оттуда по-прежнему не доносилось ни звука... Казалось странным, что фашисты, оглушившие нас днем таким пулеметно-артиллерийским концертом, теперь хранят стойкое молчание. Не обнаружить наш бронекатер хотя бы по грохоту дизеля противник, конечно, не мог. Разве что его наблюдатели были глухими... Мы терялись в догадках. Между тем катерок возвратился, и моторист доложил, что высадил разведчиков на мелком месте, где воды чуть повыше колен. Никакого противодействия не было".
Мы стали ждать условленных сигналов. Определив возможность приема на берегу катеров, груженных боеприпасами (они стояли наготове на фарватере), старшина Михайлов должен был выстрелить в воздух двумя зелеными ракетами. В случае опасности сигналом была бы красная.
...До самого рассвета наш бронекатер курсировал взад и вперед вдоль стрельнинско-петергофского побережья. Но там словно все вымерло. Было около шести часов утра, когда я сказал командиру корабля, что можно уходить...
...Вспоминая впоследствии ту ночь... я не раз задумывался над тем, что же произошло... Потом стало понятно... Гитлеровцы не открывали по бронекатеру огонь, вполне резонно предполагая, что вслед за ним подойдут другие корабли. Их-то они и хотели заманить в ловушку. (Надо отметить, что немцы в отличие от Константина Константиновича знали, что западнее Стрельны высажен очередной десант. То же они явно ожидали и в Петергофе. - Ю. К). Возможно, что наши разведчики попали в руки врага живыми, и фашисты надеялись выпытать у них, какой сигнал должен был подать Михайлов... Быть может, они погибли в неравном бою, едва успев ступить на берег. Как бы там ни было, умерли они как герои".[443]
Ко всему, у нас сложилось впечатление, что командование флота невнимательно вчиталось в документы на операцию и решило, что десант высаживался не в Александрии, а в Нижнем парке - от Марлинской стены с запада до Монплезира с востока.. От этого и нелепое предположение о захвате Большого дворца, и посылка упомянутых выше разведчиков. Говоря по правде, читая первоначально воспоминания лейтенанта Грищинского, мы думали, что группу Михайлова высаживали в месте высадки десанта или же где-то между пляжем Александрии и дворцом Монплезир. Но из овровского отчета выяснилось, что разведчиков высадили против... павильона Эрмитаж[444]! Даже после войны в штабе флота многие пребывали в уверенности, что высадка происходила в центре Нижнего парка. В архиве сохранилась схема "Десанты Кронштадтской и Ленинградской военно-морских баз КБФ. Октябрь 1941 г.", размером в несколько квадратных метров, очевидно, подготовленная для какого-то доклада. Судя по штампам на лицевой стороне и обороте, схема изготовлена в 1948 году. Высадка десантного отряда полковника Ворожилова аккуратно вычерчена по обе стороны пристани в Нижнем парке у Морского канала...[445]

[Боевое донесение командира сводной группы ротмистра Петерсена
начальнику снабжения 1-й пехотной дивизии о бое 5 октября 1941 года]

5 октября 1941 г. в 3.30 по району расположения на отдых транспортных колонн 4-6/1 (от корабельной верфи до капеллы Коркули)[611] с двух сторон был открыт ружейно-пулеметный огонь. Колонны были немедленно подняты по тревоге и заняли береговую оборону на заранее предусмотренных позициях. Вследствие этого колонны были уже на месте, когда были поданы сигналы зелеными ракетами[612].
В 4.00 над боевым участком были замечены 3 больших самолета. Примерно через четверть часа появилось 6 кораблей с десантом[613]. Два корабля были уничтожены совместно с противотанковой обороной вблизи от берега. Экипажи, около 20 человек, убиты. Из 4 других кораблей, которые в основном завершили высадку десанта, 3 были потоплены[614], 6-й корабль ушел от нас вправо. Из числа этого десанта часть - 21 человек - взята в плен. Около 4.20 к побережью со стороны Петербурга снова подошли 4 больших парохода, но под обстрелом противотанковых орудий повернули направо. <...>
Поскольку вследствии улучшения видимости всякая опасность со стороны моря была устранена, а правее верфи была слышна стрельба[615], я отправил один взвод пятой колонны на прикрытие правого фланга. Последний сейчас же оказался под обстрелом, выяснилось, что его сил недостаточно. 2-й взвод и обоз были направлены как усиление и фланговое прикрытие к дороге на Петербург. Тем самым было обеспечено прикрытие всех без исключения войск к востоку от трассы, соединяющей главную дорогу с верфью. Поскольку восточнее верфи не было предусмотрено никакой охраны побережья, противнику удалось продвинуться к Стрельне и к западу от колонн, образовав наступательный фронт. Находившиеся там подразделения атаковали противника на его хорошо укрепленных позициях и одолели его после 3,5-часового огневого и ближнего боя. При этом противник потерял около 20 человек убитыми, еще 30 человек отступили и сдались подошедшему взводу противотанковых войск. Одновременно подошедший обоз пресек дальнейшее продвижение противника по обе стороны петербургской дороги.
Около 7.30 4-я транспортная колонна большей частью возвращена с побережья и направлена на зачистку основной трассы, прилегающей местности и построек. <...>.
По результатам допроса, проведенного знающим язык унтер-офицером, выяснилось, что противник десантировал на участке по обе стороны от верфи около 600 человек...
Собственные потери составляют:
убиты: 1 унтер-офицер
1 санитар-ефрейтор
2 рядовых
тяжело ранены: лейтенант Беккер
1 командир отделения
6 рядовых
легко ранены: вахмистр Заубер, остается в строю
2 рядовых...

[Боевое донесение командира 5-й роты 1-го пехотного полка 1-й пехотной дивизии капитана Ипсена
об отражении атаки советского десанта на Стрельну]

5 октября 1941 г. в 3.30 противник открыл огонь со стороны моря севернее Стрельны по прибрежной местности. Одновременно можно было слышать сильный шум боя со стороны Петергофа.
В 4.00 можно было наблюдать начало высадки десанта. Из-за плохой видимости на море первоначально нельзя было точно установить, идет ли речь всего лишь о демонстрации высадки. Атака была подготовлена и поддержана батареей 122-мм гаубиц, которые вели огонь от мола у входа в Морской канал петербургского порта напротив обрывистого берега севернее Стрельны. Кроме того, по северной прибрежной дороге вели огонь многочисленные противотанковые орудия с кораблей вдоль берега. 6 самолетов атаковали бомбами и бортовым оружием участки между кромкой берега и прибрежной дорогой.
Согласно подготовленным приказам, в 4.45 были подняты по тревоге части 1-го пехотного полка; в 5.00 была проведена тактическая разведка в районе предполагаемых мест высадки десанта, на северо-восток недалеко от пристани, на северо-запад поблизости от верфи. Передовое охранение к северу от места дислокации было усилено одним легким противотанковым орудием.
2-му батальону 1 -го полка было приказано занять оборону на дороге, идущей вдоль побережья, на участке между местом дислокации и речной лощиной в 800 метрах к западу от Стрельны. 3-й батальон 1-го полка был пока оставлен на обычной позиции, занимаемой по тревоге.
Собственное наблюдение, разведка местности и возникший вскоре шум боя к 5.50 выявили следующие сведения о противнике: попытка десанта поблизости от верфи была очевидной (а не демонстративной), в основном отражена, прежде всего благодаря огню противотанковых орудий и потоплению 5 кораблей. Однако на берегу севернее кладбищенской рощи высадились, по-видимому, довольно мощные силы противника. Первая волна десанта (около 250 человек) начала наступать вдоль речной лощины и широким фронтом атаковала по дороге вдоль побережья, двигаясь на юго-запад. Вслед за этим одной дозорной группе удалось продвинуться на юг до железной дороги, где она была уничтожена обозом 1-го полка. С учетом этого был отдан приказ подразделениям - 2-му батальону 1-го полка, штабной роте, частям 14-й роты первого полка - занять линию согласно схеме. 8-й роте 1-го полка после огневой подготовки отбросить русских назад по прибрежной дороге. Установить взаимодействие с 3-м батальоном 1-го полка.
3-му батальону 1-го полка продвинуться вдоль русла ручья на север и достигнуть края обрыва к северу от прибрежной дороги. Установить прикрытие и охранение направо от Стрельны. Провести усиленную разведку местности вдоль Стрельны в районе причалов.
К 7.00 все подразделения выполнили поставленные задачи - 3-й батальон - полка при слабом сопротивлении противника, 2-й - после тяжелого боя в домах и бункерах. Русские частично закрепились на старых позициях между берегом и прибрежной дорогой. Два хорошо защищенных бункера (в каждом около 15 человек, в том числе 1 тяжелый пулемет и снайперы) были взяты в ближнем бою ударными группами при поддержке одного легкого противотанкового орудия, бункер, расположенный восточнее, был предназначен для главного командного пункта. Русские уже начали прокладывать проводную связь.
Одновременно русские предприняли еще одну попытку поддержать свой десант с воздуха 18-ю машинами. Вдоль дороги, идущей через южную часть Стрельны с северо-запада на северо-восток, были рядами сброшены бомбы. В повторившейся штурмовке наземных целей участвовали истребители "раты"[616], эффективно использовавшие бортовое оружие в наземном бое. <...> Приказ: 3-му батальону 1-го полка пробиваться, поворачивая чуть влево через кладбищенскую рощу и далее вдоль северной прибрежной дороги. 5-й роте 1-го батальона 1-го полка, поворачивая направо, окружить остатки высадившихся на берег русских, соединившись с 3-м батальоном полка, и уничтожить их. Саперам 1-й роты 657-го саперного батальона очистить, начиная с казарм, парк имения восточнее устья Стрельны. Штабной роте очистить западную часть Стрельны между железной дорогой и прибрежной дорогой. Тем временем подошли два эскадрона из 158-го разведбатальона, которые уже прочесали по собственной инициативе предусмотренную приказом территорию. В связи с этим саперы были освобождены от выполнения приказа и направлены на ликвидацию воронок и иных последствий бомбежки на дорогу.
К 8.00 были уничтожены последние части противника. Свои подразделения были остановлены и в 8.20 отправлены к месту дислокации, третий батальон 1-го полка с приказом - на обратном марше к восточной части Стрельны разыскивать на боевых участках батальона спрятавшихся русских, окончательно очистить местность.
Трофеи: 4 тяжелых пулемета, 12 легких пулеметов, 3 тяжелых миномета, 7 легких, 18 пистолет-пулеметов[617], сотни единиц ручного стрелкового оружия, ко всему большой запас патронов.
154 пленных.
На поле боя насчитано (подсчет еще не закончен) 366 убитых русских (среди них один подполковник, 1 майор, 2 капитана и много лейтенантов, кроме того, 2 комиссара).[618]
Убитые и пленные в большинстве своем принадлежат к активному контингенту 1919-1921 гг. рождения, были примечательно, хорошо вооружены и снабжены многодневным запасом отборного продовольствия.
Собственные потери: 7 убитых, 26 раненых...

[Фрагмент суточного донесения командования 38-го армейского корпуса
в штаб 18-й армии от 5 октября 1941 года]

1) Сегодня 38-й армейский корпус успешно отражал ведущиеся против него по всей ширине сухопутного и морского фронта при сильной поддержке танков, артиллерии и авиации, широкомасштабные атаки противника, с большими потерями для атакующих.
После начавшейся в 3.30 артиллерийской подготовки, по масштабам не сопоставимой со всеми предшествовавшими, чья основная тяжесть (около 300 выстрелов крупным калибром корабельной и береговой артиллерии в течение часа) пришлась на Петергоф, в 4.00 противник атаковал силами около 2000 человек побережье между Стрельной и Петергофом.
Хотя многочисленные попытки десантирования удалось отбить уже на берегу, противник смог возле Знаменки и Стрельны продвинуться до 1200 м в сторону суши. Мобилизовав все резервы, в течение дня этого противника удалось уничтожить, часть взять в плен. Наряду с дислоцированными боевыми частями (2 батальона 1-го пехотного полка, части 22-го и 43-го пехотных полков, 2 роты 1-го истребительно-противотанкового дивизиона), важную роль в успешном отражении атаки играли подразделения, находившиеся позади линии фронта: штаб 1-го артиллерийского полка, штаб 802-го артиллерийского полка особого назначения, штаб 1-го артиллерийского дивизиона 37-го артполка, обоз 1-го пехотного полка, 1-й саперный взвод и транспортные колонны 4-6 1-й пехотной дивизии, обоз 1-го дивизиона 1-го артиллерийского полка и измерительный пункт артиллерии береговой обороны, мужественно сражавшиеся с оружием в руках.
В 4.00 противник атаковал фронт корпуса также со стороны суши. При этом он поддержал атаку собственной пехоты на участке 291-й дивизии 25 танками (в том числе около 10 сверхтяжелых). Оборонительным огнем из всех видов оружия атака пехоты на передний край была отбита, в то время как резервы противника были уничтожены еще в своих укрытиях при подготовке к атаке сосредоточенным артиллерийским огнем. Части танков удалось прорвать передовую линию обороны возле Агакули. После того, как были подбиты 7 сверхтяжелых танков (тип "Клим Ворошилов") и 15 средних танков (тип "Т-26, усиленный"), остальные повернули назад и избежали уничтожения.
По сведениям, полученным из допроса пленных, для десантирования были предназначены: 575 человек батальона морской пехоты из Кронштадта и около 1500 человек 10-го стрелкового полка 20-й стрелковой дивизии из Ленинграда. Вражеские войска, предназначенные к высадке, имели приказ - не брать в плен ни одного немца, расстреливать всех.
Убитых, пленных, трофеев в оборонительном бою на побережье к настоящему времени насчитывается:
1068 убитых русских
271 пленный
2 противотанковых орудия со снарядами (2000) выстрелов
9 тяжелых пулеметов
19 легких пулеметов
3 крупнокалиберных миномета
13 легких минометов
20 пистолетов
20 автоматических винтовок
неподсчитанное количество других винтовок
2000 ручных гранат
1 радиостанция
12 ящиков минометных мин
<...> Собственные потери незначительны...

Тела убитых десантников около караулки на границе парка Александрия и усадьбы Знаменка

186 Аэродром, который упомянут в приказе, находился в самом Новом Петергофе и был построен в 1926 году на месте дореволюционного Учебного поля и лагеря военно-учебных заведений, а также части Английского парка. Ныне его центральную часть занимает район города, ограниченный улицами Озерковой, Разводной, Блан-Менильской и бульваром Разведчиков. Однако два ангара для самолетов находились неподалеку от Красного (ныне С.-Петербургского) проспекта, на территории нынешнего Часового завода и училища радиоэлектроники. У перекрестка Красного проспекта и улицы Коминтерна (ныне Разводной) находился штаб отряда. С юга аэродром ограничивала железная дорога, а с запада - Петергофский ручей и Английский пруд. До начала 1941 года на него базировался 71-й отдельный авиаотряд ВВС КБФ, затем санитарное и связное авиазвенья.

187 Имеется в виду двухэтажный, окруженный рвом с водой, каменный павильон в Нижнем парке Петергофа. Указание его как точки, где позиции немцев упирались в Финский залив, было ошибочным, так как линия фронта проходила примерно в семистах метрах к западу, по рубежу Троицкого ручья, вытекающего из Английского пруда. На 400 метров ближе к линии фронта, правда, не так близко от берега, находился дворец Марли.

188 Сосновая Поляна - название дачного поселка, возникшего в начале XX века на юго-западе от С.-Петербурга. Находился на территории, ныне ограниченной железной дорогой с юга, а также улицами Тамбасова и Пионерстроя с востока и запада.

189 Так в тексте. Очевидно, имеется в виду пристань деревни Викколово, находящейся в двух километрах западнее Стрельны, у современного завода "Машрыбпром". Между этими населенными пунктами находилась еще деревня Ижорка, поэтому на морской карте в этом месте появился "гибрид" - "Ижорская-Викулова". К 1941 году все эти три населенных пункта, расположенные вдоль Ленинградского шоссе, слились в один.

190 Город Петергоф делился бывшей долиной Троицкого ручья на две неравные части. Западнее ее лежал Старый Петергоф, восточнее - более крупная часть города - Новый Петергоф, где находилось также большинство дворцов и парков. Сам ручей в черте города почти исчез под нанизанными на него прудами: южнее железной дороги это Черный, а задорогой -длинный и извилистый Английский. Большая часть воды из Английского пруда сбрасывалась через канал Фабричная канавка, который завершался прудом у Гранильной фабрики. Чуть западнее канала часть воды пруда сбрасывалась в старое русло ручья. С сентября 1941 г. по январь 1944 г. пруды и ручей разделяли позиции советских и германских войск.

192 Центральный государственный архив литературы и искусств (ЦГАЛИ) СПб. Ф. 312. Оп. 2. Д. 1.Л. 11.

193 ЦВМА. Ф. 161. Оп. 6. Д. 19. Л. 16-17. Помощником комфлота по береговой, противовоздушной и сухопутной обороне был генерал-майор Г. С. Зашихин.

194 29 сентября 1941 г. начальником штаба КБФ станет вице-адмирал Ю. Ф. Ралль. Фактически приступил к исполнению новых обязанностей с 30 сентября; командующим флота назначение оформлено приказом от 3 октября 1941 года.

195 Хочется еще раз заметить, что только десант в Петергоф после высадки должен был руководиться командованием флота до его соединения с 8-й армией. Другие же десанты флотом только перевозились, а на берегу действовали самостоятельно, исходя из задач, поставленных командованием 42-й армии.

203 Петергоф. Дворцы-музеи и парки. Л., 1940. С. 92.

204 Лоция Балтийского моря. Л. 1938. Часть 1. Финский и Рижский заливы с Мухувэйном. С. 79.

205 Ныне на его месте развалины: сильно пострадавший в годы войны, дворец был взорван в 1960-е годы.

303 В демонстративной и основной высадке для перевозки десантников использовались разнотипные катера "КМ". Но не менее половины составляли катера типа "KM-IV". Их водоизмещение было 12 тонн, длина более 19 метров, а ширина почти 3,5 м. По крайней мере, два катера были типа "KM-II". Они были поменьше: водоизмещение 7 тонн, длина около 14 метров, а ширина более 3 м. Осадка обоих типов была 0, 8 метра, вооружение: по одному 7,62-мм пулемету, экипаж 10 человек {Бережной С. С. Корабли и суда ВМФ СССР. 1928-1945 (далее: Бережной..). М., 1988. С. 354, 356).

304 Катера-охотники типа "MO-IV" были более внушительны. Они имели: полное водоизмещение 56,5 т, длину почти 27 м, ширину 4, а осадку 1,5 метра. Вооружение состояло из двух 45-мм орудий, двух крупнокалиберных пулеметов и 32 глубинных бомб. Экипаж 24 человека (Ермаш Л. Л., Бирюк В. С. Малые охотники типа MO-IV. СПб., 1999. С. 20).

305 Полностью отчет ЛВМБ в данной работе не публикуется.

306 ЦВМА. Ф. 272. Оп. 032093. Д. 2. Л. 50; Ф. 161. Оп. 6. Д. 18. Л. 11.

307 ЦВМА. Ф. 161. Оп. 6. Д. 18. Л. 7-13.; Ф. 272. Оп. 032093. Д. 2. Л. 50-52.

384 Согласно "Временному руководству для плавания во льдах...", "сало" - это скопления "в виде весьма тонкого слоя смерзшихся и не смерзшихся ледяных игл, плавающих на поверхности в виде блестящих пятен" (ЦВМА. Ф. 161. Оп. 6. Д. 178. Л. 676).

385 Первоначально планировалось, что переход будет осуществляться "строем фронта 5-ти кильватерных колонн" - по числу рот - каждая из которых за 40 минут до начала высадки должна была перестроиться в две (ЦВМА. Ф. 161. Оп. 6. Д. 19. Л. 22). Причем первые четыре роты грузились на 4 катера "КМ" каждая, еще один катер придавался колонне как запасной. 5-я же рота должна была перевозиться на двух десантных ботах и без запасного катера. Из-за того, что в списке отряда высадочных средств нет упоминания о ботах, скорее всего, 5-ю роту рассадили на запасные катера, отчего и изменилось число колонн.

386 Так в тексте. В документах ЦВМА в составе десанта числится краснофлотец Чубуркин Иван Васильевич, моторист, присланный с группой моряков с крейсера "Аврора". ЦВМА. Ф. 1787. Оп. 2. Д. 163. Л. 254.

387 Чернышев И. П. На "морском охотнике". М., 1961. С. 103-105 (далее: Чернышев...)

391 Павел Леонтьевич Добрынин 9 марта 1966 г. выступал с рассказом по ленинградскому телевидению в одной из передач цикла "Страница морской славы". Его слова даются здесь в пересказе вице-адмирала Н. К. Смирнова, который упоминает об этом выступлении в своих мемуарах (Смирнов... С. 70). В архивном же тексте телепередачи таких слов нет. Но, учитывая, что 25 минут эфирного времени едва уместились на 10 листов (до 30 строк на каждом), можно предположить, что запись была тезисной.

392 Рычков К. М. Катера идут на Петергоф // Заря Коммунизма. 4 октября 1980.

393 "Полундра!" - слово из английского военно-морского жаргона, перешедшее еще на русский флот. Означало - "берегись!" (Известный лексикограф В. И. Даль указывал также и на другие значения слова: "стерегись, отойди, прочь!, ожгу, убью!". При этом считая его голландского происхождения, что не находит подтверждения в словарях голландского языка.) Ныне "полундра" вышла из употребления (Морской англо-русский и русско-английский словарь. Собрание морских технических выражений и командных слов. СПб., 1914. С. 42; Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб. - М., 1882. Т. 3. С. 266).

394 Зиначев А. Г. Из списков без вести пропавших - вычеркнуть! // Страж Балтики. 17 октября 1973 г.

395 Простейший расчет показывает, что даже начиная с глубины по грудь, расстояние не только в 700, а хотя бы в 500 метров должно проходиться за гораздо большее время. Человек в одежде и с грузом, идущий по вязкому дну, может проходить метр, прилагая все усилия, едва ли за три-четыре секунды (при этом он не мог помогать себе руками, так как держал оружие над головой). Так в месте высадки надо идти метров 150. Это уже занимает более 7 минут. Еще 150 метров надо идти по пояс в воде. Уже начинающий уставать человек вновь будет идти с той же скоростью. Двести последних метров надо будет идти по колено. Учитывая предыдущий участок пути, скорость здесь будет не быстрее метра за 2 секунды - т. е. чуть меньше 7 минут. Получается, что при самом лучшем стечении обстоятельств первые десантники до берега могли добраться не ранее чем за 21 минуту.

397 Бородин А. Л. Это были герои // Заря коммунизма. 3 октября 1981 г.

400 ЦВМА. Ф. 272. Оп. 0320093. Д. 2. Л. 50.

403 Так в тексте. Вероятно, опечатка. Ниже, в разделе "Общие выводы" будет сказано, что при высадке погибло 8 человек. В книге учета потерь ОВРа за 5 октября числятся три человека, погибшие на "ВР-4", четверо из Отряда траления, погибшие "при высадке десанта", еще один краснофлотец из того же Отряда умер в этот день от ран (ЦВМА. Ф. 92. Оп. 019364. Д. 24.Л.4об.-10).

404 В документах ОВРа упоминаются трое раненых в тот день, но не при десантировании. Уже днем, во время гибели МО-412 будет ранен его комендор П. А. Лепихин и при обстреле с берега на несущем дозор "КМ" И-27 краснофлотец А. С. Мишин и старшина 2 статьи Н. Ф. Васин (ЦВМА. Ф. 419. Оп. 0221753. Д. 4. Л. 16).

405 По "Плану высадки..." этот катер был запасным при перевозке 4-й роты. Как уже говорилось, в операции "ВР-4" вероятно перевозил один из взводов 5-й роты.

406 Катер должен был перевозить минометный взвод 2-й роты. Из отчета неясно, на каком этапе операции он исчез. Впоследствии, в отчете ОВРа за 1941 год, в таблицу потерь кораблей от артогня, будет сделана приписка: "КТЩ 902. Сгорел от попадания снаряда". (ЦВМА. Ф. 92. Оп. 028580. Д. 1.Л.380).

407 Капица [П. И. В море погасли огни. Л., 1974.] С. 121.

410 Там же. С. 109. Через 20 лет мемуары И. П. Чернышева будут переизданы с дополнениями и исправлениями, правда, уже под другим названием. Но так как к этому времени господствовала официальная версия о трехдневном бое десанта на берегу, из текста исчезло указание на скоротечность боя (Чернышев И. Л. О друзьях-товарищах. Л., 1981. С. 74).

415 Платформа "Фонтаны" ныне не существует. Находилась западнее пересечения железной дороги с Самсониевским каналом.

418 Впоследствии "неудобное" количество радиостанций сократят. Если В. Ф. Трибуц в мемуарах будет упоминать только о двух из них, то в других публикациях останется всего одна. А раз так, то выходит, что на связь десант не вышел из-за, возможно, какой-то досадно незначительной ее поломки.

419 Смирнов [Н. К. Матросы защищают Родину. М., 1968.] С. 69.

423 Ораниенбаумский плацдарм. Л., 1971. С. 105-106.

425 Грищинский К. К. Герои рядом с нами. Л. 1982. С. 52.

426 Можно встретить утверждения, что Большой дворец был превращен немцами в опорный пункт, чем и был вызван его штурм. Но при этом упускается из виду, что дворец полностью сгорел еще 23 сентября 1941 г. (Акт об ущербе... Л. 8). Трудно представить, что в обгорелых стенах, пространство между которыми было заполнено обрушившимися этажами и крышей, была возможность оборудовать огневые точки.

427 Огромный валун выступает из воды примерно против устья Троицкого ручья. Во время войны он обозначал в заливе точку, восточнее которой начинался вражеский берег. Судя по указанным на берегу пунктам, имеется ввиду пристань у Морского канала. Необходимо пояснить, что Морской канал немногим более ста метров продолжается в заливе, ограниченный по краям дамбами с проложенными по ним дорогами. Дамбы завершаются: западная островком с пристроенной пристанью, под прямым углом поворачивающей к востоку, а восточная - небольшим, но более крупным искусственным островком, на котором находится ныне одноэтажное каменное здание Морского вокзала, а в 1941 году был еще и деревянный дом. Пристань и островок образуют небольшую гавань; перед гаванью обе дамбы соединены мостиком. Если предположить, что десант в самом деле захватывал эту пристань, то становится очевидным, что по крайней мере с упомянутого островка выбить моряков было непросто. В любом случае в начале двенадцатого часа 5 октября 1941 г. следы боя здесь должны были быть еще отчетливо видны - по крайней мере, здание вокзала должно было носить следы штурма. Но на фотографиях 1944 г. мы не заметили на нем каких-либо характерных внешних повреждений.

428 Так в тексте. Согласно "Отчета о боевой деятельности кораблей ОВР КБФ..." - пять катеров, в том числе четыре катера "МО": №№412, 202, 206, 209 и один бронекатер (ЦВМА. Ф. 92. Оп. 028580. Д. 1. Л. 362).

431 Согласно "Книге учета потерь" ОВРа, на МО-412 погибли мл. воентехник Жданов Ф. В., комендор Остапенко В. Г., мотористы Подъяблон- ский С. Л. и Морозов М. Г. Из состава береговой базы "Кроншлот" "при высадке в разведку" старшины 2 статьи Белогорцев А. И. и Волощен- ко А. Г. (ЦВМА. Ф. 92. Оп. 019364. Д. 24. Л. 4 об.-5; Оп. 028580. Д. 1. Л. 362.

432 Щербаков... С. 77. Хочется заметить, что, скорее всего, за утренние звуки боя в Нижнем парке генерал принял перестрелку между катерами и берегом, начавшуюся около полудня.

433 Ораниенбаумский плацдарм. Л., 1971. С. 108-109.

434 Духанов М. П. В сердце и в памяти. Л., 1965. С. 206-207.

435 Как видно из донесений 1 -й пехотной дивизии, из общего числа непосредственно в боях с десантами в тот день она потеряла убитыми 11 человек, ранеными 37. Скорее всего, потери немцев были чуть больше за счет находившихся на берегу частей корпусного и армейского подчинения.

439 Великая Отечественная война - день за днем. М., 2008. Т. 2. С. 48.

441 Так в тексте. На самом деле были высажены три человека: главный старшина Михайлов Иван Васильевич, краснофлотцы Носов Михаил Васильевич и Александров Александр Николаевич (ЦВМА. Ф. 161. Оп. 7. Д. 40. Л. 17, 79). Сама же группа катеров состояла из одного "МО", трех "КМ" и бронекатера. Кроме разведчиков на них были 20 человек, которые по сигналу с берега должны были доставить десанту боезапас (ЦВМА. Ф. 92. Оп. 028580. Д. 1. Л. 363).

442 Из-за характерного для южного побережья залива мелководья, расстояние до берега должно было быть на много больше.

443 Ораниенбаумский плацдарм. Л., 1971. С. 109-110.

444 ЦВМА. Ф. 92. Оп. 028580. Д. 2. Л. 363. Возможно, что на выбор места высадки разведчиков, повлияло и то, что в штабе флота, узнав, что у пристаней десанта нет, предположили, что отряд пробивается к 8-й армии по кратчайшему направлению - вдоль берега. Так как западнее уже проходила линия фронта, единственным местом, где теоретически могли находиться моряки, был как раз этот участок Нижнего парка.

445 ЦВМА. Ф. 1507. Оп. 1. Д. 6. Схема была явно срисована с той, что была приведена в альбоме схем к очерку Я. Т. Салагина "Опыт десантных операций в Отечественную войну 1941-1945 гг.", вышедшем в Москве в 1947 году. Ныне "салагинскую" схему, без ссылок на источник, воспроизводят в своих книгах некоторые современные авторы.

611 То есть, транспортные колонны №№ 4, 5, 6 1-го пехотного полка располагались на местности между пристанью Викколово и усадьбой Михайловка. Под капеллой, видимо, подразумевается церковь св. Ольги, которая находится в западной части усадьбы.

612 В ЖБД 1-й пехотной дивизии о таком сигнале говорится в записях за вторую половину дня 5-го октября, когда в штабе обсуждались вопросы охраны побережья - это было предупреждение о высадке десанта. Складывается впечатление, что сигнал зелеными ракетами и ранее применялся в дивизии в том же значении.

613 Очевидно, была замечена одна из групп катеров демонстративного десанта, шедшая из Кронштадта к пристани Викколово.

614 В немецких документах называется неправдоподобно большое количество потопленных кораблей. В условиях ночного боя между берегом и кораблями дымзавеса зачастую принималась за пожар на катерах. Отход же катера в темноту из зоны видимости создавал иллюзию его потопления.

615 Под "улучшением видимости" надо понимать восход солнца. Как следует из контекста фразы, в этот момент со стороны Петергофа стрельбы уже не было слышно.

616 Имеются в виду истребители "И-16". С этими самолетами немецкие летчики впервые столкнулись во время войны в Испании. Их испанские коллеги прозвали советский самолет "крысой" (по-испански "рата"). Полюбившееся прозвище через некоторое время широко вошло в обиход в вооруженных силах Германии. Не случайно в залах Центрального военно-морского музея в С.-Петербурге на фрагменте фюзеляжа сбитого немецкого истребителя можно видеть изображение таксы, т. е. собаки- крысолова, поедающей истребитель "И-16".

617 Судя по отчету комиссара Отряда Особого Назначения КБФ о десанте, организованном ЛенВМБ в ночь на 5 октября, "в 17.00 часов 4 октября 1941 г. Нам было приказано... организовать высадку десанта... в количестве 500 чел. вооруженных автоматами" (ЦВМ А. Ф. 272. Оп. 032093. Д. 2. Л. 50). Из дальнейшего отчета неясно, на самом ли деле у всех пятисот человек были ППД и были ли они вообще, учитывая общее положение с автоматическим оружие данного типа. Если в этом десанте ППД не было вообще, то в Петергофе были утоплены 40 штук. Однако не исключено, что пистолет-пулеметов Дегтярева было все же захвачено больше, но они были оставлены в подразделениях ведших бой, так как автоматического оружия такого типа и у гитлеровцев было мало - один пистолет-пулемет на отделение. К тому же к ППД подходил немецкий 7,63-мм патрон Маузера.

618 Так в документе. По тем сведениям, которыми мы располагаем на сегодня, в десантах не было ни одного подполковника и майора. Капитанов должно было быть двое: Г. Ф. Ильин и командир батальона НКВД М. М Буйневич. Подобная путаница могла произойти оттого, что немцы плохо разбирались в советских военно-морских званиях, или от того, что десантники, опасаясь плена, сами срывали (или успевали сорвать не до конца) знаки различия.